Александр Башибузук - Хроники Горана. Прознатчик Страница 32

– Я… да я тебя…

– Заткнись! – Я вскочил и взобрался на валун, стараясь хоть что-нибудь рассмотреть.

Сердце немедленно сжало предчувствие чего-то нехорошего. Сразу вспомнился Асхад, так спешно выпроводивший нас на охоту. Получается, он что-то подозревал? И как назло, мы успели забрести так далеко вглубь острова, что возвращаться к кораблю придется не меньше пары часов. Сука! Опять грохнуло. Да так, что и здесь земля дрогнула… Что же происходит? Не видно ничего: лес и горка заслоняют.

– Да что там? – Девушка нетерпеливо подпрыгивала на месте. – Ну говори уже!

– Не знаю… – Я спрыгнул с валуна и подхватил рогатину. – Нам надо возвращаться.

– А козел?! – обиженно воскликнула Петунья.

– Забудь… – Я ее развернул и немного подтолкнул в направлении корабля. – Шевели ходулями и рассказывай. Есть у меня подозрение, что все это связано с вами. С тобой и твоей мачехой.

– С нами? – опешила девушка. – Но…

– Пиратов здесь просто не может быть. Значит…

– Я правда ехала на свадьбу, – недоуменно произнесла девушка и зачастила: – Честное-пречестное слово. И мамуля тоже. Она хотела как можно быстрее… ну-у… в круг придворных дам войти. Говорила, что не создана прозябать на купеческом подворье, пусть даже и богатом. Ну-у… чуть ли не бредила пирами всякими, приемами, интригами… Фу, какой бред, даже не понимаю, что в этом может быть привлекательного. Вот в наемной ватаге – другое дело. Там раздолье, опять же битвы, грабежи. Вот я…

– Понятно. Теперь замолчи. Видишь ту горку? На нее путь держим.

Пока мы бежали, в той стороне, где был корабль, еще пару раз что-то бабахнуло, но потом стихло. Зарево тоже пропало. Я почти убедил себя, что все закончилось хорошо и сейчас корабельщики уже обирают трупы незадачливых грабителей. Или кем они там были. «Были» – ключевое слово. Никому не пожелаю такого противника, как Асхад. Так… отсюда должно быть видно. Нет, надо на следующий холм двигаться. Стоп… а это что?

– Там кто-то есть… – Петунья ткнула рукой вниз, тоже что-то заметив. – Птицы…

Над сплошным ковром из крон деревьев вились стайки пернатой живности, явно кем-то спугнутой. И кем это, спрашивается? Или чем?

– Может, за нами послали? – предположила Пета. – Точно – за нами. Слышь, уже не бахает.

– Вниз. И держись за мной. За мной сказал, дрянная девка…

– Сам ты… – Девушка, мстительно прищурившись, выдала несколько изощренных ругательств. На уровне лексикона портовых проституток. Ну или около того. Я вот как-то с проститутками, особенно портовыми, еще здесь не знакомился. И откуда она таких словечек нахваталась?

– Рот тебе зашью… Спускаемся. Твою же!.. – Я неожиданно рассмотрел мелькающую среди деревьев фигурку… в малиновом платье Франки. Хафлингесса бежала, не разбирая дороги, напрямик продираясь сквозь кустарник, спотыкалась…

– Мамуля!!! – вдруг взвизгнула Петунья, выдернула из ножен свои палаши и понеслась вниз, перескакивая с камня на камень.

– Куда, мать твою?! – браня клятую девчонку последними словами, я побежал за ней.

Ну, коза, догоню – уши оборву и не посмотрю, что невеста. И вообще, кол бы в зад загнать Мирону за такой контракт. Чуяло же сердце…

Не догнал.

Уже слыша впереди пронзительные визг девчонки и лязг стали, проломился сквозь кусты…

Время, будто остановившись, запечатлело происходящее на небольшой поляне одним безмолвным кадром.

Франка, своей растрепанной гривой волос похожая на фурию, прижавшись спиной к валуну, протягивает вперед руку, из которой выплескиваются сверкающие брызги, на лету перерождаясь в пепельно-черное клубящееся облачко.

Пета, распластавшись в прыжке, вбивает палаш в гротескно уродливую морду непонятного, укутанного в грязные шкуры, приземистого, похожего на карлика существа с узловатой дубиной в руках.

С десяток таких же уродов застыли, обступив хафлингесс полукругом, раззявив пасти с подпиленными зубами в безмолвном вопле…

И тут время запустилось опять.

Рванул уши хриплый вой.

Палаш Петы с хрустом пробил уродливую морду, выплеснув в воздух нереально алую разлапистую кровавую струю.

Запущенное Франкой клубящееся облачко накрыло сразу нескольких карликов, стремительно превращая их плоть в гнилые куски мяса, пластами опадающего с костяков.

А я, топча еловую поросль аки лось сохатый, вылетел на поляну и с налету хлестанул ближайшего карла острием рогатины, распоров его от плеча до паха. Не собираясь останавливаться на достигнутом, на обратном махе рубанул следующего, но не достал и, взрыв сапогами землю, притормозил, заняв позицию между нападающими и хафлингессами.

