Спасите меня, Кацураги-сан! #1 - Алексей Аржанов Страница 28

В противном случае могли бы возникнуть подозрения: «С какой это стати Кацураги Тендо сам записал к себе чужого пациента?».

Вот такие вопросы мне совсем были не нужны.

— Да, Огава-сан, — улыбнувшись, ответил я. — Вы — невероятно полезный сотрудник.

Огава явно ожидала, что я скажу что-то более мягкое, но мне не хотелось, чтобы наш разговор выходил за пределы деловых отношений. По крайней мере, внутри клиники.

— Раз уж высами втянули себя в этом дело, Огава-сан, — сказал я, — пожалуйста, запиши Кимуру Юичи к нам на завтрашний приём. Разумеется, через аккаунт регистратуры. И никому, слышите? Никому об этом ни слова.

— Не переживайте, Кацураги-сан. Я — могила, — насупив брови, произнесла Хана, а затем сделала жест «рот на замке».

Не хотелось мне, чтобы об этой ситуации узнали третьи лица, но Огаве Хане я доверял.

Моей медсестре явно нравится со мной работать, и вряд ли она захочет сменить терапевта. Так что пусть борется со мной на одном фронте. Враг у нас в таком случае общий!

Прежде чем направляться в кардиологию, я спустился на первый этаж к автомату с кофе. Качество у такого напитка обещало быть мерзким, но мне захотелось почувствовать этот привкус рабочего перерыва. Почти в каждой организации есть такой автомат, и около него всегда толпятся отдыхающие сотрудники. Хорошее место для ленивых бесед.

Такой беседы не избежал и я. Около автомата тёрся уже знакомый мне Асакура Джун. Невролог и нейрохирург в одном флаконе.

— Кацураги-сан! — воскликнул он на всё фойе, и чуть не поперхнулся горячим кофе. — Ну как прошла планёрка? Всех уделали?

— Прошу, тише, Асакура-сан, — шёпотом попросил я. — Не привлекайте излишнего внимания. Планёрка на то и была закрытой, чтобы о ней никто не узнал.

— Да? — озадачился Асакура. — Упс!

— Что «упс?» — спросил я, забрасывая мелочь в автомат. — Уже успели кому-то разболтать?

— Да не то чтобы… — невинно улыбнулся Асакура. — Уже почти вся клиника знает, что вы утёрли нос Мурате Сатоши.

— Прелестно. Вот как раз этого я и заведующий хотели избежать. Если Эитиро Кагами узнает, что тему закрытой планёрки уже разнесли по всей клинике…

— Не узнает, — махнул рукой Асакура. — Эитиро-сан чуть ли не самый занятой человек в клинике. Он и тут трудится, не покладая рук, и в научном отделе занимается аналитикой, готовится к разработке нового препарата. Говорят, что он и в производственный корпус катает по несколько раз на дню. Человек с десятью руками — так его у нас кличут.

— А вы, Асакура-сан, человек с десятью языками, как я посмотрю, — пошутил я, доставая из автомата горячий двойной эспрессо.

— Не без этого, — улыбнулся Асакура Джун. — Большинство моих пациентов — инсультники. С ними уже не поболтать, как правило. А я — человек коммуникабельный. Мне общение подавай!

— Вам надо было идти в терапевты, Асакура-сан, — подметил я. — У меня лично после приёма язык зудит.

— Да я бы с радостью, но неврология — это моё наследственное заболевание. Мой отец был неврологом, мой дед был неврологом, и, думаю, мои дети пойдут по стопам своих предков.

И это было вовсе не удивительно. Учитывая, как дорого стоит обучение в медицинских университетах Японии. В этой стране почти все врачи выходят из семей медиков. У простых смертных шансов поступить обычно крайне мало.

Однако мой предшественник всё же умудрился это сделать, хоть и привёл в конечном счёте свою семью к нищете. Надо будет обязательно отправить родителям часть зарплаты через месяц. С моей новой зарплатой мы быстро сможем закрыть кредит.

— Ау, земля вызывает Кацураги Тендо, — замахал рукой перед моим лицом Асакура Джун. — О чём задумались, коллега?

— О родителях, — честно признался я. — Думаю о том, что родители — самые важные люди в нашей жизни. И им нужно помогать.

— Э? — удивился Асакура. — А вы, как я посмотрю, из тех людей, кто любит пофилософствовать в перерыве, Кацураги-сан.

За спиной Асакуры прошёл уже до боли знакомый мне фельдшер Нода Такео. Увидев меня, он резко поменял направления и тут же врезался в одну из проходящих мимо медсестёр.

Вот дурак… Больше всего он мне напоминал рыжую гиену. Зловредный, трусливый, костлявый. И рыжий. Слишком рыжий для японца.

— Спасибо за беседу, Асакура-сан, — сказал я и залпом выпил остатки кофе. — Мне нужно дойти до кардиологии. Ещё увидимся.

— Конечно, увидимся! — воскликнул Асакура. — Заглядывайте ко мне в отделение, если будет время. А на выходных всё-таки обязательно выберемся куда-нибудь. Как я и говорил, с меня саке.

У половины клиники уже составлены планы на мои выходные. А я всего-то дорабатываю второй день!

Поднялся в кардиологическое отделение стационара и, чтобы не вызывать подозрений, заглянул к дежурному кардиологу. Лучше спросить разрешения для осмотра пациентов. Тошиба просил не заявляться к Аките Такехиро без продуманной легенды.

Дежурному кардиологу оказалось всё равно. Он был завален кучей плёнок с электрокардиограммами и планировал описывать их до самого утра. Функциональный диагност ушёл в отпуск, и всю работу свалили на бедного кардиолога.

Убедившись, что никто из постовых медсестёр за мной не наблюдает, я сразу прошёл к Аките Такехиро. Ему предоставили одиночную палату с личным туалетом и прочими комфортными условиями, которых не было у простых смертных.

Полный мужчина сильно удивился, увидев меня. В лицо-то Акита Такехиро меня не знал, только слышал имя. Хотя я и сам его узнал с большим трудом. За эти несколько дней Такехиро сбросил килограммов пять. Должно быть, увидев уровень его холестерина, мужчину посадили на строгую диету.

— Добрый вечер, Акита-сан, — поклонился я. — Кацураги Тендо. Тошиба-сан просил, чтобы я к вам заглянул.

— Кацураги-сан! — широко раскинув полные руки, воскликнул Акита Такехиро. — Наконец, я воочию встретил своего спасителя. Проходите, только дверь за собой закройте. Нам лишние уши ни к чему. А они в Ямамото-Фарма — везде. Даже в этой клинике.

Я присел на стул рядом с койкой Такехиро и бегло пробежался по его телу «анализом».

Небо и земля по сравнению с тем, что было раньше! Сосуды сердца относительно чистые. Бляшек ещё много, но убирать их мужчине придётся диетой и специальными препаратами — это дело долгое. Теперь всё зависит от него самого.