Не отступать и не сдаваться. Том 4 (СИ) - Тыналин Алим Страница 38

Стоит чуть зазеваться и отправит в нокаут. У англичанина оказалось изумительное чувство ритма и дистанции. Он часто предугадывал мои удары.

Поэтому я часто двигался в стороны и назад. Опасно долго мельтешить перед ним. Иногда я добавлял сильный удар. Пару раз мне удалось так остановить контрнаступление Эванса.

Я заметил, что когда он получал мощный отпор, то на время откатывался назад. Снова замыкался в обороне.

К концу раунда Эванс вдруг изменился. Перестроился на ходу. Стал агрессивным и дерзким.

Ох, какой он гибкий и изменчивый. Я еще не встречал таких соперников. Способных мигом поменять стиль боя.

Теперь Эванс пошел вперед. Я даже не сразу догадался о смене стиля. Все это время он дался в обороне, а тут вдруг попер на мины, как БТР.

Зрители заревели от радости. Вот именно, вот это уже настоящий бокс. Мордобой на ринге.

Только пару прямых ударов, потом он оказался рядом. И теперь заработал боковыми. Первый же удар я пропустил. От второго отбился.

Новый хук правой в корпус, в низ живота. Ох, а вот это уже больно. Но стоять на месте нельзя, это подобно смерти. Чтобы не упасть в нокдаун, я должен вертеться, как белка в колесе.

Я едва успел присесть и уйти от новых хуков. Что это за лавина ударов? Новый тактический ход противника? Я совершенно не был готов к такому обороту.

Единственное, что успел, так это садануть ему быстрый прямой в челюсть и тем самым сбить темп атаки.

Удар получился короткий, мы стояли рядом. Но в то же время точный. Эванс будто поперхнулся в атаке. Перестал махать кулаками, отошел. Ну, слава богам, если бы он был быстрее и точнее, я мог снова свалиться в нокдаун.

Но все равно, деваться некуда. Мы на мгновение остановились, переводя дух. Чего ты задумал теперь, Эванс? Вырубить меня точным и сильным ударом? Не слишком ли много ты взял на себя?

Если раньше он сидел в обороне и копил силы, то теперь снова пошел в атаку. Смена стиля на сто восемьдесят градусов.

Только, для того, чтобы вырубить меня, надо хорошенько подготовиться. Поэтому я не дал противнику прицелиться.

Теперь уже я перешел к обороне. Твердая защитная стойка. Скупые движения назад, в стороны. Задача запутать соперника. Не дать ему сосредоточиться.

Но одних движений мало. Встречные удары. Серия ударов. Жесткие и быстрые. Без разницы, куда. Главное, чтобы сбить его прицел.

Заставить промахиваться. Заставить ошибаться. Заставить злиться. Вот моя задача.

Что еще хреново, так это то, что он сохранил силы. Вот ублюдок. Сидел в замке все время, а теперь вывел на поле боя свежую кавалерию.

Мне снова пришлось вертеться, как уж на сковороде. Отшаги назад, нырки, уклоны. Контрудары по корпусу, посильнее, пожестче, чтобы сбить темп атаки.

Вскоре мне удалось собраться. Приноровиться к стилю противника. Я умело работал корпусом. Уходил от ударов и даже хотел, чтобы он бил как можно больше. Пусть помашет руками, устанет побольше.

Кроме того, я отошел к канатам и защищался подставками. В который раз поблагодарил Егора Дмитриевича, за то, что особо настаивал на развитии силы рук. Мощные руки — крепость боксера.

Поскольку я следил за временем, то почему бы не устроить экзекуцию перед завершением раунда? Когда осталось полминуты, я тоже пошел в наступление.

Выждал, когда Эванс промахнулся и атаковал его. Мы устроили жесткий обмен ударами, к полному восторгу публики.

Уход в сторону, отбивка, боковой правой. Снова уход, одновременно разворот бедрами. И хук левой. Эванс пропустил удар, но тут же успел воткнуть и свой боковой.

Попал перчаткой мне в глаз. Я ощутил влажную поверхность перчатки. Это он, получается, до этого задел мне мокрые от пота волосы и теперь всадил перчаткой в лицо. Вот чертовщина, глаза защипало от пота.

Я не остался в долгу. Мало того, что мой хук левой достал противника в скулу. Я тут же, не обращая внимания на удар в глаза, ткнул еще одним боковым.

На тебе в печень. Эванс скорчился от боли. И тут звонко ударил гонг.

