Следак 4 (СИ) - Живцов Николай Страница 27

Вернувшись в кабинет, я печально уставился в окно. За ним не менее печально кружили снежинки.

— Ты чего закис? — вклинился в мои печальные мысли Лукашов. — На, держи дело, — на мой стол легли знакомые два тома. — Раз уж выдвинул версию, то будь добр отработай ее.

Я посмотрел на часы, шел пятый час. До конца последнего рабочего дня в столице оставалось не так уж и много. Ладно, уговорили, проведу эти неполных два часа с пользой.

— Павел Владимирович, есть у меня идея, как вычислить злодея.

Еще когда впервые знакомился с делом о подделке лотерейных билетов, я понял, как сузить территорию поисков. Дальше останется лишь сверить списки бывших или настоящих сотрудников Гознака, и мы узнаем имя мошенника.

— Говори, — полковник, вновь отложил свои дела и приготовился слушать.

— Надо исходить из того, как действует преступник. Он покупает обычные лотерейные билеты, дожидается розыгрыша, узнает выигрышный номер и подделывает его на купленных билетах, последнее установила экспертиза. Затем он едет в другой регион, в деле фигурируют разные регионы, и там продает выигрышные билеты людям с деньгами, но которые не могут их наличие афишировать, и те с удовольствием участвуют в сделке.

— Как версия вполне годится, — отдал должное моим доводам Лукашов.

— Список сотрудников фабрики Гознак, которые имеют или имели доступ к технологии печати денег и ценных бумаг, запросить недолго, но, боюсь, там будет несколько десятков фамилий, если не сотни, если брать весь Союз. Всех этих людей отработать тоже можно, но это займет много времени. Но есть способ территориально сузить зону поиска, то есть узнать регион, где проживает преступник, и тогда список подозреваемых сократится до минимума.

— И что ты предлагаешь? — на лице полковника отобразился интерес.

— Провести липовую лотерею! — победно озвучил я.

Лукашов в удивлении приподнял брови.

— Выигрышных билетов вообще не будет, — продолжил я объяснять, — выигрышный номер мы опубликуем только в газете, причем для каждого региона номер будет свой, как и тираж газеты. Так мы наконец узнаем, где находится логово преступника! — поэтично закончил я.

— Задумка неплохая, — прочистив горло, принялся рассуждать Лукашов. — Но ты представляешь, что потребуется для ее осуществления? На такую операцию придется брать разрешение на самом верху, согласовывать ее с Министерством Финансов, которое проводит лотереи, Главлитом, надо же будет печатать несколько тиражей.

С каждым его словом энтузиазм во мне иссякался. Поняв, что местным проще работать по старинке, я вновь посмотрел на часы — времени оставалось неполный час.

— Напиши рапорт, — услышал я неожиданное.

— Какой еще рапорт? — не понял я.

— Опиши то, что мне сейчас рассказал. Цели операции, этапы проведения и так далее.

— Хорошо, — уныло согласился я. — От вашего имени напишу, — не хватало мне еще влипнуть в это дело.

— От своего пиши. Включим тебя в следственную группу.

— Зачем? Я же уезжаю сегодня, — напомнил я Лукашову.

Тот раздраженно проворчал:

— Что тебе в этом Энске медом намазано? Любой другой на твоем месте был бы счастлив зацепиться в столице, а ты только и думаешь, как отсюда сбежать.

— У меня дела в Энске. Невеста опять же. И вообще у меня свадьба скоро. А костюм еще не пошит.

— Ты, Альберт, сейчас так-то в Москве находишься, — удивился моей последней жалобе Лукашов. — Здесь найти приличный костюм всяко больше шансов, чем в провинции.

— Здесь мне за него деньги платить придется, а там у меня талон есть из ЗАГСа, — хозяйственно парировал я.

— Все, хватит посторонних разговоров. Работать надо. Пиши рапорт. Уедешь — из группы исключим, — закончил он спор.

До вечерней оперативки я самозабвенно стучал на пишущей машинке. А потом меня обрадовали. Сообщили, что решение по мне так и не было принято. Моя командировка затягивалась.

В служебную квартиру я возвращался в расстроенных чувствах. Ну хоть поезда на станции «Первомайская» сегодня останавливались, и пешком три квартала переть не придется, а то снег с утра валит, все пешеходные дорожки замело.

