Наугад (СИ) - "Ande" Страница 29

Что бы сообразить, что он сделал, нужно осознать, что он выключил на долгое время из энергосистемы страны один блок станции. В финансовом выражении потери грандиозны. Решится на это, смог бы далеко не каждый. Достаточно сказать, что уже осознав, и поняв, какую беду Тарасов отвел от Ленинграда, Обхсс и Прокуратура пытались возбудить дело. Обошлось, слава богу.

В народе осталась только фраза Тарасова, сказанная оператору, в ответ на сомнение в необходимости экстренно опускать стержни, и включать АЗ.

— Исполнять, блять, сука! Немедленно!

Обошлось одним разрушенным, и несколькими поврежденными каналами. И серьезным радиоактивным выбросом.

Мирозданию, задумавшему устроить армагеддон под Питером, пришлось утереться. Все прошло почти незамеченным. Ветер снес выброс в залив, притащив его к берегам Скандинавии уже почти безопасным. Мираздание не пляшет, когда на нашей стороне ветер и Палыч.

Я знаком с Михаилом Павловичем лет с десяти. Он работал с отцом, да и город маленький. Все всех знают. Поэтому, немного подумав, встал и пошел к Торговому Центру «Таллин». И оказался прав. Я подошел как раз когда он вываливался из дверей с пакетами и сумками в руках.

— О, Колюня! Ну-ка, взял у старого атомщика сумки! — яж говорю, решительный товарищ. Мгновенно придумал как лучше. Ему сейчас нет пятидесяти, так что он кокетничает.

В нулевых, я организовывал отраслевые конференции для специалистов, вместе с Агенством. Расходы пополам, но с меня программа, размещение, культмассовые мероприятия. Конкуренты с опозданием сообразили, что лучшего продвижения своего продукта придумать трудно. Я общался со всеми ведущими спецами, и рассказывал про свои ништяки. Заодно делал доклад, в рамках основного заседания. Но и без всяких далеко идущих замыслов, я искренне наслаждался, общаясь с этим удивительными дедами, типа Палыча. Он как раз, во время банкета мне говорил:

— Ты, Коля, ничего не понимаешь! Коньячок, икорка… Нас разве этим подкупишь? Чтоб в следующем году, у гостиницы, персонально для меня стоял полный автобус блядей. Понял? Иначе не приеду.

И дядя Вася, доктор физматнаук, человек учавствоваший в испытаниях «Кузькиной Матери», вскидывался и орал:

— Это какого, позвольте, куя? А я? Петрович- два автобуса! Да и Мишка пи@дит, куда ему с автобусом справится. Или ты, Палыч, РАФик имеешь ввиду, пятиместный?

Палыч наливался краской, и холодно интересовался, с чего это Василий Михйлович вдруг озаботился? или автобус для остальных участников? Потому что Вася, тебе за семьдесят давно, береги себя, мы скучать будем. Все ржали и начинали обсуждать кондиции претендентов…

А на конференции было реально интересно. Они двигали науку без всяких оговорок…

Я встряхнулся. Это все еще будет. А сейчас, нужно у Палыча узнать, как и что там с реакторами.

Мы шли в сторону его дома. И он меня осуждал. Что я ушел из Обнинска. Пришел бы ко мне работать, Коля, я бы из тебя человека сделал. А то — финэк! Позор. Я, Михал Палыч, после учебы устроюсь в бухгалтерию на станции. Буду распределять талоны на обеды. Вот тогда-то мы и поговорим про позор. Весь отдел гордиться будет, что начальник с таким полезным парнем дружит. Кстати, у меня тут вопрос чисто научный, не проконсультируете?

Я думал посидеть в мороженнице — стекляшке, но «Щель» оказалась открыта. Пойдемте, Михал Палыч, за отпуск махнем. В рюмочной было несколько человек. С половиной из них Тарасов поздоровался. Чокнувшись коньяком, я поинтересовался, с чего это отпуск сейчас, а не в августе. Ответ порадовал.

С августа, в Обнинске, будут идти трехмесячные курсы по управлению реакторами РБМК. С акцентом на нестандартные ситуации. Меня, Колюнь, сам понимаешь, первого читать лекции позвали. А чего, дело хорошее, заодно отдохну от генштаба, и дачных раскопок. Я вспомнил, что его жену ни разу не видел, только слышал, как он ее называет — мой генштаб. А он рассказывал, что у них комиссия за комиссией по безопасности эксплуатации, и учения. Задрали уже.

