Поступь Империи (СИ) - Ланцов Михаил Алексеевич Страница 29

Наблюдатели выглядели словно прибитыми пыльным мешком. Среди них присутствовали люди, разбирающиеся в морском деле. Но даже те, кто в нем мало что смыслил, осознавал ту критическую проблему, которую только что всем создала Россия.

Да, если очень захотеть, и Франция, и Испания, и ряд других стран сможет построить некоторое количество таких вот крупных кораблей. И даже артиллерию в сильно ограниченном количестве изготовят нарезную. Но снаряды… Секрет химического состава детонаторов пока держался в секрете. А простыми болванками стрелять… ну такое себе. Разрушительный эффект от попадания разрывной гранатой они только что все отчетливо и ясно оценили.

Давить числом?

В теории было можно. Но у России в Павлограде уже было заложено еще два систершипа. А у иных стран даже к разработке не приступили. Тем более что Петр их добил, рассказав о том, что линкор защищен броневым поясом, позволяющим держать выстрелы собственных орудий…

— И как с этим бороться? — невольно прошептал француз.

Никто из услышавших его слова не ответил. У них, у самих в голове крутился точно такой же вопрос…

Галеон причалили, подведенный к причалу шлюпками и притянутый, брошенными концами.

Делегация спустилась на берег по траппу. И направилась к линкору, которую заметно их опередил. И вон — спускал пары. Царь все же решил провести экскурсию для любопытных.

Алексей же «соскочил» незаметно. Участвовать в этом цирке он не хотел, да и не требовалось. Отец и сам пояснит о том, о чем нужно рассказать, так как лично участвовал в его проектировании и разработке…

Отошел в сторонку, вроде что-то заметил.

Зацепился взглядом за рыбака в сторонке. Да и подошел к нему, вроде как по какому-то делу. Тем более, что такие импровизации он делал постоянно, ломая программу и «производя замер» реального положения в стороне от подготовленной ему очередной «потемкинской деревни». Что вынуждало чиновников на местах расширять ее и волей-неволей делать свои дела хорошо. Ведь Алексей мог и нужник для рабочих пойти проверить, и в трущобы зайти, чтобы глянуть, как люди живут, и еще чего учудить. Пару раз даже в московскую канализацию спускался. Ничего толком не увидел и не разобрал, но отвечающие за нее чиновники страху натерпелись…

— Доброго тебе дня. — поздоровался с рыбаком царевич.

— И тебе доброго, барин, коль не шутишь.

Этот человек, видимо, не опознал стоящего перед ним человека, приняв за какого-то не то чиновника, не то служивого. Подслеповат был вблизи.

— Добрый ли улов?

— Грех жаловаться, — развел он руками. — Надысь славно расторговался.

— Рыбы-то у тебя много не вижу.

— Так забрали ужо. Сынки мои. Я же с ними ходил. Вот на тачки погрузили и увезли на рынок.

— А там что?

— Невестка моя торговлишку ведет да женка.

— Хорошо ли берут?

— Добре. А чего не брать-то? Рыбка свежая, да просим мы немного. А ты барин почто интересуешься? Али нужда какая?

— Может и нужда. — максимально дружелюбно улыбнулся Алексей. Его лейб-кирасиры стояли в сторонке и не отсвечивали. Учитывая количество разных людей здесь, в порту, старик выглядел наименее опасным объектом. Да и царевич их уже приучил к таким вылазкам. — Ты как рыбачий начал? Давно ли?

— Сызмальства. С отцом и дедом еще ходил по Ладоге.

— А эту лодку сам купил?

— А как же? Сам.

— И сыновья твои ходят с тобой?

— Все трое. Тянет их море. Душа лежит.

— Хм… — задумался царевич. — А о большом деле не задумывался? Чтобы у каждого сына по шхуне с командой.

— Помечать любой рыбак горазд, — улыбнулся старик, показав частокол удивительно здоровых зубов. — Только денег на то отколь взять? Шхуна-то не три копейки стоит, и не три рубля.

— Разве не слышал, что государь кредит дает на такие дела? Считай не кредиты, а рассрочку всего под полтора процента в год.

— Слышать-то слышал, да только где я, а где государь?

— А взял бы, если бы тебе дали?