— Сережа! — услышал я в спину, когда выходил из вестибюля на улицу. Сперва не понял, что это меня зовут. Отвык. Уже несколько месяцев на имя Альберт откликаюсь.

— Привет! — меня дернули за рукав.

— Чччерт! — зашипел я от боли.

— Ой, прости, прости, я забыла! Ты ведь меня простишь? — Света сама чуть не плакала.

— Куда я денусь, — проворчал я.

— Ты ко мне?

— Можно и к тебе, — вынужденно согласился я. Светить свою хату не хотелось. — Ну, пошли тогда, — я оттопырил свою здоровую руку, девушка взяла меня под локоть и крепко прижалась к плечу.

— Как у тебя все прошло? — спросила она меня по дороге. — Ты говорил, что тебя накажут за прогул.

— Наказали, — вздохнул я.

Командировку, суки, продлили. Еще и дату открытой оставили.

— Сильно? — сочувственно уточнила Света.

— Ага.

— А ты, Сережа, чем занимаешься?

— Служу.

— В милиции?

— В милиции, — отнекиваться смысла не было. Мои вещи, пока я был в отключке, брат с сестрой по-любому перетряхнули.

— В удостоверении написано, что тебя Альбертом зовут, — девушка подтвердила мои подозрения.

— Ну да, Альберт, — без каких-либо эмоций сознался я, смотря в уже полностью темное небо, даже звезды сегодня были тусклыми.

— Почему тогда ты представился Сережей и продолжаешь откликаться на это имя? — задала она пытливый вопрос.

— Да фиг его знает, я в субботу был немного не в себе, — вторую часть вопроса я проигнорировал.

— Сперва я приняла тебя за поэта или музыканта, — Света принялась делиться своими мыслями обо мне.

— Могу спеть, если хочешь, — предложил я опять без эмоций.

— Чуть позже, — хихикнула она, покосившись на прохожих. — Потом я решила, что ты шпион.

Я поперхнулся.

— Может вернемся к версии с музыкантом?

— Так уже же выяснилось, что ты мент, — в ее голосе я услышал разочарование.

Дальше мы шли молча. Минуты через две девушка не выдержала.

— А ты не хочешь меня ни о чем расспросить?

— Хочу, — послушно подтвердил я.

— В этом году я заканчиваю МГИМО, — гордо сообщила она мне и посмотрела на мою реакцию.

— Папа дипломат?

— Как ты догадался? — удивилась она.

— Дедукция.

— Отец в посольстве в Индии несколько лет отработал. Мы там с ним жили, когда мама еще была жива. А сейчас он ждет назначение в Англию. Но в этот раз с ним поедем не мы, а его новая семья, — в ее словах читалась злость и обида.

— Ты когда закончишь, тоже в посольстве будешь работать?

— Надеюсь, — мечтательно произнесла она.

— Ну, удачи тебе, — я остановился, освободил Светину руку. Мы подошли к ее дому. — Пока, — я развернулся и пошел к себе.

— Сережа, тьфу ты, Альберт, ты куда?

— Учиться играть на гитаре!

Придя домой, я первым делом позвонил Митрошиным. Информация о моем исчезновении дошла до Энска и надо было успокоить невесту. Все же она была моим основным вариантом побега из Союза. Света, в качестве запасного варианта тоже годилась, но с ней надо было еще работать и работать.

Когда дозвонился на меня обрушился поток слез и просьб все бросить и срочно вернуться. Я стоически все это вытерпел, заверил невесту, что я хорошо питаюсь, жизнью не рискую, ни в какие сомнительные истории не влипаю и, вообще, люблю, скучаю и жду встречи.

— Ты кольца купил? — успокоившись, перешла она к деловой части разговора.

— Купил сразу по приезду, — отчитался я.

— Мама уже с рестораном договорилась. «Лагуна» — знаешь такой?

Еще бы мне его не знать. Дрался там как-то.

— Платье мне шьют, сегодня на примерку ходила. Красивое получается. А с твоим костюмом что?

— В Москве куплю. В столице можно достать все! — главное, побольше оптимизма в голосе. — Алин, все будет нормально. Скоро командировка закончится, и я вернусь.

— Я так боюсь, что что-то случится, — вздохнула она.