Мне стало легче. Все же меры принимаются. А он продолжал. Что какая то чехарда началась. АЭС выводят из подчинения местным минэнерго, и сливают в какую то новую структуру. Вся атомная энергетика будет под единым управлением. А не как раньше. Мы вон, были в ведомстве МинЭнерго РФ. Зарплаты, ясно дело, вырастут. Александров уже четыре раза прилетал. Славский был. Так что пожалеешь, ты, Коля, что в бухгалтера подался. Ой пожалеешь!

А я думал, что похоже, что то сдвинулось. Ай да я! Но, пока суть да дело, решил, что проконсультироваться не помешает.

— Михал Палыч! Я, еще когда в Обнинске учился, вот такую штуку придумал.

Дальше я рассказал, что мы с приятелем придумали мобильный гамма — датчик, с индикатором, и шкалой. Подробно остановился на технологичности, и простоте эксплуатации. Достал из рюкзачка листы с примерной схемой и эскизными рисунками.

— Вы, Михал Палыч, конечно гений. В семьдесят пятом, почувствовали что дело труба, никого в реакторный не пустили. Но вот же- простой прибор.

Тарасов закурил и задумчиво посмотрел на схему.

— Тогда, до моего останова, два раза АЗ сработала. Любому ясно, что весь цех фонит. Но эта железяка сильно поможет- он оглянулся к трём мужикам, весело выпивающим неподалёку. — Вова! Совет нужен, иди сюда. — обратился он к невысокому крепышу, может лет на пять меня старше, выпивающему в компании пары мужиков неподалёку.

— Знакомьтесь- это Владимир, работает в Радиационном Контроле. А это, Вова, — Николай. Почти и не человек уже. Но смотри какую штуку придумал.

Я снова рассказал про датчик. Палыч, в это время, ушел к стойке и принес еще три рюмки. Мы чокнулись и пригубили.

Володя рассказал, что что-то типа этого разрабатывается. Но там многофункциональные и по второму классу безопасности. А такой ширпотреб он и сам бы таскал по станции. А я признался что опытный образец уже есть, в Обнинске. Его б на источниках проверить. Все хмыкнули. Пронести непознанную железку к источнику излучения, к примеру в НИИ, или на станцию — практически невозможно.

Дальше в дело вступил великий Палыч, и сказал что говно-вопрос. Ты, Колян- договорись чтоб как студработу оформили. А ты Вова- уж займись оформлением. Кто там в Обнинске у тебя это делает?

В общем, Валера Татищев, связывается с Вовой. Оформляют документы и КД, а потом Палыч возвращается с курсов, и ведет всех в реакторный. Премию за рацуху — на троих. Колян — бухгалтер, он обойдется. Ладно, в ТУ запишем соавтором.

За что мы и выпили, и разошлись. Я помог Палычу дотащить до дома сумки и мы попрощались.

Мама ворчала. Ну, как все матери великовозрастных чад. И даже то, что к ее приезду я сумел забодяжить рыбу по- монастырски, ее не смягчило. Ей утром позвонила Вика, предупредила, что мы едем. На моей смешок по этому поводу, она вышла из себя и заявила:

— Вот только попробуй ее бросить, остолоп! В кои то веки, на тебя обратила внимание нормальная девушка, а ты- хихикать?!

Я заверил, что и не думаю. А маманя не могла успокоиться, и продолжала бурчать что весь в отца. Такой же тюфяк и мямля.

Что бы перевести разговор, рассказал, что у неё в приемной сейчас сидит Сурков. Мам, не убивай его. Он, как женился, слегка крышей поехал. Втемяшилось ему дом построить, вот и лезет куда дотянется, вдруг что полезное выйдет. Маманя было рассверипела, но быстро взяла себя в руки. У ее нежелания заниматься такими мелочами, много причин. Главная, как по мне, потому что это мелочи. Ну и очевидный блат, в своём лице, ей страшно не нравился.

А потом, вдруг, мама сказала:

— Какой Сережа молодец! Не то что ты, олух.

Не откладывая, сняла трубку и позвонила. Коротко с кем-то переговорила. Потом пришла на кухню. Я поставил перед ней тарелку. С удивлением увидел, что мать в затруднении. Она взяла вилку, и принялась молча есть. Потом отложила прибор, и сказала:

— Запиши телефон. Подполковник Лосев, Владимир Андреевич. Пусть Сережа с ним встретится, и переговорит.