Системное исцеление - Александр Сергеевич Виланов Страница 27

И вот второй снаряд прилетает в Лиаса. Но его напарник в этот раз не открывается и продолжает осыпать меня градом ударов. А когда третий пучок пламени устремляется в него, умудряется среагировать и отклониться назад. Снаряд пролетает между нами и ударяется в стену дома.

— Крел, разберись с девкой! — приказал уже потухший Лиас тому, которого подожгли самым первым.

— Есть! — отозвался охотник и побежал к сестре.

Не позво… Нет. Не надо недооценивать Грету. Она больше не беспомощна. Маг с двумя стихиями, как-никак.

Но немного всё же подсоблю. Я как раз оказался в паре шагов от убитой охотницы. Подбегаю к ней, хватаю с земли короткий клинок и бросаю.

— Грета, лови!

— Ага, спасибо!

Всяко получше, чем камнями бросаться. Едва подлетев к сестре, меч замирает в воздухе, разворачивается и устремляется в охотника. Тот чудом успевает отбить его, отделавшись лишь порезом на щеке.

Сам тем временем продолжаю отбивать сыплющиеся с двух направлений удары. Иногда пропускаю, что неумолимо убавляет индикатор ХП. Пока осталось больше половины, но надолго ли меня хватит?

Удар слева, удар справа. Слева. Справа. Отбиваю их один за другим и понимаю, что уже полминуты как не пропустил ни одного. Приноровился к вражескому стилю? Нет, не настолько я умелый фехтовальщик. Просто они ослабли и замедлились. Багровые линии заклятия всё так же опутывают наши тела и неустанно выпивают из моих врагов жизнь. Что хорошо заметно и по их побледневшей коже, и по мешкам под глазами.

— Сестра, постарайся своего не убить! — крикнул я, граем глаза увидев, как порхающий в воздухе клинок в очередной раз ранит третьего охотника.

— Ага! — отозвалась Грета, позволила мечу упасть на землю и подняла в воздух увесистую деревяшку с поленницы.

— Почему вы это делаете?! — выкрикнул Лиас ослабевшим голосом. — Это ведь не может быть из-за одного Барба? Для чего вам понадобилось истреблять всю деревню?!

— Не то чтобы это секрет, но зачем его знать без пяти минут трупу? — отозвался я, прилагая всё меньше усилий для отражения их атак.

— Мы никому не желали зла… Просто жили мирной жизнью… Женились, растили детей… Да, иногда мужики перегибали палку… Приставали к девушкам, мяли бока приезжим… Но неужели эти люди заслужили такую жуткую смерть?

— Знал бы ты, сколько раз я вопрошал, чем Грета заслужила свои страдания. И никогда не получал ответа. Вот и ты его не получишь. Видимо, некий баланс сил требует, чтобы ради счастья для одних людей страдали другие. Ничего личного. Личное у меня было только к Барбу.

Лидер охотников рухнул на колени вместе с напарником. Лица их осунулись, словно обоих месяц морили голодом. Красные линии продолжали вытягивать жизненные силы, стремясь выпить их до последней капли.

А понять, куда эта энергия утекает, не составляло труда. Над центром деревни, на высоте метров десяти, висел в воздухе огромный багровый шар, пульсируя от протекающих по нему потоков энергии.

— А ведь обещал… что отплатишь… за помощь… — пробормотал лидер охотничьего отряда. Каждое слово давалось ему с трудом.

— Да, и обещаний своих я не нарушаю.

С этими словами я развязал кошелёк на поясе, вынул оттуда несколько монет и бросил на землю перед усохшим трупом Лиаса.

— В расчёте.

Глянул, как дела у сестры. Её противник тоже лежал на земле, не подавая признаков жизни; сама Грета левитировала неподалёку в полуметре над землёй. Надеюсь, убил его ритуал, а не прилетевшее в висок полено, иначе наставник будет ругаться.

А над деревней тем временем что-то началось. Я не увидел это и не услышал. Просто почувствовал. А как не почувствовать, когда волосы встали дыбом, тело покрылось гусиной кожей, сердце стремительно заколотилось, а капли пота побежали по лицу обильнее, чем во время битвы с превосходящим по силе врагом? В той стороне происходило нечто жуткое. Настолько, что не хотелось даже поворачиваться.

И ясное дело, что я не собирался это пропускать! Взяв волю в кулак, всё же заставил голову повернуться. И увидел, как над багровым шаром появляется ещё один объект. Широкое круглое полотно растягивается в стороны, а за ним — словно бесконечная пустота. Портал? Но куда? Хотя что за вопросы — явно не в райские кущи.

Когда полотно достаточно разрослось, накрыв собой полдеревни, из него, свесившись сверху вниз, показалось существо. Жуткое существо. В громадной коричневой образине с пылающими глазницами угадывались женские черты; длинные волосы свисали вниз, почти достигая земли.

И именно от неё исходила та жуткая аура, заставлявшая кровь стыть в жилах.

Кто она? Чего ей тут надо? Альгер что-то напутал с ритуалом и призвал в этот мир какого-то жуткого демона?

Нечисть тем временем неторопливо осмотрелась и вскоре заметила висевший прямо под ней клубок жизненной энергии. Жадно улыбнулась, облизнулась и протянула к нему когтистую пятерню. Багровая эссенция тут же начала перетекать к ней в руку.

А затем демоница вдруг зарычала жутким голосом и с силой погрузила руку в шар, по самый локоть. Поток усилился, и вместе с этим странная зловещая сила накрыла всю деревню. Даже без магического класса я ясно ощутил наполнившие воздух мощнейшие эманации маны.

Трупы на земле начали рассыпаться в прах, который поднимался в воздух и устремлялся туда, к висящему над деревней багровому шару и занятому пиршеством чудовищу.

То же самое произошло и с домами. Сначала крыши, затем стены начали распадаться в труху и устремляться ввысь. Заборы и ограды, бельё на верёвках, овощи на грядках и даже гравий на дороге — всё распадалось под действием жуткого колдовства и притягивалось к одной точке. К ненасытному демону, что стремился поглотить всё вокруг, не насытившись заготовленным для него сгустком жизненной энергии.

Всё, кроме тех, кого оберегали метки Альгера. Материя вокруг меня распадалась на куски и витала в воздухе, а я стоял, боясь пошевелиться, и не отводил взгляда от жуткого существа, по пояс высунувшегося из портала.

Ничего. Не страшно. Главное, что оно на меня не смотрит…

Подумал я, когда образина подняла голову и остановила взгляд на мне. И я понял, что подсознательный страх, овладевший мной при её появлении, на самом деле был не более чем лёгким волнением.

Вот сейчас я познал настоящий ужас. Даже мысли о сестре, которая находилась в не меньшей опасности, улетучились из головы, впервые за шестнадцать лет.