— Чего же не взяться? Дело доброе. Я бы к островам ходил, свейским, там сказывают рыбки больше.

— Неужто сами свеи не ловят?

— Они больше на юг ходят — ближе к данам. А там только местные. Как та напасть с войной случилось, стало их мало. Вот рыбка и развелась.

— А кто о том сказывал?

— Земля слухами полнится, — пожал плечами старик.

В этот момент к Алексею подбежал местный градоначальник, явно встревоженный. Ему, как и любому чиновнику было не по душе, что начальство ломает их сценарий. Ведь там, за углом, его поджидали лучшие люди города, а он с каким-то случайным рыбаком языками зацепился.

— Алексей Петрович! Алексей Петрович! Мы вас потеряли.

— Меня?

— Да. Глянули — а в делегации вас нет. Перепугались. Подумали, что случилась какая напасть. Пойдемте. Вас уже все ждут. Государь наш сказал — без вас не начинать.

— Осмотр линкора?

— Конечно! Вы же вдохновитель! Без вас его не построили бы! Все послы видеть вас желают!

— Ну конечно, желают, — хохотнул царевич. — Глаза бы их меня не видели.

— Что вы такое говорите⁉ Люди любят вас.

Царевич усмехнулся. Повернулся к рыбаку, и улыбка его стала шире. Тот, видно, понял, с кем разговаривал и прямо аж ликом поменялся. Побледнел. Подобрался. Шапку он и ранее заломил, хоть и не охотно, а теперь к груди прижимал, нервно теребя.

— Как звать тебя?

— Ермолкой кличут.

— Значит так, Ермолай. Придешь завтра вот к этому человеку, — указал он на градоначальника. — Скажешь, я прислал. Он тебе оформит кредит под шхуны, экипажи и организацию всякого рыболовного дела. Чтобы каждому сыну по шхуне купить и оснастить. И тебе, коль надумаешь. Но лет тебе много, можешь не успеть закрыть кредит. Лучше на берегу сиди да сыновьями управляй, чтобы дури какой не наворотили.

— Ясно ли?

— Куда уж яснее? — закивал он.

— Ты уж не подведи. Я проверю, что добрым делом занимаешься.

— Не подведу. — твердо и уверенно произнес старик.

— И ты не подведи. — произнес Алексей, повернувшись к градоначальнику Петрограда. — Все слышал?

— Все. Сделаем. В лучшем виде все сделаем.

— Хорошо. Тогда пойдем, коли меня ждут. Негоже послов заставлять столь долго от любопытства изнывать…

* * *

Бах!

Жахнула тяжелая десятидюймовая мортира. И круглый чугунный шар, начиненный черным порохом, улетел в сторону Гирина. Несколько секунд. И ничего.

Осечка.

Почти сразу ударила вторая осадная мортира. В этот раз на той стороне знатно громыхнуло.

Третий день продолжалась осада Гирина — второго по значимости города Маньчжурии. Нормальной блокады генерал Талалаев не устраивал. Да и зачем? У него имелся достаточно мощный осадный парк, способный продавить любую оборону. А загонять людей в безвыходное, отчаянное положение попросту опасно. Вот он и позволял желающим потихоньку просачиваться на юг по ночам. Хотя днем, конечно же, конные разъезды это все исключали.

Бах!

Снова выстрела осадная мортира.

— Там люди идут! — крикнул кто-то и генерал Талалаев вышел из палатки. Достал зрительную трубу и всмотрелся.

— Прекратить огонь! — рявкнул он.

— Кто это? — спросил второй генерал, тот, командовал изначально корпусом.

— А бес их знает. Полагаю переговорщики…

Делегация подошла.

Пыльная вся.

Хотя одежда выдавала в них людей высокого полета. Но в этом относительно небольшом городе взрывы 10-дюймовых чугунных бомб поднимали массу пыли. И там теперь совершенно все, вероятно, было в этой серой субстанции…

— Кто вы? — поинтересовался выступивший к ним поручик. По-русски, разумеется.

— Это правая рука коменданта крепости, — ответил чиновник. Что примечательно — весьма чисто. Потом представил остальных и лишь в самом конце обозначил себя: — Я переводчик. Мы уполномочены провести переговоры о сдаче города.