Портал человечности - Виктор Сергеевич Руденко Страница 31

К тому же Серг, привез из своих земель, немало очень вкусных и питательных продуктов, круп и специй. Чем сильно обрадовал женщину. Но самое главное, по его мнению – была разбивка «приусадебного участка». Где парень высадил различные корнеплоды, овощи и фруктовые деревья. У Синильги, подобная деятельность вызывала недоумение. Она не видела большого смысла в такой работе. Девушка, как и ее родичи, дома естественно часто занималась собирательством ягод, грибов, злаков, птичьих яиц, диких семян… Но понять важность выращивания их на месте – пока не могла. Тем не менее, следуя указаниям странного чужака, она старательно выполняла его требования.

На время своих отлучек, когда он отсутствовал, землянин выдал Синильге для защиты, кроме арбалета еще и рогатину. А также, научил пользоваться винтовкой и пистолетом. И хотя в этой закрытой долине, никаких опасностей вроде бы не было, но на всякий случай мужчина посчитал, что подобное не помешает. Снежные барсы иногда забредали в котловину, да и горные козлы, тоже могли проявить агрессию – так что украинец решил, что как следует вооружить туземку будет не лишним. Да и на будущее перспективно. Ведь других напарников в этом мире, у него пока нет.

Получив в свое распоряжение «громовые метатели молний», семнадцатилетняя девушка почувствовала безграничное доверие к Сергу. Еще раньше, когда он вручил ей железный лук и копье, расенка сообразила, насколько изменился ее статус. Ведь у народа озер и у южных тиринов, право на оружие имели только мужчины. Причем, даже далеко не все юноши, успешно проходили обряд инициации и становились полноценными охотниками и воинами. Наделив ее такими вещами, чужеземец не только высочайше поднимал ранг Синильги, но и вручал свою жизнь. Это был высочайший акт откровенности, в глазах молодой женщины.

Тем досадней было для девушки, что несмотря на установившиеся теплое общение, совместную деятельность, многочисленные дорогие подарки и случившиеся изменения в ее положении – в личной сфере между ними, никакого сближения не происходило. Хотя поначалу, она была благодарна Сергу, что тот не заставляет ее сожительствовать и не требует близости. Его благородное отношение – очень впечатлило расенку. Так как, несмотря на растущую влюбленность к чужаку, пережив жестокое насилие – Синильга испытывала страх и отвращение даже к прикосновениям со стороны мужчин.

Однако со временем, женщина все чаще стала ощущать странное раздражение и растущее недоумение от поведения Серга. Ее очень тянуло к этому человеку. Она подсознательно ждала, чтобы его забота и доброта, переросли в супружеские отношения. Но проходили месяцы, а ничего похожего не происходило… Хотя столь высокого доверия и взаимопонимания, которые установились между ними – Синильга нигде не видела и о таком не слышала. К тому же этот мужчина, невероятно поднял ее статус. И насколько было известно девушке, ничего подобного невозможно даже вообразить. Но в конце концов, до женщины стало кое-что доходить…

Сперва, она в это, не могла поверить. Просто потому, что никогда не сталкивалась и не могла такое представить. Расенка поняла, что невзирая на то, что ее полномочия куда больше жены, а уровень доверия и помощи от странного чужака беспрецедентный. Но Серг держится с ней – как с равным братом-охотником, очень близким другом или старейшиной-родичем. И воспринимает, скорее как умную, достойную и знатную сестру. И переходить незримую грань, явно не собирается.

Это конечно, было невероятно почетно. О таком возвышении, после того как ее обесчестили руги и изгнали из племени расены, а она сама опозорила родственников и попыталась обмануть семью Серга – можно было лишь мечтать. Но Синильга напротив – ощутила ярость, разочарование, а затем впала в тоску.

Ее больше не занимали красивые наряды и очаровательная музыка, привозимые чужаком. Не интересовали его увлекательные рассказы, «живые картинки» и чудесные «фильмы», которые мужчина демонстрировал на своем волшебном устройстве. Она отказалась учиться читать и слушать иноземные мелодии. Даже повседневные бытовые заботы и прекрасная природа, не могли избавить от охватившего равнодушия, погрустневшую девушку. Особенно, ее печаль усилилась после того, как чисто женские попытки Синильи, подтолкнуть Серга к сближению – потерпели неудачу. Парень не реагировал на ее намеки, будто невзначай продемонстрированные прелести, или приглашения вместе искупаться в водопаде, либо теплом водоеме. Спал он всегда отдельно, отдав палатку с удобной постелью, в полное распоряжение дамы.

Не понимая, чем вызвано это противоречивое поведение мужчины, состоящее из благородства и пренебрежения, Синильга изводила себя мрачными думами. Мучительно поразмыслив над сложившейся ситуацией, она пришла к выводу, что видимо обычаи племени Серга, запрещают ему брать в супруги обесчещенную женщину. Или ту, которая совершила обман. А может ему самому – такая противна, хоть он ее и жалеет.

Либо семья чужака, возражает против брака с изгнанной девицей. Которая к тому же, свои желания, поставила выше интересов и традиций племени. Ослушавшись родителей и старших клана. Да еще не постеснялась, публично опозорить своих родных. Конечно Серг, не может пойти вопреки воле своей общины. Подобное, абсолютно невероятно. Человек, всегда является неотъемлимой частью рода, соединенный множеством незримых нитей с предками и потомками. В одиночку, невозможно жить ни в мире людей, ни мире духов.

Такие объяснения, выглядели совершенно понятными и терзали душу Синильги. Сидя на мягкой постели, женщина горько заплакала, из-за разбитого сердца и несбывшихся надежд. Да и то, что она разорвала связь со своими близкими и родным племенем, давно угнетало и пугало ее. Впрочем, девушка тогда это сделала импульсивно, не видя выхода от ужасной судьбы, уготованной ей в общине ругов. Благородный чужак похоже из сострадания, видимо понимая ее состояние, жуткое положение в котором она оказалась и ожидающее девушку страшное будущее, постарался создать для нее надежное убежище и обеспечить приемлемое существование. Подняв статус спутницы на небывалую высоту, устроив ей чрезвычайно комфортную и интересную жизнь. Но это Синильгу, уже не утешало и стало не нужным.

– Ну что, как