Белая ворона - Карина Вран Страница 28

Син встретил нас на входе. Нам оформили пропуск на день. То есть, затягивать процесс студенты не намерены. Как и мурыжить нас, мелких «актеров».

Мы прибыли немного раньше назначенного, и под софитами, отражателями и ветродуями снималась парочка. Юноша плюс девушка.

— Мы вот тут можем устроиться, — Син — это воплощенное радушие. — Посидеть, осмотреться. Вас чуть позже позовут. Я пока схожу за ассистентом. Если что-то понадобится, пока меня нет, можете обратиться к кому угодно. Студенческий союз, он очень дружественный.

Стулья раскладные, но кое-как пристроиться можно.

Гляжу во все глаза. На зеленом фоне (хромакей, ага, от мужа знаю) герой с раздутыми щеками пыжится. Старается поднять партнершу на руки. И унести в закат, ну или куда там надо по сценарию.

Так, щекастый — это балбес в будущем, очевидно. Знаете, у нашей микро-версии есть все задатки стать таким же. Я — явно прототип девушки. А где потеряли героя жирафа?

«Я» определилась и выбрала вот этого «пыжона»? Нет, вы только гляньте, как напыжен! Нет слов таких? Теперь есть.

Так, а вон в стороне мальчик-стройняшка с узкой рожицей и большими (по местным меркам) глазюками. Гримируют его, значит, его сцена будет отдельно. Дайте угадаю: он пойдет в бар, чтобы напиться с горя?

Нет, я не знаю наизусть сценарий, мама мне только мои эпизоды зачитывала. У меня есть подсказка: парень держит в руке стакан. Пустой. Мой из такого виски пил.

— Т-ц, Яо, ты не могла бы есть меньше? — девочка выскальзывает из не самого крепкого хвата. — Как я, по-твоему, должен носить тебя на руках? Ты же весишь больше, чем свинья!

Очень, очень дружественный студенческий союз.

Хлесткий звук удара. Пощечина вряд ли по сценарию, а то разве пучил бы глаза герой?

— Эй! Яо! Тупая с… — мама прикрывает мне ушки ладошками.

Благожелательная атмосфера.

Сценаристка Фань успешно отвлекла наших с пацаньем родительниц от животрепещущей сцены. Вовремя. Мама Джиана уже начала роптать, мол: раз тут такой бардак и ужас, надо хватать детвору и бежать. Маманя Ченчена туда же, про хамство неприкрытое.

Чего это неприкрытое? Мне мама ушки прикрыла. И вы бы могли не кудахтать почем зря, а своим тоже ухудшить слышимость.

— Госпожа Чжан, госпожа Бо, госпожа Ли, — выпустила словесно-типовую очередь сценаристка. — Спасибо, что вы пришли. Малыши прекрасно выглядят! Вот, это младшая Чу, она ассистент. Скоро для сцен ваших деток все подготовят. А пока вы можете обращаться к Чу, она весь день будет с вами.

Одна бледная моль приволокла на буксире вторую бледную моль. Я раньше думала, что брюнетки всегда яркие и эффектные. Ладно, почти всегда. Это же контраст: светлая кожа, черные волосы. Даже если страшненькие (не повезло с чертами, или еще с чем — бывает), все равно броские.

Вот, круглолицые мамаши не красотки совсем, но даже их наружность заметная.

Эти две опровергали мои представления. Черные волосы могут быть жидкими, а в прическе «мышиный хвостик» вызывать тоску. Между светлой кожей и нездоровой бледностью тоже разница есть. Ну и прочее… Не вау.

— И как долго нам ждать? — балбесова мать, как всегда, бесцеремонна.

— Взрослых снимать… — Фань замялась, потому как «будущая я» как раз крутнулась на каблучках и бодрым шагом двинулась к выходу из павильона. — К взрослым команда вернется позже.

— Два толстолобых кретина! — возопил мой однофамилец, стоило маме снять ладони с моих ушей. — Яо Сяожу, ты можешь не возвращаться!

Упомянутая резко затормозила. Ей-ей, за нею остался тормозной след от каблуков. Развернулась, фыркнула. Выставила кулак с отогнутым и направленным вниз мизинцем.

«Не поняла?» — я наклонила головушку в попытке осмысления.

Почему вниз? И почему мизинец, почему не средний при других прижатых?

И мать же не спросишь. Точнее, спросить-то можно, но она, скорее всего, отшутится. Явно же не доброго дня пожелала актриса.

Не стану томить в неведении. Конечно же, я разузнала про столь своеобразный жест. Только попозже, а поделюсь сейчас.

Поднятый мизинец — это выказывание неуважения. Вот прям категоричное: ты не заслуживаешь внимания.

Опущенный мизинец при других сжатых пальцах означает, что у собеседника с «достоинством» не все ладно. Оно, как оплата детского актерского труда в текущих съемках: «Во-от-такусенькое». Ну и направление, как очевидный намек.

Не, ну что сказать: уела дева режиссеришку. Красотка!

И да, вот Яо — весьма и весьма симпатичная. Не зря ее подобрали на роль «будущей меня».

Ой. А разве не так зовут дочь нашей соседки, тетушки Яо?

Тут тебе не Русь-матушка, где в одном коллективе запросто могут работать три Марии, четыре Алексея и пара Слав. И всем будет плевать, что один Святослав, а другой Ростислав, зваться станут Слава Раз и Слава Два.

Здесь имянаречение — процесс тонкий, индивидуальный. Хотя фамилий одинаковых и схожих по звучанию хватает, имена в сочетании с фамилиями отличаются.

Родители могут так плотно заморочиться, что изучат все доступные телефонные справочники, чтобы только назвать малыша не так, как других.

В голове сама собой начинает звучать какая-то бредовая перепевка. Сама не знаю, чего. Но мотив жутко прилипчивый.

«Яо Сяожу, Яо Сяожу. Яо, Яо, Яо Сяожу».

Меня тут же пробивает на хи-хи.

После эффектного ухода актрисы большинство присутствующих в смешанных чувствах. Но поводов для радости ни у кого особых нет.

На мой искренний звонкий смех оборачивается, кажется, весь павильон.

Даже мамуля смотрит с расширенными глазами.

— Ма, — отсмеявшись, тяну за рукав мою ходячую энциклопедию. — Яо. Тетушка Яо и эта Яо — мама и дочка?

О, во взгляде мелькает узнавание. Действительно, есть определенное сходство между этими двумя Яо.

— Эту девушку зовут Яо Сяожу?