Падший (СИ) - Тимофеев Владимир Страница 32

«Над Горками…», — внезапно возникшая мысль показалась мне интересной.

По всей вероятности, кое-кому из Совета захотелось забрать свою долю пораньше, не дожидаясь, пока плод созреет. Ни с кем не советуясь. Желая заполучить в свои руки самое ценное.

Ход, безусловно, рискованный, но в случае успеха сулящий беспрецедентную выгоду. Типичная для политиков игра с нулевой суммой: насколько ты в плюсе, настолько же в минусе твой конкурент и противник.

Такая игра была хороша с Империей. Но, как по мне, среди условно своих она не работала.

Драаранские батальеры любителей тянуть на себя терпеть не могли. В своё время на этом погорел Дегриньи. Сегодня я мог использовать это к выгоде не только своей, но и всего Драарана…

Вдрызг разругаться со всеми большими баталиями — дело нехитрое, но бессмысленное. Вреда от такого существенно больше, чем пользы.

Господа командоры, конечно, сволочи, но чем настраивать их против себя, лучше настроить их против кого-то другого. И этот другой свои карты на стол уже кинул. Следовало просто побить их тем козырем, который я вытащил из колоды сегодня утром…

— Монсьор, я сделал, что вы приказывали, — сообщил мне, вернувшись с Совета, капитан Рубис. — Наблюдатели с рейда докладывают: три дракалеры Рио́нцо покинули гавань. Ещё две готовятся к выходу, но уйдут, по всей видимости, завтра утром.

— Следом за нами, — продолжил я мысль.

— Или чуть раньше, — уточнил Рубис. — У вашего галеата скорость поменьше, а в десяти лигах на запад есть небольшая бухточка и мысок. Самое то для засады.

— Капитан! — развернулся я к появившемуся в дверях Барто́зо. — Ваша «Шустрая щётка» всё ещё самая шустрая среди прочих?

— Обижаете, командор, — осклабился бывалый пират.

— Отлично. Готовьте её на завтра к походу и бою. Будем брать гадов тёпленькими…

Двухмачтовый галеат резал форштевнем волну. Солёный ветер наполнял паруса. Пенный след за кормой… Нет. Нифига. Никакого пенного следа я со шканцев не видел, да и вообще романтик из меня нулевой, не умею красиво описывать всякую хрень, особенно если она, по большому счёту, никому не нужна.

Из Горок мы вышли, как и рассчитывали, рано утром. Трофейный галеат, отнятый у имперцев почти год назад, раньше носил название «Гордость Империи». Первоначальное имя мы сократили вдвое, оставив только первое слово. Сегодня парусно-вёсельным монстром командовал капитан Пра́штий.

Под парусами эта посудина разгонялась до трёх лиг в час, что в переводе на земное счисление составляло чуть больше шести узлов. Шесть рядов вёсел, расположенные между кормой и грот-мачтой, могли добавить ещё полтора узла, но их использовали нечасто. Как правило, или во время боя, или при маневрировании в гавани. Драаранские дракалеры и ривийские тараты выдавали скорость раза в полтора бо́льшую, даже без вёсел. А хорошо известная мне «Шустрая щётка» при хорошем попутном ветре могла вообще идти узлах на пятнадцати. Почти как чайные клиперы эпохи заката парусников и появления пароходных судов.

Правда, у местных мореманов имелось одно серьёзное преимущество перед земными. В здешних морях им не требовалось ловить нужный ветер и ходить галсами, когда он дул не в ту сторону. Роль воздушного движителя в этом мире играла магия. Процентах в восьмидесяти-девяноста. Кто-то использовал руны, кто-то заранее заряженные «обычные» артефакты. Главное, чтобы энергии в них на весь путь хватило, а остальное приложится…

Наша «Гордость» шла, если верить лагу, на четырёх узлах. Весла были втянуты внутрь, практически весь экипаж собрался на палубе. Тридцать три человека из штатных сорока четырёх, включая капитана и боцмана.

Для любого стороннего наблюдателя ни груза, ни абордажной команды, ни тем паче десанта на борту не имелось — это легко можно было определить по осадке. Галеат двигался курсом на Драаран, держась в полулиге от берега. Облегчённый донельзя, ничего ценного он не вёз. Только двух пассажиров: командора баталии Краум и его юную спутницу, расположившихся в креслах на шканцах, наслаждающихся хорошей погодой и свежим воздухом.

