Геннадий Ангелов - Заложник времени Страница 4

— В церковь? Ты ничего не перепутал?

— Мы выходим! — и он кивнул Джону, чтобы поторопился.

Уже возле церкви они решили, напасть и забрать бумаги. Уже никто из троих не сомневался, что документы, которые им нужны, при нём. Энтони был, почему-то больше остальных убеждён в этом, и они притаились возле огромного дерева. Когда сын профессора вышел из двора храма, они взяли того под руки, и с силой отвели к забору, и принялись обыскивать. Тот сопротивлялся, и пытался звать на помощь. Джону пришлось пару раз дать ему по рёбрам, чтобы тот замолчал. После того как бумаг не оказалось, Энтони выстрелил в сына профессора три раза и убедившись, в том, что тот мёртв, они ушли.

Рафи рвал и метал по телефону, узнав о том, что сделали его люди. Энтони убрал трубку, как можно дальше от уха, чтобы не слышать истерических криков. Джон вышел в другую комнату. Альберт закрыл лицо руками, поминая убитого, шёпотом читал молитву.

— У нас не было другого выхода, по — этому я сам принял такое решение, — сказал Энтони. — Мои люди не виноваты и я один готов понести за это наказание. Я понял вас, — ответил Энтони полковнику и отключился.

Вытерев пот с лица, он выпил залпом пол стакана виски.

— Ну, что? — спросил Альберт. — Нас уже уволили.

— Пока нет, но если мы не найдём документы, тогда точно нас выгонят со службы.

Он поднялся и подошёл к окну, открыл форточку. В лицо подул свежий ветер, Энтони вдохнув полной грудью, на минуту задержал дыхание, чтобы успокоиться.

— Что будем делать дальше? Где документы? Чёрт бы их забрал!

Джон ходил по квартире, и размышлял, при этом делая не понятные движения руками. У человека, не знающего Джона, могло возникнуть ощущение, что этот парень психически не здоров. Он размышлял, таким образом, используя только ему одному известные методы.

— А если мы ошиблись? И в пакете были не то, что нас интересует? Как быть?

— Джон, — сказал Энтони, — давай не будем гадать на кофейной гуще, а поступим вот как.

— Один из нас проникнет в квартиру профессора и попробует найти бумаги.

Как вам предложение?

— Ладно, — сказал Альберт, — я завтра займусь этим.

На следующий день, Альберт проник в квартиру, и перевернул всё вверх дном, но бумаг не было, и тогда Энтони стало понятно, что документы сын профессора Никифорова, оставил в церкви. Вот только у кого и где?

Глава 4

Владимир вышел на улицу, чтобы пройтись по свежему воздуху. Он не мог поверить, что это был не сон. Разум протестовал и отказывался принимать ночное происшествие за явь. Возникающие вопросы, не давали ответа и сомнения как слизкие червяки, разъедали душу. Любопытство не приветствовалось в христианстве, тем более что это могли быть проделки лукавого, который мог испытывать человека.

На вид отцу Владимиру было не больше сорока. Не высокого роста, с густыми, как смоль волосами, чёрной с проседью бородкой. Одежда была простой и скромной. Только глубоко посаженные голубые глаза, открытый лоб, добродушное лицо выдавали в нём человека строгого и умного.

Вспоминая труды святых угодников, которые при жизни, имели встречу с дьяволом, он не боялся испытаний, и внутренне готовился к подобным встречам. Однако по наивности своей, считал, что сможет противостоять и не поддаться искушению. По привычке заложив руки за спину, он медленно брёл по безлюдному парку. Лёгкий ветерок срывал последние пожелтевшие листья с деревьев, унося их в холодные и необозримые просторы. Такой красотой можно было любоваться бесконечно долго и Владимир, забыв обо всём на свете, зажмурился от удовольствия.

И тут он шёпотом произнёс имя ночной гости — Медея, и, открывая глаза, увидел, как наяву приближается она. Он испуганно посмотрел по сторонам, но никого рядом не было.

Женщина медленно, грациозно, словно утренний туман, плыла над самой кромкой земли, приветливо улыбаясь. При дневном свете она была похожа на лёгкое, белоснежное облачко, которое полностью зависело от капризов погоды и ветра.

Медея остановилась и пристально посмотрела. От нежного взгляда, мужчина почувствовал приятное тепло, которое пронизывало каждую клеточку организма. В груди становилось жарко, казалось, что сейчас на улице не холодная осень, а самое настоящее лето. В глазах Медеи отражались частички любви и добра. И этот солнечный свет лился нескончаемым потоком, не имея начала и конца.

Владимир машинально, расстегнул куртку и верхнюю пуговицу в рубашке.