Мы обменялись свирепыми взглядами и разошлись по своим углам. Также, как он атаковал меня неожиданно, так и я постарался быть как можно резким и внезапным. Под конец раунда, когда потом можно отдохнуть на перерыве.

Я тоже скрывал агрессию до поры до времени. Пусть теперь видит, что и я могу резать на куски. Опять-таки, главное — это подавить психику противника.

Когда я вернулся, в свой угол, Худяков снова пихнул меня в плечо.

— Молодцом, отлично держался.

Ага, молодцом. Несмотря на все мои усилия, я еще ни разу не свалил Эванса. Он сам по очкам обходил меня, как заяц черепаху.

— Нет, он ведет, — я покачал головой и глянул на табло. — Если так будет продолжаться дальше, он возьмет меня по очкам. Кажется, он и ведет к этому.

Худяков тоже поглядел на табло и нахмурился.

— А что ты тогда с ним церемонишься? Бери за жабры и рви пополам. Кого ты стесняешься?

Эх, если бы все так просто? Эванс очень проницательный, предвидит мои действия. Правда, мне удалось поймать его на финтах, но он сумел нейтрализовать весь эффект. Выбил конечной атакой себе бонусы.

— Он грамотный и внимательно смотрит за мной, — ответил я. — Будто у него в башке компьютер.

— Компьютер? — переспросил тренер. — ЭВМ, ты хотел сказать? У тебя же вроде получается его оборону вскрыть. Давай, работай больше. Хватит уже оправдываться.

Вот это точно. Это выглядит так, будто я готов к поражению. Ты чего это, Витя? Опомнись! Как можно сдавать бой этому расчетливому ублюдку?

Неужели я посмею уехать отсюда с проигрышем? Что бы сказал Егор Дмитриевич, когда услышал такие жалкие оправдания? И такой детский лепет?

Он ведет к тому, чтобы вынести меня по очкам. А разве мне это подходит? Нет, конечно.

Кроме того, в следующем раунде он опять может взорваться внезапной феерией атак. И заработает еще баллов. Надо срочно с ним что-то делать.

Я представил, что Эванс лежит на настиле ринга. Беспомощный, с раскинутыми руками. Глаза закрыты, лицо опухшее от побоев. А я стою над ним с поднятыми руками.

— Ну, давай, хватит с ним цацкаться, — добавил Худяков. — Вон, рефери зовет уже. Давай, вперед. Не отступай. Принеси мне его скальп. Ты же умеешь это делать.

Я поднялся и отправился к центру ринга. Этот раунд должен остаться за мной. Во что бы то ни стало. Его девизом будет непредсказуемость.

Похоже, что Эванс решил поступить точно также. Сейчас он снова ушел в глухую оборону. Как я и говорил, разумная тактика. Ему достаточно сейчас просто держать защиту, и победа в кармане.

Но сейчас я собирался сделать этот карман дырявым и забрать победу себе. Сделать это надо, само собой, с помощью имитации движений и ударов. И еще нужных эмоций.

Поскольку англичанин следил за всем моим состоянием, надо пускать в ход еще и выражение лица. Создавать имитацию эмоций, например, замешательства. А затем решительно атаковать. И наоборот.

— Бокс! — скомандовал рефери.

Ударил гонг. Я максимально сконцентрировался. Начал с движения ног. Путать противника ложными перемещениями — великое искусство. Я двинулся к Эвансу, потом остановился. Потом двинулся еще ближе и сымитировал атаку.

Англичанин не шелохнулся. Дьявол, он хорошо меня читает. Точно, я ведь забыл чуть склонить голову, как делал это совсем недавно. Надо же, Эванс уже запомнил это движение.

А что, если я попробую напасть в самом деле? Только теперь перед атакой я чуть наклонил голову и сразу же попал под град встречных ударов. Отлично, Эванс реагирует на мой ложный прием. Поэтому я не стал затягивать атаку. Тут же ушел назад, затем в сторону.

Противник рванул следом, оставив мысли о защите. И вот тут я резко остановился и всадил в него два пушечных джеба. Каждый прошел куда надо. Один в голову Эванса, второй в корпус. Я аж почувствовал, как кулак в перчатке наткнулся на его ребра.

Вслед за тем я снова ушел, хотя соперник явно ждал продолжения банкета. Теперь мы остановились в двух шагах друг от друга. Смотрели друг другу в глаза, старались угадать, что будет дальше.