Рыцарь без позывного III - Бебель Страница 3

— Говорил же, не хочу я никакого герба...

Не желая расстраивать хозяйку кабинета, я нехотя взял очередной «эскиз» рыцарского герба, и пообещал "подумать". Уже пятый раз по счету. Мда, шить Эллис совсем не умеет... Больше на самотык похоже, нежели дубину.

— А вот Аллерия умела...

— Что ты сказал?!

Блин, задумался!

Строгий взгляд медовых глазок чуть смягчился, столкнувшись с моей невинной моськой. Эллис откинулась в кресле и шумно отхлебнула бренди:

— Ладно, отомри... Я не против ваших прощальных лобзаний. Во всяком случае, до тех пор, пока в городе не поползли слухи, что ты мною пренебрегаешь. — она закинула меховой тапок на стол, откидываясь на спинку еще больше. — Девушка моего положения и происхождения не может позволить, чтобы ей предпочли другую. Это вредит дисциплине и мешает...

— Интересное оправдание... — поглядев на вечернюю мглу за толстым окном, я заблаговременно поднялся с кресла.

Надо бы валить, пока она «приз» за победу в игре клянчить не начала. В прошлый раз еле отбился!

— Что? — бледное лицо приобрело жесткие черты.

— Спрашиваю, ты так свою ревность оправдываешь? Или пытаешься сделать вид, что тебе не интересно, кто из вас лучше целуется?

От такой наглости у Фальшивки аж челюсть отвалилась.

— Пшел вон! Чтоб ноги здесь твоей больше не было! Ублюдок, мать твою, а ну иди сюда, дерьмо конское! — из-за резко захлопнутой двери послышался истеричный звон разбившегося стакана.

Облегченно выдохнув, я заспешил к лестнице.

Уж лучше так, чем как тогда. В прошлый раз, получив отказ на предложение остаться на ночь — она вообще за шпагу схватилась.

* * *

В резиденции было на удивление шумно. За пару недель я уже успел привыкнуть к гробовому безмолвию здешних стен прерываемому лишь приглушенными сквозняками, прорывающихся из-за забитых досками и замазанных глиной окон.

Миновав криво заделанную дыру в полу, я едва не столкнулся с парой смутно знакомых барышень. Их бесстыжие взгляды, кокетливые приветствия, и забористый аромат духов, вкупе с дешевыми платьями из овечьей шерсти быстро скрылись за дверью на улицу.

Пожав плечами и пройдя по коридору, я случайно протаранил ошалевшего Гену, что едва ли не бежал с лестницы, сжимая в руках метлу. Щеки низкого, но симпатичного парня пылали румянцем, а со второго этажа раздавался заливистый женский хохот и звон бокалов.

— Сир!!! — только и выдохнул пацан, едва сдерживаясь, чтобы не накинутся на меня на радостях. — Сир, там... Там! Там катастрофа... Там... — он ткнул рукояткой метлы в лестницу и начал отчаянно жестикулировать, пытаясь описать весь пережитый им ужас.

— Я уже понял, не продолжай...

Поднявшись на второй этаж, я вошел в главный зал и едва не задохнулся от запаха дешевых духов, алкоголя и низменных удовольствий. Не меньше пары десятков барышень не очень тяжелого поведения раскинулись по многочисленным столикам. Завидев Гену, они принялись призывно подманивать его пальцами и демонстрировать декольте, однако оценив мой хмурый взгляд, быстро бросили эту затею и отвернулись к сцене.

На невысоком помосте стоял пьяный в задницу дед и декламировал некие «правила работы в салоне». Его сумбурные речи приводили «продажную» половину зала в дикий восторг.

Постучав деревянным протезом по пыльному полу, покрытый шрамами северянин призвал собравшихся «дам» к тишине:

— И третье правило, «честной сударыни»! За грош, любой клиент хорош! Чтоб, значится, дверями сраки не щемили и носы не воротили, а лаской окружали, как надобно! Хоть за «розу», хоть за «лепесток», хоть за корки кусок! Чтоб, значится, всем и каждому и никто не ушел обиженным... — пьяная физиономия непроизвольно дрогнула, когда серые старческие глаза уставились на меня.

В помещении стало так тихо, что из угла зала до меня донесся пьяный хохот подмастерьев кузнеца. Судя по красным рожам и раскрасневшимся девушкам, сидящим у них на коленях, ни о какой установке «самовара» они и не помышляли.

Понятно... Дедушка перешел от разговоров к делу. Устал таскать всяких прошмандовок по одной и решил затариться сразу оптом... То-то я думал, — кто это вывеску на входе поправил.

— Гена, дай-ка на секунду... — я взял из рук пацана метлу и с хрустом переломил ее через колено. — Сейчас я его так обижу, что даже в военкомате брать не побрезгуют.

Старик судорожно замотал головой, очевидно ловя флешбеки с плеткой и, промямлив нечто нечленораздельное, быстро застучал деревяшкой по полу, стараясь скрыться от праведного гнева. Но, увы, на одной ноге далеко не убежишь.

Под заливистый женский смех прутья метлы опустились на мешковатую старческую задницу.

Ни на минуту оставить нельзя, пень старый!

Глава 2: Синдром горничной.

Когда очередная девушка скрылась за дверью в главный зал и княжеский кабинет перестали беспокоить отголоски разговоров и звон стаканов, Эмбер раздраженно закатила глаза, утопая в гостевом кресле. Закинув ногу на ногу и приложившись к бокалу с вином, она наградила меня взглядом полным неодобрения:

— Мне она не понравилась. У тебя отвратительный вкус к женщинам... — изящные ладони описали в воздухе точеную фигуру только что нанятой сотрудницы. — Что это за «мястер-мяу, как вам мои мявки»? — ладони сложились голове, изображая кошачьи ушки. — Ставлю свои шпоры — эта хвостатка метит к тебе в кровать. Кауресы не мяукают.

— Да пусть хоть в лоток метит, лишь бы денег приносила! Тебе никто не понравился! Та тощая, эта жирная, у этой вымя, у той доска... Зато «Молочную Мэри» одобрила! Будь твоя воля, у меня весь штат из одних старух состоял! Нет, серьезно! Я все понимаю — женская ревность и прочее, но, блин — работать-то, кто будет? Ау! У нас тут борде... Тьфу, салон, то есть.

— Твоя непоколебимая уверенность в собственной исключительности заставляет мое нежное сердечко биться быстрее, однако... — блондинка стрельнула глазами в закрытую дверь. — Ставить кауреса рядом с кладовой? В самом деле? Ты правда хочешь, чтобы это ушастенькая тебя обнесла? Или тебя смутил благородно-снежный окрас ее волос? Так вот, разрушаю мужские иллюзии — пирожные не растут на деревьях, размер имеет значение, а это обычная краска!

— Да хоть поросячья щетина! Мне нужно, чтобы она клиентов обслуживала. А по поводу воровства... — я потянул за шнурок у стены и за дверью послышался едва различимый звон колокольчика. — Проще новые берцы у завсклада выклянчить,