1000 и 1 жизнь 7 - Самат Айдосович Сейтимбетов Страница 36

— Вовремя отца вырубили, — заметил сдержанно Грег, по лицу которого катился пот.

Сергей словно получил толчок и решился, перекинулся в дракона и меткими струйками огня из ноздрей сжег часть ядра, где еще продолжали сидеть остатки проклятия, подавил желание плюнуть в голема, уничтожая нечистоты. Переход обратно и новые трубки воткнулись в ядро, превращая его в пластилиновую поделку-ежика, утыканного спичками, вроде тех, что и сам Сергей лепил в детстве.

Трубки чуть вытянулись, вонзаясь в тело и соединяясь с магическими каналами. Избыток магии в ядре, толкавший проклятие наружу, теперь потек обратно в тело, и Сергей добавил еще своей силы, разгоняя и запуская заново магическую систему, словно сердце. Целительские и хирургические заклинания лились из него рекой, он зашивал и восстанавливал кровь, убирал старые раны и болячки, не давал телу умереть и Одноглазый отступил, утирая пот со лба.

— Долго ли он проживет на искусственном? — спросил он.

— Десятилетия, — бросил Сергей, не прекращая работы.

С него бы тоже ручьем лил пот, если бы он не озаботился заранее. Трубки просто давали нужную магическую проводимость и были сделана из сплава, не отторгаемого организмом, но сами по себе никакой магии не несли и потому не могли быстро «разрядиться», не требовали подпитки. Впрочем, Одноглазый (на основе работы с артефактами-конечностями которого Сергей и пришел к идее трубок) был прав, и Сергей финальным жестом добавил в трубки заклинание медленного преобразования.

Через год на их месте остались бы только нормальные магические каналы и ткани тела.

— Поверить не могу, — покачал головой Грег, разумеется, уловивший все искусственным глазом.

— И не надо, — устало отозвался Сергей, отступая от стола и встряхивая руками. — Все еще сотню раз может пойти не так.

Короткая операция, минуты, но словно прошел два или три жестоких боя. В то же время Сергей испытывал горделивую радость — сумел, справился. В одиночку! Да еще и обзавелся отличным образцом проклятия на силе крови Священного Рода, будет чем порадовать Нинон.

А то и вовсе отвезти голема в БАМ, к старушке Портер, чем не предлог для посещения?

— Отец? — сын коменданта пришел в себя, но подняться не смог, только повернул голову. — Кто вы? Что вы сделали с моим отцом?

Сергей повел рукой, освобождая его от пут, и присел в сторонке, ощущая желание закрыть глаза и закурить, а то и махнуть стаканчик чего-нибудь алкогольного. Будь здесь жены, особенно Меган, так еще и занюхали бы чего-нибудь взбадривающего, но Сергей обошелся бутылкой воды.

Сын кинулся к отцу, упал, разумеется.

— Не покалечится? — спросил с сомнением Одноглазый. — Ему вообще можно вставать?

— Можно, можно, — проворчал Сергей, — все равно не угомонились бы.

Комендант очнулся, последовала масса криков и объятий, потом попыток упасть и облобызать руки и ноги Сергею, от чего он решительно отказался. Комендант все равно упал на колени, вознося хвалу Матери и кому-то там еще, затем затараторил клятву верности.

— Отец! Что ты делаешь? — закричал сын.

Комендант почти влепил ему затрещину, но опомнился, и ограничился словесным рыком, смысл которого сводился к тому, что сын свинья неблагодарная и тоже должен поклясться в верности тому, кто его вылечил. Сергею эти клятвы, в сущности, не требовались, просто небольшая страховка на всякий случай.

— Что⁈ Этого не может быть! Семь лет⁈ А как же моя Розита⁈ — снова закричал сын.

— Никаких воспоминаний, типичный случай при проклятии, — авторитетно заметил Грег, — может, оно и к лучшему, редко кого излечивают полностью.

— Семь лет, сынок, семь лет! — по лицу коменданта катились слезы и Сергею вдруг стало неловко.

Комендант развернулся к нему и снова затараторил.

— Чего это он? — нахмурился Грег.

— Старая невеста давно замуж вышла, спрашивает, можно ли взять дочку губернатора в жены сыну, — объяснил Сергей и тут же махнул рукой. — Да, да, бери, не жалко.

Раз воспоминания пропали, то последнее, что помнил сын, как он сражался за империю и потом боролся с болезнью. Неудивительно, что он раскричался об измене, подумал устало Сергей, вдруг сообразивший, что ему сейчас еще и губернатора убивать, а потом Хранителю источника рога обламывать.

Заниматься этим Сергею совершенно не хотелось.

— Как вы только без меня справлялись с источниками, — проворчал он.

— Как и ты, только толпой, — сообщил Грег. — Навалились, оглушили, сели в осаду, пока источник не ослабнет и защиты не спадут.

— Защиты, — задумался Сергей и повернулся к коменданту. — А что, губернатор, дорожит своей семьей?

— Дорожит, — закивал тот, — только они все во дворце, а тот…

— Внутри источника, знаю, — перебил его Сергей. — Дворец в ларце, а тот в яйце и внутри все на игле.

Одноглазый посмотрел подозрительно и недоуменно, а Сергей дал себе самому по губам мысленно. Усталость сказывалась, стоило последить за языком, особенно в присутствии Одноглазого.

— Вызывай губернатора и подготовь место для моих Псов, — приказал он коменданту.

— Кому?

— Тьфу ты, проговорился, да и плевать, — сплюнул Сергей. — Давайте уже закончим с этой историей.

Глава 17

17 апреля 1993 года, источник Лонгхэдов

Сергей помассировал переносицу и еще раз перечитал заголовок в «Британских новостях» от вчерашнего числа. «Герхард Хофманн пообещал найти и наказать тех, кто покушался на императора Германии».

— Найдет и накажет, — уверенно заявил Честер Филипс.

Вокруг суетились магические слуги, за стенами зала, где собрались главы Родов, продолжались работы над особняком Лонгхэдов. Инков все же отбросили и Галатея с Джимом, делившие постель и положение главы Рода, приняли решение строиться и окапываться, и закладывать поля и плантации разных растений и деревьев. От Лонгхэдов здесь присутствовал Джим, который больше молчал и старался не таращиться на Белинду Лагранж, даже тут распространявшую ауру сексуальности и страсти.

Волны страсти, если делать поправку на силу крови Лагранжей.

— Или не найдет, — немного меланхолично заметил Сергей, — если в деле замешан Союз Единения.

— Насколько мне известно, следы ведут в Британию, — отозвался Лукас Малькольм.

Он что-то съел для вида и теперь крутил в руках бокал с