Ветер Приключений (СИ) - Ascaton Страница 3

Теперь сидя в своей лодке, уже почти доплыв до цели, в очередной раз прогнав всю ситуацию в голове, я понимаю, что вспылил зря. Не смогу я просто так до нее донести. Почему? По той же причине почему плавал я один. Даже за десятилетие, прожитое в Домгандэйте, я оставался землянином. Мне были чужды эти статусные заморочки, которые она пыталась мне донести. Чужда картина рабов, плывущих с тобой в рейд, судьба которых стать минными тралами для прохода группы. Да банально местный менталитет был совершенно иным чем у моих прошлых соотечественников. Как там было у того ученого Хантингтона? Люди островов никогда не поймут жителей бескрайних степей, а дети холодных лесов не примут человека, вышедшего из жарких саван. Люди моря и суши, ну или как-то так… Хах, наверно какой-нибудь англичанин вписался бы тут куда лучше меня.

На этой минорной ноте моя скорлупка зашла в зону, где уже требовалась максимальная концентрация внимания, и я пересел поудобнее, положив обе руки на управляющую пластину. Сознание разделилось для контроля двух процессов одновременно. Один поток сознания контролировал воздушные чары, питающие двигатель и направление движения, а второй удерживал заклинание эхолота, позволяющее четче видеть возможные препятствия. Скорость упала до жалких десяти узлов, и я аккуратно повел лодку среди плавающих и торчащих обломков, водоворотов и рифов. Спустя примерно два часа в таком режиме мокрый от пота я наконец увидел заветную мачту, торчащую из воды, и пришвартовался к ней.

Это место я обследую уже несколько месяцев и пока еще ни разу не пожалел об этом. Работа в одиночку хоть и очень опасна, но дает ряд уникальных возможностей. Маленькая юркая лодочка с созданным мной двигателем может протиснуться в самые дальние и глухие уголки Кладбища, туда, где на еще относительно небольшой глубине лежат ценные вещи. Конкретно в этом месте сошлись в бою гномий крейсер, эльфийский фрегат и тяжелый линейный корабль некромантов Сумеречной Империи. Итогом их боя стало затопление всех трех судов таким затейливым образом, что три корабля встали один на другой. Стояла это подводная статуя в на редкость неудобном месте куда на более-менее крупном корабле не подойти, и если деревянного эльфийского красавца, мачту которого было видно над водой, все же освободили от чего бы то ни было ценного, то вот остальные два были почти не тронуты.

Проверив крепление лодки, я сел на дно и начал медитировать. Путь сюда занял немало времени и сил, а погружаться лучше с полным резервом. Когда ночь уже во всю правила балом, я открыл глаза и начал переодеваться. Любимые майка и бриджи сменил на плотно прилегающий костюм из кожи морского змея, лицо прикрыла артефактная маска, позволяющая дышать под водой, ноги украсили ласты, а четыре моих кинжала перекочевали в специальные наручи. Сев на край лодки спиной к воде, я еще раз проверил все снаряжение и, придерживая маску рукой, опрокинул себя в морскую пучину.

Вода приняла меня легко и спокойно. Стабилизировав свое положение и привыкнув к давлению, я начал активировать заранее подвешенные в ауре чары. Сначала тьму прорезало синеватой свечение, очерчивающие контуры объектов. Следом меня подхватило питаемое моей маной течение, и началось погружение. Я медленно плыл вдоль мачты, пока не достиг покрытых ракушками деревянных досок палубы корабля ушастых. Корабль, некогда бывший настоящим произведением искусства, сейчас напоминал скелет давно погибшего монстра. С него сняли буквально все, что можно было пустить в дело. Цепляясь за шпангоуты, я начал двигаться вниз, туда, где днище было пробито металлическим носом крейсера гномов. Нос давно был срезан, но на этом та экспедиция застопорилась, все еще каким-то чудом работающий мана-генератор превращал всю воду внутри судна в кипяток, не позволяя искателям прорваться внутрь. А с другой стороны, исследованию мешало уже судно некромантов, так убойно фонящее некросом, что подойти туда смог бы наверно только магистр магии жизни. Команды же, у которых были маги, способные с этим справиться, были заняты вскрытием настоящих плавучих крепостей, покоящихся в водах сильно южнее этой локации.

