4ert13 - Воспоминания Мерлина, или Привет, Хогвартс! Страница 37

— Как рождество? Удалось? — Промурлыкала Дафна.

— А у вас? — Я ей подмигнул, и ее рука на мгновение сжала мою.

— А мы вас искали, — этаким невинным голосом произнесла леди Гринграсс.

Танец закончился, но когда мы с Гермионой устремились друг к другу, ее пригласил сам Виктор Крам. Гермиона в нерешительности замерла, ее брови взлетели вверх, бросила взгляд на меня, и болгарец обернулся. Улыбнувшись. он кивком поприветствовал меня.

— Позволишь?

Я пожал плечами, мол, почему бы и нет. Растерянная таким решением Гермиона была честно возвращена по окончании танца.

— Твоя дама потрясающе танцует, вы оказали мне честь, леди.

— Ну что вы… — Гермиона только начала отрицать, эмоциональной мимикой лица сопровождая фразу, как тот с улыбкой покачал головой и растворился в толпе. — Почему ты не протестовал?

— А у тебя будет еще шанс потанцевать с лучшим мировым ловцом года?

— Тоже верно…

— Никуда я тебя не отпущу больше чем на танец, не переживай, — я тихо прошептал это, пока мы медленно покачивались в очередном танце.

— Да-а, я‑то думала, ты меня ничем больше не удивишь…

— Я правильно понимаю, что это все — да? И ты моя девушка?

— Господи, какие ж вы иногда тугодумы… — Гермиона рассмеялась. — Да, да…

Мерлин думал, что волшебство этого вечера не закончится никогда, но в два часа ночи объявили окончание (хотя многие задержались в саду). На полпути он отбежал в уборную и нагнал своих уже в гостиной Гриффиндора. Гарри ушел провожать Дафну, так что в гостиной должны были быть Рон, так и просидевший хмурым весь вечер — даже с француженкой потанцевать отказался, правда ей он не хамил и не грубил, а ответил весьма вежливо. Отворив портрет, парень застал следующую картину. Гермиона, на которую орет Рон. Да, да, не иначе. Хуже всего было то, что сейчас это была не обычная Гермиона, а раскрывшаяся под впечатлениями и ощущениями этого вечера. Это было очень плохо… быстрым шагом Мерлин пересек гостиную и встал перед Роном.

— … Ну и катись к нему! Чертова….

— Рон, — парень говорил тихо и спокойно, стараясь отрезвить его. — Рон, ты пьян, иди домой в спальню и проспись как следует.

— Да пошел ты! — рука взлетела в воздух.

— Сейчас ты пойдешь. В спальню. Спать. — он сжал запястье, и потихоньку рыжий опомнился. Отдернул руку и, что–то бухча и потирая запястье, ушел в сторону спальни, провожаемый взглядом.

— Гермиона, ты как?! Что случилось?! — Мерлин бросился к ней и заметил слезы и дрогнувшую спину, опустившиеся плечи. Обнял, успокаивая, но через пару мгновений она отстранилась.

— Тоже иди спать. Слишком много произошло за сегодняшний вечер…. — Гермиона вытерла слезы и, скинув туфли, отправилась в женскую спальню…

Глава 26. Финальная Часть Мерлезонского балета. ч.1

Мерлин долго еще в ту ночь не мог уснуть — он не верил в случившееся, никак не мог успокоить бурлившее по жилам тепло от счастья и переживал за то, что произошло в конце: «Что с Гермионой? Что ей Рон сказал? Этот гад вон, храпит, сразу как пришел, так в одежде и завалился.»

У Гарри прощание затянулось, и он пришел такой же опьяненный счастьем, как и Мерлин, но без горького осадка. Кажется, чаша весов склонилась в сторону снежной королевы, потому что про рыжую девушку он даже не вспомнил сегодня. Мерлин уже все же уснул, Симус и Дин тоже спали, а Невилл только разувался…

Утро Мерлин встретил плохо выспавшимся и с тревогой на сердце, но причины парень понять не смог. Однако. Утро и так пошло наперекосяк: от тренировки он благоразумно отказался — все же слишком много вчера был на ногах. Брился — порезался… решив, что на этом неприятности кончатся, он с улыбкой подумал про Гермиону, но тут же вспомнил чем все кончилось. Решив для начала разобраться с алкоголиком, он не обнаружил Рона на месте, лишь Гарри сладко спал. За завтраком тоже никого из них не было — ни Рона, ни Гермионы. Не было их и в гостиной, и за обедом и ужином. Даже на их тренировку вдвоем Гермиона не пришла, и это заставило Мерлина в конец разнервничаться. Рона же он все же застал, вечером.

— Рон, нужно поговорить, — Мерлин одернул его, пока парень играл в шахматы с Симусом.

— О чем мне с тобой разговаривать? — Рыжий даже не повернулся.

— Ответишь на вопрос и свободен, — голос Мерлина стал холодным и низким, но на хрип пока не сорвался.

— Валяй, я жду вопрос, — Рон полуразвернулся, но был поднят со стула и оттащен в сторону.

— Что именно ты сказал Гермионе до моего появления? — Ответ на вопрос — пошел ты, Мерлин.

Мерлин усмехнулся, и никто не заметил, как быстро сжались и разжались его руки.

