Мир и нир - Анатолий Евгеньевич Матвиенко Страница 36

Поросят я разделал, удалив внутренности. Долго мыл в проточной воде, мощные челюсти слишком сильно сдавливали тушки, мясо пахло содержимым кишечника. Полоскал, пока не уходил запах. Тщательно натёр солью снаружи и внутри. Ничего кроме соли – по старому грузинскому рецепту.

Жарил на вертеле.

Пришлось расставить охрану кольцом. Сначала сбежались каросские волкодавы, окружили. Картина маслом: огромные оскаленные пасти, с брылей течёт слюна. Хозяева приходили, чтоб взять псов на поводок и увести. Некоторые упрекали, что я развонялся слишком аппетитно. А самим отправить собак на охоту – слабо? Или только Бобик такой хозяйственно-сообразительный?

Когда поросёнок прожаривается внутри, нужно добавить огня и хорошо припечь снаружи. Образуется румяная корочка. Но аккуратно! Иначе пересушатся или вообще сгорят.

Каждому из моих досталось по куску. Заедали лепёшками, выпеченными из конфискованной у крестьян муки. Конечно, подоспел Фирух. Ему и себе я плеснул нира. Дичь коварна. Её санэпидемстанция не проверяет. Потому стоит провести дезинфекцию.

Сидя у меня в шатре и выковыривая остатки дичины из зубов, сын маркглея разговорился.

– Анты, не только чистые, но и полукровки, от души желают, чтобы король загнулся в бою. Тогда присяга потеряет силу.

– Перебьёте глеев и брентов хрымского происхождения? Попробуйте с меня начать.

Он засмеялся, потом облизал вкусные жирные пальцы.

– Зачем? Только если кто-то из королевских лизоблюдов что-то урвал нечестно, вернём настоящему хозяину. Восстановим законы прежнего короля Караха. Выберем нового правителя, не обязательно чистокровного анта. Но из семьи маркглеев.

– А там сплошь – анты. Не обманывай себя. В одном ты прав. Король, чтущий прежние законы, будет для всех куда лучше молодого дарования, притянувший нас в эту страну, чтобы убивать. Вопрос в одном: как спровадить коронованного пакостника на тот свет?

– Не знаю…Присяга. И мои товарищи не знают. А ты, Гош?

– В таком же положении. Кого-то нанять не могу. Выйдет то же самое нарушение клятвы. Поэтому придётся надеяться на случай. Он наверняка представится. Но учти. У Каруха целая банда приближённых. Если убить короля, они так легко не отдадут власть. Боюсь, антов в нашем войске недостаточно для переворота.

Заговорщический диалог прервала брехня Бобика. Послышались возмущённые голоса. Распахнулся полог шатра. Лёгок на помине… Вполне ещё живой себе королёныш сходу предъявил:

– Почему меня не позвали?

– Присаживайся! – я поднялся. – Не обессудь, поросята кончились. Небось, твои повара готовят что-то более изысканное?

Он втянул носом воздух.

– Только тушёную ляжку кхара. И нир давно закончился.

– Может – чаю?

Он возмущённо крутнул головой, увенчанной островерхим шлемом. Будто и в моём шатре среди принявших клятву кто-то способен ляснуть его по макушке.

– Не питьё для мужчины. К делу! Гондарх уверяет, что ты пойдешь на острие атаки кароссцев. Зачем тебе лишний риск?

– Так ведь главный приз – первым, ворвавшимся в крепость. А там наверняка есть серебро и золото. Хрымы в деревнях живут богаче наших. Стало быть, и у антов что-то найдётся.

– Но-но! – возмутился Карух. – Брентская казна – моя. Должен же я оплатить услуги каросских! Ты, Гош, не очень-то бедствуешь.

– Не очень. Тем не менее, намерен платить жалование своим исключительно из добычи. А она будет – ведь именно это ты обещал? И, оказавшись за стеной, я – первый законный претендент на добычу.

– Он сказал: «лучше бы тебе там за стеной и остаться», – сообщил Биб, сопроводивший мерзавца за пределы шатра.

Я озвучил донос верьи, сославшись на уникально тонкий слух.

– Чему ты удивляешься? Женившись на антке, ты такой же кандидат в изгои, как и я, – Фирух кивнул на попону, укрывшую флягу с остатками нира от взора Каруха. – Давай по последней, и на сегодня хватит.

Я налил. Хотелось выпить за короля, не чокаясь.

* * *

Давно утративший брутальность времён лихих девяностых, Штырь занял приличную должность в службе безопасности банка. Того самого, чьим основным владельцем он являлся через подставные компании, державшие акции. Даже генеральный директор не знал, кто хозяин. Штырь казался ему бывшим бандитом, ныне представляющим интересы анонимных инвесторов. Поэтому никогда не принимал решений против воли своего безопасника.

Тот умел принять достаточно приличный вид, нацепив на нос дымчатые очки. Они скрывали, точнее – оттеняли простоватую для банковского клерка физиономию. Кожаные куртки уступили место пиджакам, пошитым у очень дорогого портного. Сначала они скрывали кобуру, теперь – слишком округлившиеся плечи и наметившийся живот. К скромному, но солидному кабинету с мебелью в стиле «техно» новый имидж Штыря вполне подходил. Неудивительно, что погоняло он слышал редко, только от таких же корешей из девяностых. Обычно его звали по имени-отчеству.

– Разрешите, Валентин Валентинович?

– Заходи, Павел. Что нового?

– Без изменений. Датчики движения в Дымках срабатывали несколько раз. Но включавшиеся камеры в сарае фиксировали только крыс. В доме движения нет. Квартира родителей объекта брошена. Накопилась задолженность по коммуналке.

– Ясно. Сети?

– В социальных сетях его нет. В сети GSM его сим-карта не засвечена. От его e-mail-ящика пароль подобрали. Только входящий спам.

– Не тяни кота за яйца, – начал раздражаться банкир. – Что артефакт? Молчит?

– Технари наши говорят – начал фиксировать лёгкие колебания магического фона. То есть переходов рядом больше не открывается. Их или нет вообще, или они далеко.

– Далеко, но открываются? Паша, какого… члена… ты молчал? Дуй к отцу Миши Жемчужного. Дай два ляма за уважуху. Проси – пять… Нет – десять артефактов! Каждый обвешивайте датчиками. И катайтесь. От Дымков расходящейся спиралью. Мне нужен переход! Ищи! Мне нужен источник золота. А Жемчужные хотят знать, где их сын. И жив ли.

– С ним шёл Артур Киборг.

– На Артура плевать. Слишком дорогой наёмник. Одни понты. С цыганами другое дело. Найди их парня. Или принеси голову фраера, замочившего Мишу. Не думай цыган кинуть. Отдашь вместо головы Гоши башку какого-нибудь бомжа, сам тебя урою. Понял?

– Понял, Валентин Валентинович.

– Хотя… Погоди. Гоша нужен живым. Слишком много у него надо узнать. И только после этого – в расход. Итого. Наблюдение не снимать. Зону поиска расширить. Ты ещё здесь? Бего-ом!

Отпустив помощника, Штырь вытащил бутылку с жидкостью, чрезвычайно прозрачной для самогонки. Выдернул пробку, понюхал. И правда, самогон. Но запах не отталкивающий. Бодрящий. Прочищающий мозги.

Он никогда не пил из бутылки, найденной в доме Гоши-самогонщика. Держал всегда в кабинете как напоминание. Выпьет, когда его приведут. За упокой души.

* *