Я тоже пока не знал, как взять этот орешек в лоб, но оно мне было и не нужно. Примерно опознав тип крейсера, я потратил внушительную сумму на поиски чертежей этой серии и выбрал своей целью некий промежуточный вариант. Я собирался попасть в кормовую часть, туда, где находились офицерские каюты. Да, там повышенный фон энергии смерти, но у меня к ней неплохое сопротивление, а дальше главное попасть внутрь под защиту экранированной обшивки и уж в каютах точно должно быть что-то ценное.

Путешествие сквозь темноту продолжалось, и вот я ощутил легкое покалывание на коже. Некрос. Еще десяток метров, и я добрался до нужно точки. Ножи покинули свои гнезда и закрутились вокруг меня как верткие рыбки. Волевое усилие и ускоренные водой и телекинезом стальные полосы сверлами врубились в металл бронепластины. Спасибо годам работы соленной морской воды и разрушительных эманаций некромантического судна, подточившим прочность гномьей стали. Без этого такими жалкими средствами я бы в жизни не пробился.

Полчаса спустя мне удалось наделать в обшивке несколько десятков дыр, формирующих окружность. Параллельно с этим я ценой осушенного на половину накопителя нарастил вокруг себя ледяной кокон и вывел из него воду. Малый воздушный кулак успешно смял намеченный лист металла, вбивая его внутрь.

– Есть!

Оказавшись внутри, я даже не думал снимать маску, мало ли какие газы тут скопились. Очевидно, я чуть-чуть промахнулся и вместо каюты попал в коридор, что в целом не так плохо. Наступал самый волнующий момент в нашей работе. Пусть я никогда не был излишне романтичным человеком, это столкновение с прошлым трогало струны моей души. Такие корабли как этот были настоящими капсулами времени, особенно в жилых помещениях. Беспорядок от крушения, конечно, разметал вещи, но в целом они оставались в том же положении, что и при жизни их владельцев. Мои шаги гулко разлетались по пустым коридорам. Пока что каюты справа и слева были обычными казармами, и я решил их пропустить. Мне нужны были офицерские каюты, в которых могло остаться оружие, книги и артефакты. Выйдя в центральный палубный коридор, ведущий в капитанские покои, я замер. В конце коридора клубилось зеленоватое марево, четко очерчивающее границу, за которую я переступить не смогу. Там правила смерть. Таким образом, судя по всему, я терял еще и комнату первого помощника и лоцмана. А вот обители третьего, четвертого и пятого помощников обещали стать моей законной добычей.

Остановишься у двери в каюту третьего помощника, я замер, прислушиваясь к ощущениям. На мгновение я ощутил какое-то движении в зеленом тумане. И моя чуйка меня не подвела, прямо на встречу мне из марева шагнула невысокая плечистая фигура.

– Черт… Высшее умертвие… – видимо тут госпожа удача решила проверить, не зря ли она меня любит, и вывела ко мне нежить, в которую обратился командир гномьего крейсера. Плоть давно сгнила, оставив на костях лишь имитацию из эктоплазмы. Закованная в металлический доспех фигура сжимала богато украшенный меч, очень удобный для сражения в узких корабельных коридорах, – Дыхание ветра!

Успел активировать я заклинание ускорения прежде, чем мертвый гном сорвался в мою сторону. И, к сожалению, он правда долго мариновался в темной магии. Даже триста лет спустя, давно немертвый офицер времен великой войны был хорош. Кости сохранили в себе память и навыки, а многолетняя подпитка давала ему огромный запас сил. Уже пять минут мы кружились по палубе, заставляя корабль трястись.

– Так, ну главное, чтобы он меня не достал и не разломал всю эту ржавую посудину.

Мои летающие кинжалы вились вокруг него, атакуя сочленения брони и пытаясь перебить шею. Постепенно он зажал меня обратно к проделанному мной проходу, где мне наконец улыбнулась удача. Увернувшись от очередной атаки, я пропустил его вперед, поменявшись местами и отправил в спину воздушный толчок, забрасывая коротышку в ледяной буфер. Прежде чем он успел вылезти обратно, пробиваю в буфере несколько дыр, в которые тут же рванула вода, помогая мне заточить врага в ледяную тюрьму. На последних секундах рука с мечом высовывается наружу в колющем ударе.