— Ты звал меня? — спросила она тоненьким, как лесной ручеёк голосом, используя, телепатический способ общения.

Владимир растерялся, но после секундного замешательства, кивнул в знак согласия, осознавая, что происходящее — реальность.

— Я читаю твои мысли. У тебя остались сомнения и неуверенность. К своему глубокому сожалению, я не смогла тебя убедить.

В её глазах появилась тоска и печаль. Владимиру не хотелось обижать это удивительное создание и на какую-то долю секунды, ему стало стыдно за своё недоверие. Он густо покраснел и отвернулся.

— Дело не в этом, просто я никогда не сталкивался ни с чем подобным, и естественно не поверил в реальность нашей встречи. Церковь считает такие вещи происками дьявола и не жалует людей, говорящих об этом. Я человек верующий и на службе, сталкивался с одержимыми людьми, которым мерещатся всякие ереси. Ко мне в храм приходили люди и рассказывали о встречах с духами, и призраками. Как их похищали, они были на других планетах и т. д. Я никогда не верил. Прости. Но меня, почему-то тянет к тебе. Я чувствую, что ты говоришь правду. Это идёт от сердца, только разум мой, говорит обратное. Для человека это трудно понять и переварить. Ты говоришь, что ты посланница Света, не тьмы. Только как проверить? Может это ловушка лукавого, который с лёгкостью принимает вид любого земного существа?

Он стоял в замешательстве, не зная, как она отреагирует, на его слова. Ему не хотелось, чтобы она исчезла, и он с нескрываемой надеждой и любопытством смотрел на неё.

— Прости меня ещё раз, за душевную робость.

— Все люди такие, — сказала Медея, — и ты не исключение. Не поверите, если не потрогаете руками.

Она мило улыбнулась и сказала:

— Хорошо, я не имею права осуждать тебя и хочу открыть тайну и показать содержимое шкатулки, которая лежит у тебя дома. Возьми её и отнеси в церковь, сегодня вечером.

После этих слов она внезапно исчезла, и Владимир остался один. Он ещё немного прогулялся по парку, и вернулся домой. Вечером у него была служба в храме, собравшись, он положил шкатулку в карман и отправился пешком в храм. Прихожан было не много и Владимир, отслужив молебен, оставшись один, достал шкатулку и принялся рассматривать. На красноватом дереве были вырезаны странные символы и иероглифы. Он попробовал её открыть, но ничего не получилось. Шкатулка была вырезана из целого куска дерева и замочных скважин не наблюдалось. Отчаявшись, он подумал за Медею, которая могла помочь. И тут же увидел, как она спускается сверху.

— Пойдём, — она в руки взяла шкатулку, и положила возле распятия с Христом.

Владимир стоял сзади и наблюдал с интересом за действиями этого существа. Медея провела несколько раз рукой над шкатулкой, и она начала медленно открываться. Яркий свет, который шёл из шкатулки, попал на распятие и Владимир, не веря своим глазам, увидел, как по лицу Иисуса покатились слёзы. Раны на руках и ногах начали кровоточить, и алая кровь медленно побежала по телу, к ногам Господа. Терновый венец стал ярко красным, над головой Иисуса появился нимб.

Священник упал на колени и начал горячо молиться. Он рыдал как ребёнок, не веря в чудо, происходившее в храме.

Возвращаясь поздно домой, он пребывал в состоянии шока. С одной стороны сердце наполняла радость, с другой страх. Понимая, что стать посвящённым в такую тайну, требовало ответственности и решимости. Он намочил ноги, ступив в лужу, перед тем, как войти в парк. Вдохнув полной грудью воздух, попытался успокоиться, и взять себя в руки. Медея появилась неожиданно, чем напугала священника. Он ещё не привык, к таким внезапным появлениям женщины и сердце в испуге задрожало в груди.

— Я напугала тебя?

— Есть немножко…

Он натянуто улыбнулся и посмотрел на неё.

— Ты плачешь? Успокойся, доверься мне.

Взяв за руки отца Владимира, Медея начала плавно подниматься вверх, над землёй. У мужчины перехватило дыхание, сердце забилось сильно и гулко. Ладони вспотели, глаза расширились от страха. Он не успел ничего понять и сказать, как ледяные спазмы сдавили горло.

— А-а-а! — заголосил он.

Опустив голову вниз, увидел, как под ногами оказался — парк, дорога. Зацепив руками верхушки деревьев, он зажмурил глаза, чтобы не смотреть вниз.

Медея продолжала поднимать отца Владимира выше. Земля уменьшалась в размерах, пушистые облака уже можно было потрогать руками.