Александр Михайловский - Мир царя Михаила (СИ) Страница 38

Мне было любопытно посмотреть на живого Ленина - мертвого я его уже видел в Мавзолее. Даже было немного волнительно как-то… Но Ирочка сказала мне, что Ильич - вполне нормальный человек, и совсем не похож на те гипсовые и бронзовые статуи, которые в свое время торчали у нас на каждом углу. Сейчас я сам увижу его, и сравню.

Пройдя мимо консьержки, которая подозрительно посмотрела на мой мундир, мы поднялись по ступеням и вежливо постучали в дверь. Ее открыла приятная старушка, как я понял, мать Крупской и теща Ленина. Потом из маленького коридорчика показался и сам вождь. Обычный мужчина средних лет, ничем не примечательный. Встреть такого на улице - подумал бы, что обычный клерк. Слегка картавя, он пригласил всех в комнату. На меня он смотрел настороженно. Хотя, как я понял, мои спутники предупредили хозяев обо мне, и о том, что я будут одет в русскую военную форму.

- Здравствуйте, товарищи, - поприветствовал Ленин Сосо и Ирину, а потом, повернувшись ко мне, и хитро прищурившись, посмотрел на меня, на мой георгиевский крестик, и на золотые погоны.

- Простите, господин… товарищ… - он наклонил немного голову и прищурился еще сильнее, став похожим на хитрого мужичка с рынка, который хочет втюхать свой лежалый товар какому-нибудь лоху развесистому.

- Владимир Ильич, - сказал я, - да вы не утруждайте себя. Можете называть меня и товарищем старшим лейтенантом, и господином поручиком. Не буду возражать, если назовете просто - Николаем Арсеньевичем.

- Хорошо, Николай Арсеньевич, - улыбнулся Ленин, - мне ваши товарищи говорили, что вы уже успели поучаствовать в боях с японцами. За это вас наградили орденом?

- И за это тоже, - ответил я, - только, давайте лучше я расскажу обо всех своих подвигах и приключениях потом. У нас мало времени, Владимир Ильич.

- Да-да, - улыбка мгновенно слетела с лица Ленина, - я все понимаю. Мы тут с Надюшей посовещались, и решили, что мы примем ваше предложение. В конце концов, если мы, что называется, не сойдемся характерами, то нас никто насильно держать не будет на министерской должности.

- Да, это так, - ответил я, -и, я думаю, что вы никогда не простили бы себе, если отказались бы от нашего предложения. Ведь это для вас вполне реальный шанс воплотить в жизнь все ваши замыслы.

Ленин согласно кивнул. Потом он огляделся по сторонам, и спросил, - Товарищи, а на чем и как мы поедем в Россию?

- Владимир Ильич, - сказал я, - добираться мы будем следующим способом. Сначала на поезде до Штутгарта, а потом, через всю Германию до Киля. Там пароходом до Копенгагена. А уж оттуда… Но, это пока секрет.

Ленин недовольно поморщился. Ему явно не понравилась наша недоговоренность, и то, что у нас уже появились от него секреты. Но, ничего, пусть привыкает. Секретов у нас полным-полно, складывать некуда.

- Сейчас, товарищи, - сказал я, - мы направимся на вокзал, где для нас уже забронировано в поезде до Штутгарта два купе. Документы для пересечения границы тоже в порядке, они подписаны самыми высокопоставленными чиновниками Германской империи - я не стал говорить Ленину, что на границе нас уже ждали сопровождающие, с полномочиями, полученными от самого министра внутренних дел Германии Артура фон Посадовски-Венера.

- Серьезно у вас все организованно, - с уважением сказал Ленин, - значит, поездка должна пройти без приключений.

Я незаметно сплюнул через левое плечо и постучал пальцами по деревянной столешнице. Не люблю я такие заявления, когда дело еще не сделано. Обязательно что-то произойдет нехорошее.

Похоже, что Ильич все-таки накаркал. Когда мы, попрощавшись с плачущей Елизаветой Васильевной - она вернется в Россию чуть позднее, - вышли из дома на улицу, я сразу заметил двух подозрительных типов, которые, увидев нас, стали оживленно беседовать о чем-то между собой. Но при этом они все время косились в нашу сторону.

- Похоже, что за нами пустили слежку, - подумал. - Только вот кто? На агентов охранки - не похоже. Немцы - то же вряд ли. Местные спецслужбы, конечно, политэмигрантов на своей территории стараются, по возможности, контролировать, но делать это стараются ненавязчиво, деликатно. Остается только агентура французов, которая в приграничной Женеве действовала довольно активно.

А вот это плохо. Очень плохо. Особенно опасно это для нас с Ириной. Ленин, Крупская и Коба их мало интересуют. Обычные русские революционеры, к тому же, даже не бомбисты. А вот мы, люди с эскадры Ларионова. Чтобы узнать от нас о тайне этой эскадры, противники России будут готовы на все. Значит, они постараются взять нас с Ириной живыми, а Ленина, Кобу и Крупскую убрать, как ненужных свидетелей.

