Цитадель: дочь света Страница 30

— Стой! — Аарон быстро коснулся лба князя тонкими пальцами. — Так лучше. Я с тобой. Там все не слишком трезвы.

— Это-то меня и тревожит. Тебе не кажется, что они выбрали слишком удачный момент? Караван, праздник, вино…

— Думаешь, кто-нибудь сдал?

— Не уверен. Но надо проверить. Галла, узнай у пса, что он чует.

Эльф и князь выбежали из комнаты, топая ногами. Ничего не скажешь, вечер удался.

Заметив на стене зеркало, я мимоходом заглянула в него и застыла.

Я ли это? Глаза, кажется, сделались больше, зеленее, лицо, прежде круглое, заострилось, пропали вечные веснушки — кожа была удивительно чистой и гладкой. Волосы выгорели, стали почти белыми. То ли вода здесь была другая, то ли экология — но они казались сильными и здоровыми. Эх, с такими волосами только в рекламу шампуня! Но главное — выражение счастья на лице! Раньше я сутулилась, хмурилась, поджимала губы. А теперь — любо-дорого посмотреть. Подбородок кверху, глаза сияют, на губах улыбка. Я придирчиво разглядывала в зеркале свое лицо. Эльф, как есть эльф! Скосила глаза, показала себе язык и широко улыбнулась. А я красивая! В самом деле! Жаль, зеркало маленькое. Интересно было бы в полный рост. У меня грудь подросла, или мне только кажется? Не удержавшись, я заглянула в вырез блузки. Вроде подросла. Лифчик, во всяком случае, стал тесноват. Круто!

Ой! Снова лает пес. Я с сожалением бросила взгляд на зеркало и побежала во двор.

— Ну наконец-то! — пролаял он нетерпеливо. — Оборотни уже близко!

— Можешь узнать сколько?

— От четырех до пяти десятков, — прорычал пес. — С ними погонщики.

— Погонщики?

— Много погонщиков!

— Много погонщиков? — спросил неожиданно появившийся за спиной Оскар. — Мы готовы.

— Больше, чем оборотней, — перевела я рычание пса. — Оскар, а погонщики — это кто?

— Мерзкие твари, — поморщился хозяин Цитадели. — Мерзкие темные твари, демоны. Это не Трибунал. Это Темные. Надо бы серебряное оружие.

Он исчез в темноте, а пес боднул меня в бок:

— Шла бы ты в подвал, что ли, светлая. Ты для них как факел сияешь, манишь, как свежее мясо… Они тебя чуют, идут за тобой…

— А Аарон? Его тоже чуют?

— Аарон? Аарон им не по зубам. Он — великий светлый, наследник рода.

— Да ты что? — поразилась я. — Прямо великий?

— Великий светлый, великий святой, — проворчал пес. — Видимо, жажда затмила им разум, раз они нападают на Цитадель в его присутствии. А может, они ждут, что их кто-то встретит…

Великий святой! А мне сказали, безумный и странный эльф!

Я послушно отправилась в замок, где, в полной темноте, скользили тенями Аарон, Оскар и сотники, раздавая сияющие лунным светом клинки. Стрелки торопливо, но бесшумно занимали места на стене. Священник, к моему удивлению, тоже облачался в кольчугу.

— Святой отец, разве ваше место не в часовне? — спросила я.

— Дитя мое, когда нападают темные, мое место среди воинов.

— А как же молитвенная поддержка?

— Молитвенная поддержка? Это ты хорошо сказала. Сейчас нельзя — погонщики поймут, что мы призвали силу. Так что, как они нападут, вы, женщины, уж поддержите нас.

Меня схватили сзади за плечи. Чьи-то волосы коснулись лица. Оскар тихо прошептал в ухо:

— Уводи женщин и детей в часовню. Там безопасно.

— Оскар, они за мной? — испуганно вцепилась ему в рукав я.

— Скорей всего. Успокойся и уходи.

Ника, неожиданно возникнув рядом, дернула меня за руку и потащила во двор. Было так тихо! Кажется, воины не издавали ни единого звука. Молча пересекали они двор, выстраиваясь в цепочку вдоль стен.

— Ника, Ника! — неожиданно сообразила я. — Возможно, среди нас шпион!

— Знаю, спокойно ответила Ника. — Сергей сразу так решил. Всех приезжих закрыли в подвале с бочонком вина.

— А если это не приезжие? А кто-то из обитателей замка?

— Тогда мы снимем подозрения с приезжих, — хладнокровно ответила Ника.

Три десятка женщин и столько же детей тихо как мышки сидели в темноте часовни.

— Да не бойтесь вы, — весело кудахтала госпожа Летиция. — Это не в первый раз и, уж поверьте, не в последний. Цитадель непобедима.

— Черт возьми, — выругался Антон (о, и он здесь!) — Меня-то за что? Я взрослый же дядька, а меня — к детям!

— Молодой человек, не чертыхайтесь в доме Божьем, — укоризненно вздохнула Летисия. — Вы здесь для нашего спокойствия. Все же с мужчиной как-то веселее. Кроме того, вы слишком мало обучены, чтобы принести какую-то пользу, и к тому же лекарь.

— С папой ничего не случится, да? — шепотом спросил Сева, уткнувшись носом мне в плечо.

Я обняла его, прижала к себе. Что мне сказать? Я ведь тоже в первый раз здесь.

Через несколько вечностей раздался оглушительный рев. Видимо, наши воины в один голос заявили о своей готовности к бою. Как местные женщины это выносят? Раз за разом? Я, наверное, уже поседела от беспокойства. От волнения, от дурных мыслей, которые я старательно отгоняла, меня подташнивало. Ника рядом спокойно уплетала пирожок.

— Не тошнит? — мрачно спросила я.

— Неа, — ответила подруга. — Это даже не так страшно, как когда твой муж уехал на стрелку, а ты дома беременная и с маленьким ребенком, а за домом следят бандюганы. Вот тогда страшно. А тут — он же не один.

Неожиданно крики закончились. Стало светло, как днем, наступила тишина. Потом снова разом потемнело. Я взглянула на часы со светящимися стрелками — прошло меньше десяти минут. Что же случилось? Взорвали что? Но звука не было…

Во дворе замелькали фонари, забряцало оружие, загудели голоса. Ника решительно поднялась, но успела сделать лишь несколько шагов. В часовню заглянул Павел.

— Чертов эльф испортил всю малину, — пожаловался он. — Мы едва мечи вынули, да пару раз стрельнули, а он вышел, да как рявкнет: пошли вон! Они и ушли. Я на такую войну не согласен!