— Свободен, — Мерлин развернулся и ушел. Но когда Рон вернулся за шахматы, на его лице красовался злобный оскал.

Мерлин отправился к озеру. Снег хрустел у него под ногами, впереди маячили темные деревья, укрытые снегом, и белые поля сугробов. По темной глади озера скользили волны, гонимые легким ветром, и это как нельзя лучше соответствовало текущему его настроению. Он никак не мог понять, что происходит, почему, и кусочки мозаики отказывались складываться в голове. Его сердце щемило, в голове стояла куча вопросов, и в сумме это все складывалось в ужасную тоску. Он не понимал, что происходит, и это еще больше травмировало его. Кажется, он просидел там допоздна, сопровождаемый лишь своими думами и холодом. На часах было уже 11, и стоило еще постараться, чтобы не попасться Снейпу или кому еще…. Тем не менее, коридоры были пусты. В гостиной уже никого не было… почти никого. Густая копна волос в ее любимом кресле, стоящем у камина, была видна и отсюда. Мерлин остановился. Потом подошел и сел в соседнее кресло, развернув его лицом к ней.

— Мерлин, я…

— Да?

— Я должна сказать… — Гермоина нервно огляделась, а Мерлин вздохнул и достал палочку

— Оглохни! Протего!

— Да?

— Мерлин, дай мне сказать. Все, что было вчера… это здорово, но мы должны расстаться. Ты хороший друг, но ты из другого мира. И ты знаешь, что тебя призовут туда, и скоро. Сколько у нас есть? Три года? Четыре? Пять? Так неправильно… К тому же, зачем я тебе потом? Обуза? Ты Абсолют, твоя судьба уже расписана, а мне не будет места рядом. Тем более, ладно, мы будем вместе, но сколько мне нужно будет тебя ждать? Десять лет? Столетия? Ты, считай, бессмертен, а я нет…

— Гермиона… Зачем ты это все говоришь? Нет. Слушай, — он увидел, что она открыла рот. — Первое. Ты какая же, как я. Не абсолют, но первый или Высший в потенциале это много. Очень много. И обучение твое уже началось, Сила будет вливаться в тебя, а местными заклинаниями ты ее не растратишь. Будут происходить выбросы, если ты не научишься ее контролировать. Ты просто погибнешь. Это если отбросить все остальное. Дальше. Что мешает тебе пойти со мной? Ты уже узнала, что есть другие миры, и я не поверю, что твое любопытство позволит тебе спокойно сидеть в этом мире…

— Хорошо, предположим, я пойду с тобой. Меня определят в ученики кому–либо, и я стану светлым магом. Дальше что? Кому я там нужна? Кого я там знаю? Одна в чужом мире? Тебя я там не буду нужна. Ты там будешь лакомый кусочек, и все магички, сами Эльфийки будут у твоих ног. Да–да, я видела их, они по сравнению со мной богини красоты, еще и бессмертные. Из твоего времени, твоего уровня. А Родители? Друзья, которые здесь?

— Я уже сказал вчера, повторю сегодня. Люблю я тебя. И если я это произнес все же, значит сделал свой выбор. Выбрал тебя. Это означает, что мне не нужны остальные, кто бы то не был, мне нужна ты. Как девушка, как самый надежный друг. Родители? Что мешает их навещать пусть и раз в месяц? В этом мире годами не видятся с родными, дай бог если о них вспоминают. И да, официально, посвятил тебя я, так что теперь ты моя ученица, по законам… думаю, Владыка не будет против продолжения обучения у меня.

— Да но… я же ничего не знаю об отношениях! Ты мне нравишься, но это все, что я могу сказать!

— И? Никто ничего не знает о них. Но начали вчера мы неплохо… — Гермиона усмехнулась и отмахнулась рукой. Мерлин закатил глаза, выдохнул, встал и опустился перед ней на колени, что–то собирая в руке, слабо мерцающее.

— Прими. И сама решай. Я — в твоей власти.

Гермиона удивленно приняла на ладонь мерцающий энергетический комок, с удивлением обнаружив в нем… воспоминания. Отпечаток воспоминаний Мерлина. Закрыв глаза, она тут же нырнула в них и с удивлением поняла, что это воспоминания о ней, с момента их самой первой встречи в поезде. Только это были не просто картинки, а с чувствами, с фоновой окраской, с изучением того, как воспринимал происходящее сам Мерлин. Удивление, тепло, радость — она все это переживала вместе с ним, чувствуя каждую его эмоцию. Она прокручивала их дальше и со смущением почувствовала, как крепнет другое, более серьезное, чем дружба, чувство в Мерлине, как он смотрит на нее и что при этом ощущает… Это было удивительно, это захватывало дух и не оставляло слов, чтобы описать это. Воспоминания закончились на вчерашнем прощании. С удивлением и смятением, она погрузилась в свои собственные воспоминания, чтобы понять, а чувствовала ли она когда–то хоть тень от этой бури. И… да. Слабое, плотно скрытое глубоко внутри, то, на что она не обращала внимания, но что–то такое было. И оно вспыхнуло вчера, залилось ручьем, когда он ей сказал, поцеловал… Но она сама же загоняла сегодня и вчера ночью это обратно…