По спине пробежал холодок. Ленин тем временем озирался по сторонам, в поисках наемного экипажа, на котором можно было бы доехать до вокзала.

Я незаметно толкнул в бок Кобу. Он удивленно посмотрел на меня. - Сосо, - тихо шепнул я, - за нами следят. Возможно, что попытаются захватить. Похоже, что это французские или британские агенты. Будь начеку. Не давай никому отойти в сторону. Следи за Ириной и Крупской. Я буду следить за Лениным.

Коба сначала удивленно посмотрел на меня, потом, видимо, понял, о чем идет речь, весь подобрался и кивнул. Как опытный конспиратор, он незаметно осмотрелся вокруг, и, видимо, тоже заметил филеров. То, что это филеры, а не группа захвата было ясно по их поведению и количеству. Вдвоем попытаться захватить пятерых человек, пусть даже двое из которых были женщинами - это довольно глупо. По всей видимости, те, кто занимается силовыми задержаниями, появятся позднее.

Тем временем Ленин сумел найти просторный наемный экипаж, запряженный парой лошадей. Мы погрузились в него, и кучер взмахнул кнутом. Я расстегнул китель и тихонечко достал из плечевой кобуры небольшой плоский пистолет ПСМ, переложив его в боковой карман. Ирина, увидев мои манипуляции, сунула руку в свой ридикюль, итоже достала оттуда же такой же ствол. Все! Сейчас мы уже были вооружены и очень опасны. Ильич и Крупская с беспокойством наблюдали за нашими манипуляциями.

- Товарищи, - сказал Ленин возмущенно-испуганным голосом, - что все это значит?

- Это значит, Владимир Ильич, - ответил я, - что кое-кому мы показались опасными, и нас решили похитить или убить. Это война. У вас случайно нет с собой оружия?

Ленин отрицательно помотал головой, потом, решил спросить еще что-то, но я его довольно невежливо не дал ему это сделать.

- Владимир Ильич, - спросил я, - вы хорошо знаете город? Не кажется ли вам, что мы едем совсем не в сторону вокзала?

Ленин покрутил головой, и побледнел. - Да, действительно, мы едем куда-то не туда. Что будем делать, товарищи?

Я подсел поближе к кучеру, и ткнул ему в спину стволом пистолета, - Ты куда нас везешь, мерзавец?! - сказал я по-французски, - Если хочешь жить, поворачивай немедленно к вокзалу.

Кучер стал лепетать, что, дескать, он просто немного сбился с пути, и пусть месье офицер не беспокоится, через четверть часа он привезет нас туда куда надо.

Действительно, вскоре мы увидели уже знакомое нам здание вокзала. Расплатившись с кучером, мы бегом помчались к поезду. Я успел забежать в камеру хранения, где взял оставленный в нем по прибытию в Женеву чемодан. С ним я почувствовал себя уверенней. В чемодане лежали два портативных раскладных пистолета-пулемета ПП-90м и несколько снаряженных магазинов к ним. Кроме того, в чемодане были светошумовые и обычные гранаты, две рации и два легких броника. Все это могло пригодиться нам в дороге.

Я вскочил в вагон, за пару минут до отправления поезда. Мы наспех распихали свои вещи - несколько саквояжей и мой чемодан под сиденья и на полки купе, и перевели дух. Раздался гудок паровоза, лязгнули вагонные колеса, и поезд тронулся…

24(11) марта 1904 года. Вечер. Поезд Женева - Штутгарт.

Старший лейтенант Бесоев Николай Арсеньевич

Звенели колеса, летели вагоны,

Гармошечка пела: Вперед.

Шутили студенты, стучали вагоны,

Дремал разночинный народ.

Мне почему-то вдруг вспомнились слова песенки из нашего времени. Хотя ехали мы не России, да и обстановка была, прямо скажем, совсем не располагающая к путевому ничегонеделанью.

Как я и предполагал, у нас сидели на хвосте какие-то типы, которые крепко вцепились в нас и, по всей видимости, не собирались отпускать просто так. Этот вывод я сделал из изучения обстановки. А она была следующая. В нашем вагоне, через два купе от нас, обосновалось несколько весьма подозрительных мужчин. Их не должно было быть более четырех. Причем, трое из них сидели в купе, а один все время маячил в коридорчике, делая вид, что любуется из окна видами проносящихся мимо нас уютных швейцарских городков. Время от времени созерцатели менялись, но один из них постоянно оставался в коридоре, и поглядывал в сторону нашего купе. Чтобы убедиться, что это не случайные люди, я сделал вид, что мне надо в туалет, и проходя мимо очередного наблюдателя, как бы случайно коснулся его правого бокового кармана пиджака. В нем лежало что-то твердое, и по габаритам и форме было явно не портсигаром. Понятно, пистолет.