Исчадие Кромки - lanpirot Страница 30

давая им возрождаться раз за разом, поглощая Силу Смерти — и она сдержала свое обещание, согласившись на Магическую Клятву. — Старик развернул пергамент и указал на Символ-закорючку, являющейся чем-то вроде личной Печати Твари. — Когда-то она нанесла его собственной кровью, призвав в свидетели обе противоборствующие Силы — Свет и Тьму…

И Силы, похоже, откликнулись на её призыв — и их мощные Энергетические «отпечатки» до сих пор просматривались в Магическом Зрении глубоким и непроницаемым Мраком, да яркими всполохами, от которых ломило глаза. Печать же Стриги была «мертва», как и сама бездушная Тварь, погубившая столько народа.

Кто-то может заявить, что спасла она куда больше, чем погубила, но он рискует нарваться от меня на добрую зуботычину! Кровавым Чудовищам, почем зря жрущих живьем людей– нет места на этом свете, какой бы красивой оберткой они не прикрывались! И еще совсем не факт, что тот глобальный выброс Некроэнегии она сама же и не подстроила!

Коварная Тварь могла легко все продумать, поставив людей в такую позу, когда они сами полезли ей в пасть. Ведь местные жители, так называемые кромешники, оторванные черте знает сколько лет от всего остального мира, по суди как дети малые! Как непуганые дикари Никобарских и Андаманских островов, что по своему развитию находятся еще в каменном веке. Их обмануть, что у ребенка конфетку отобрать. В общем, все очень похоже на развод в стиле 90-х, только еще и с колоритом страшной сказки.

— Наши отцы-основатели тоже скрепили сию грамоту своей кровью, — продолжил свою «печальную повесть» Невзор, — и на протяжении долгих столетий честно выполняли все условия Магического Договора. Стрига, к слову, тоже исполняла его с честью…

— Да о какой чести речь? — не выдержав слушать весь этот бред, вскипел я. — Тут даже невооруженным взглядом видно Печати Первородных Сил Света и Тьмы. Да вздумай она даже дернуться, нарушить хоть один пункт этого липового Договора, от нее вмиг бы и грязи не осталось!

— Поясни, чужеземец, отчего считаешь Договор не настоящим? — произнес, нахмурившись Молчан.

— А с чего вы вообще взяли, что это ваше нападение Мертвяков изначально не подстроено? Отчего такая вера в слова какой-то кошмарной Твари, которая спит и видит, как бы откушать сладенького человеческого мясца, а не в железобетонные доводы умудренного годами человека, много чего повидавшего в этой жизни?

— Как бы там не было, — вздохнув, решил закончить свою речь тивун, — Стрига мертва, а защиты от нового нашествия Мертвецов у нас никакой! Так что готовься к неминуемой смерти, старик! Её долго ждать не придется…

[1] Анна́лы — погодовые записи событий, связанных с жизнью города, области или страны. Наиболее известное произведение с этим названием принадлежит Тациту. В современном языке слово «анналы» часто используется в значении «хроника», запись значительных событий.

Глава 12

Я, прищурившись, взглянул на обескураженные и тревожные лица кромешников, а затем нарочито произнес, тягуче растягивая гласные:

— Ну-у-у, это мы еще посмотри-и-им…

— Что ты имеешь ввиду, чужак? — Набычился Нечай, продолжающий находиться в напряжении после столь потрясающих откровений своего тивуна.

— Я говорю, не стоит трясти поджилками, когда еще ничего не произошло! — «перевел» я предыдущую фразу.

— Ничего не боятся только дураки! — процедил сквозь сжатые зубы здоровяк.

— Ты прав, Нечай, — согласно кивнул я, — ничего не боятся только дураки, но только храбрецы находят в себе силы, чтобы победить страх! Знаешь, сколько раз я встречался лицом к лицу с врагами, которых считали не только непобедимыми, но и бессмертными?

— Ты, верно, тронулся умом, старикан? — презрительно фыркнул Нечай. — Хочешь сказать, что сражался один на один с бессмертными слугами Повелителей Хаоса? И где это было? Неужели за Стеной? — язвительно осведомился здоровяк, намекая на откровенную ложь с моей стороны.

— Вообще не представляю, о ком это ты? — Не поддавшись на провокацию сосунка, спокойно пожал я плечами. — В тех землях, откуда меня к вам занесло, были свои Бессмертные Сущности.

— Назови хотя бы одно имя Бессмертного, чужак, которого ты, якобы, победил, — продолжал докапываться до меня Нечай, видимо, совсем потеряв самообладание.

— Заканчивай, братишка! — одернул его Молчан. — Это неуважительно по отношению к нашему гостю…

— Гостю? — Остапа понесло — он уже никого не слышал. — Кто его сюда звал? Ведь все до его прихода было хорошо!

— А вот я так уже не считаю! — возразил Молчан. — Чужак открыл мне глаза — так жить действительно нельзя! Неправильно это — своих близких на убой, словно свиней отправлять…

— Но ведь справедливо отправляли! — Продолжал бесноваться здоровяк. — По честному жребию! Скажи ему, Невзор! Ты же за всем честь по чести следил?

— Не подменяй понятия, братишка, — не согласился с ним Молчан. — Каким бы честным он не был — это подло расплачиваться чьими-то отдельными жизнями за жизнь всех кромешников…

— Но ведь так всегда и происходит, брат! — Нечай даже долбанул по столешнице кулаком. — Единицы всегда гибли, чтобы жили все остальные!

— Так, да не так! И закончим на этом наш бесполезный спор! — отрезал он. — А насчет силы пришельца… — напоследок произнес Молчан. — Не забывай, ведь это именно он убил Стригу. А она тоже считалась почти Бессмертной! — напомнил он брату.

— Да ты на него посмотри — он же доходяга! Случайность и никак иначе! — не найдя, чем еще меня припечатать, выпалил Нечай. — Пусть, хотя бы одно имя назовет!

— Я не узнаю тебя, братишка… — Опечалился Молчан. — Чего ты так на него взъелся? Сейчас нам надо держаться всем вместе…

— Ну, что ты заладил, как скаженный: имя сестра, имя! — Мне реально надоело слушать нытье болтуна. — Допустим, Гиперион… — назвал я имя своего первого Бессмертного Титана, отправленного на тот свет. — Говорит оно тебе о чем-нибудь?

По вытянувшимся лицам, позеленевшим еще больше, да по выпученным глазам, я понял, что да — известно.

— Пресветлые Боги Порядка… — выдохнул изумленный Невзор. — Ты действительно убил Сиятельного Сварожича — сына Неба и отца Бога-Солнца?

— Он оказался еще той гнидой, этот ваш Сиятельный Сварожич, — подтвердил я. — Заключение в Тартаре не пошло ему на пользу — совсем характер поганый стал. А ведь вполне спокойно могли договориться