То, что высокая осадка — всего лишь иллюзия, никто снаружи не знал… Никто кроме пары доверенных лиц, оставшихся в Горках. Морок поддерживали сразу пятнадцать рунных пластин, изготовленных из серебра, «найденных» мной во время вчерашнего рейда по городу. Ещё восемь таких же, наиболее сильных и ёмких, но только на разные заклинания, я рассовал по карманам.

В открытом море, даже с камнем Байаль, даже по прежней схеме, «обычная» магия не работала. Зато работала рунная. Однако без помощи спутницы я всё равно не мог её применить. Чтобы руны работали, требовалось действовать точно так же, как и на суше. Алина брала энергию из моего камня Байаль, потом отправляла её в меня, после чего появляющееся перед носом облако магии я вкачивал в нужную руну. Вот такая вот хренотень. Преобразовывать облако сразу в заклятие не получалось.

У аборигенов, кстати, всё выходило гораздо проще. Рунными артефактами они пользовались, словно каким-нибудь электроприбором на батарейках или аккумуляторах.

То бишь, пока батарейки не сели, включить эту «чудо-приблуду» может даже ребёнок. А ежели инструмент не включается, надо лишь заменить или перезарядить источник энергии, и прибор снова готов к работе. Просто, как три рубля, и охрененно удобно.

Когда я поделился своими соображениями с Алиной, она наморщила лоб и секунд через десять выдала:

«Я тоже, как местные, могу использовать руны, сделанные не мной, а другим человеком. И тоже, как все, без ограничений. Так что дело отнюдь не в том, что ты из другого мира, а в твоей… эээ… в твоей исключительности».

«В смысле, в иммунности к магии?»

«Да».

Вот и поговорили. Понятно, что ничего не понятно.

Ну да и хрен с ними, с непонятками. Главное, злыдней не упустить, когда они на нас всей кодлой навалятся. Ну и в живых, ясен пень, кого-то из них придётся оставить. Чтобы, как говорится, было кому петь соловьём, когда я их в Драаран притащу, на Совет командоров…

— Три паруса справа по курсу! — закричал марсовый, когда на траверзе появился тот самый мысок, о котором упоминал вчера капитан Рубис.

— К бою! — скомандовал я, поднимаясь из кресла…

От трёх дракалер мы не смогли бы уйти даже при очень сильном желании. Но обозначить попытку к бегству всё-таки стоило. «Добыча» обязана дёргаться и паниковать. Да и с кормы никакие «гости» пока что не показались, а значит время следовало слегка потянуть…

Перехват нашего галеата длился минут пятьдесят.

«Гордость» отчаянно маневрировала, держа курс то в открытое море, то снова вдоль берега, а то и вообще поворачивая на сто восемьдесят, в сторону Горок. Однако в конце концов вражеские дракалеры всё же сумели взять нас в коробочку, охватив с обоих бортов и перекрыв курс на запад, на Драаран. А дальше пошло сближение.

Когда дистанция сократилась до трёх сотен аршей, я повернулся к Алине и молча кивнул: «Давай!»

В то же мгновение галеат накрыла защитная сфера.

Секунд через десять по нам заработали вражеские стреломёты-баллисты. Стандартная тактика боя «несколько против одного» в здешних морях. Сосредоточенный огонь по защите, а когда она, исчерпав энергию, лопнет, абордажный навал или уничтожение боевыми заклятиями.

Кристалл из тилландского хрусталя, который Алина стащила в ривийской ставке прямо из-под носа сиятельной Астии, обеспечивал нам лучшую в этом мире защиту из рун. А запас маг-энергии в нём, пополняемый с помощью моего камня Байаль, делал эту защиту практически вечной.

Обстрел продолжался около часа. Как мы и договаривались, Алина то делала защитную плёнку тоньше, то заставляла её мерцать, будто та вот-вот лопнет, то вдруг сжимала её практически до бортов, показывая противнику, что мы вынуждены экономить энергию, а затем вновь расширяла — типа, использовала энергию из накопителя…

Такая игра в кошки-мышки наполняла врагов азартом, заставляла их думать, что мы почти на нуле, надо только ещё чуток поднажать, и всё будет зашибись. В результате, все три дракалеры подошли к нам буквально вплотную. Вражеские «артиллеристы» били в упор, с расстояния в пару десятков метров, не больше, почти не прицеливаясь и всем, чем придётся: от стрел и камней до огнешаров и призрачных копий. Наша защита вспыхивала от множественных попаданий, как новогодний салют, но пока что держалась. Со стороны это казалось агонией. Один корабль против трёх, да к тому же почти без энергии, уже не способный атаковать, с бездарным тупым капитаном, вложившим все силы в пассивную оборону, которая вот-вот падёт.