Четверо оставшихся карликов, глухо ворча, попятились, но уже через мгновение ринулись вперед, размахивая дубинами, утыканными острыми сколами какого-то блестящего камня.

– Сила Додонов!!! Кикимору вам в невесты… – Петунья неожиданно выскочила вперед и, сверкая палашами, завертелась как юла, разбрасывая карлов.

– Вот же дура… – с чувством выругался я и метнул рогатину, пробив сразу обе ноги самому крупному уроду, уже широко размахнувшемуся своей дубиной. Затем выдрал меч из ножен и напал на остальных, пытаясь оттереть Пету в сторону.

Меч с треском вбил подставленную врагом дубину ему в голову, удар оказался такой силы, что карлик, обмякнув, улетел в кусты. Я шагнул за ним, почти не глядя рубанул мечом, развернулся, но сразу понял, что нападать уже не на кого. Все? Девка справно сработала. Раненый, надо допросить раненого…

– Да что же ты делаешь, клятая девчонка?!

Последние мои слова совпали с булькающим хрипом карлика: Петунья очень медленно вонзала ему в грудь сразу оба своих палаша.

– Да как он смел напасть на мамочку?! – возмущенно выкрикнула она и с яростью пнула грязную кучку меха. – Да я…

Я обвел глазами место побоища и не обнаружил, кроме нас, никого живого. Сыпля ругательствами, Франка судорожно приводила волосы в порядок, а ее падчерица вовсю глумилась над трупами карлов, как раз заканчивая отделять башку очередному. Звуков погони тоже не было слышно.

– Хватит, угомонись и присмотри за окрестностями. Только далеко не заходи… – Я одернул девушку и направился к Франке. – Говори, что случилось? Коротко и ясно. Откуда здесь взялись эти… – Я подтолкнул к ней щерящуюся желтыми кривыми зубами голову.

– А я откуда знаю? – плаксиво выкрикнула хафлингесса, выдирая из волос очередной репей. Вдруг вскочила и горячо зашептала, ухватив меня за руку: – Скажи, ну скажи мне – это же не люди? Скажи, пожалуйста! Это же не могут быть люди…

Я повернул носком сапога голову карла лицом вверх. Так… лицо широкое, плоское, как тарелка, кожа темно-землистого цвета с зеленоватым оттенком. Нос приплюснутый, похожий на свиной пятак. Глаза странно несимметричные, рот похож на пасть, от уха до уха, зубы кривые, длинные… даже, кажется, в два ряда, и пухлые обвисшие губы. Морда вся в шрамах, причем явно нанесенных в виде украшения. Ага, с личиком все ясно. Дальше… Телом низкие, широкие, с ярко выраженным горбом, опять же какие-то скособоченные. Руки длинные, очень мощные, оружие и одежда совсем примитивные. Воняют мерзко… Ну и как там по этому поводу преподобный Эдельберт высказывался?

– Ну скажи!.. – Франка, явно не владея собой, уже почти кричала.

– Мамуля, он к тебе, случаем, не пристает? – немедленно отозвалась откуда-то из кустов Петунья. – Если что, ты только скажи.

К счастью, мачеха ее слова проигнорировала, продолжая умоляюще на меня смотреть. Да что это с ней?

– Нет, не люди… – наконец высказался я. – Зверолюди, видом – карлы. А если еще точнее – то не знаю. Может, острогузцы, может, рогули, пшеки, пендосы, каклы или еще кто. Много подвидов карлских. Но точно не люди.

– Хвала Старшим!!! – горячо воскликнула Франка и вдруг сильно чего-то застыдилась, даже покраснела. И сразу же всхлипнула, отчаянно стараясь скрыть слезы. Возможно, притворно. Не уверен, но что-то такое в ее глазах промелькнуло… Ну да ладно: женщины – они и в Упорядоченном женщинами остаются.

– Спокойнее. Уже все закончилось.

– Да ни хрена оно не закончилось! – зло бросила Франка и натянула на голову капюшон. – Чтоб тебя… Я сумку свою потеряла! А там…

В надежде, что она наконец соизволит рассказать полную версию событий и борясь с желанием влепить подзатыльник, я спросил:

– Где Сибилла и Гудрун?

– Нет их… – буркнула мачеха и отвернулась. – Уже нет…

При этих словах отчетливо ойкнула Петунья, явно подслушивающая наш разговор.

– Или ты мне все сейчас расскажешь… – Я начал потихоньку закипать. – Или…

Очевидно, Франка это почувствовала и начала нехотя рассказывать:

– Вы ушли на охоту, галеру почти уже вытащили на берег, и тут, совершенно неожиданно, на скалах по обе стороны бухты появилось несколько людей. Владеющие, в темных плащах и глухих капюшонах. Около десятка, по пять на каждой скале. Очень сильные чародеи… и… черные они! Черные чары творили. Как есть черные! Первым делом уничтожили нашу галеру. Практически в щепки разнесли, каким-то очень сложным заклинанием. И одновременно из леса ринулись целые толпы вот этих… – Хафлингесса со злостью пнула голову карлика сапожком.