Можно ли обижать мальчиков? - "Yelis" Страница 4

— Так не пойдёт Карен. У меня, кроме нескольких листиков последнего твоего отчёта, ничего на руках не остаётся. — постучала Джессика пальцами по сумке, в которую спрятала прочитанные листы. — Я такими картами не играю!

— Хорошо, предлагаю поступить следующим образом, — после паузы заговорила Карен. — Я проверяю карту на наличие оговорённой суммы. Если всё окей, высылаю тебе на почту подробное описание второго компонента продукта. В течение недели заканчиваю все свои дела и одновременно начинаю его распространение. Затраты на это, так и быть, тоже возьму на себя — благо деньги уже есть. Мои расходы компенсируешь в следующей доле. Это ещё где-то полмиллиона — сама понимаешь, придётся много поездить, в том числе по всему миру. Спустя ещё неделю ты переводишь мне половину оставшейся суммы и получаешь формулу подавителя. Ещё через две недели я получаю остаток средств, а ты технологию его синтеза.

— И да, Джессика, встречаться больше не будем. — добавила спохватившаяся Карен. — Всё общение только через электронную почту.

— Боишься за свою жизнь? — усмехнулась Джессика. — Не стоит, Карен. Мы в одной лодке. По поводу подавителя — не поздно ли? Я успею развернуть его производство?

— Успеешь. Там нет ничего сложного. Успела же вовремя начать производство вакцины против первого компонента, немало на ней заработав! — махнув рукой, проговорила Карен. — Сама было удивлена, насколько просто всё получилось. И оборудования твоего концерна вполне хватит.

И взглянув собеседнице в глаза, продолжила:

— А на счёт жизни — я подстраховалась, Джессика. У меня есть записи всех наших разговоров. И я очень не хочу их обнародовать.

— Вот как! — изогнула бровь Джессика. — Хорошо! Я согласна с твоим предложением. В очередной раз положусь на твоё слово. А сейчас пора заканчивать нашу встречу. Вечером жду письмо. Прощай!

— Пора, Джессика! Прощай! Надеюсь, всё у нас получится, как надо, к обоюдному нашему удовольствию! — поднимаясь из-за стола, прощально взмахнула рукой Карен, первой покидая место переговоров.

Через несколько минут после неё, заплатив за весь выпитый кофе, помещение кафе покинула и Джессика. Выходя на улицу, она вызвала по телефону главу службы безопасности своего концерна:

— Пусть меня забирают, Спотер! Объект ведут?

— Постоянно, как вы и приказывали. — услышала она в динамике аппарата низкий женский голос.

— Усиль группу ещё тремя, нет лучше четырьмя агентами-женщинами. Постарайся найти людей разных национальностей. Объект будет много путешествовать по миру. Нужно, чтобы они не сильно выделялись.

— Принято, мэм.

— Наблюдение не прекращать ни днём, ни ночью. Деньги на расходы выдели из оперативного резерва. Докладывать ежедневно. — продолжила Джессика инструктаж. — При попытке скрыться разрешаю работать жёстко, но без особого членовредительства и не привлекая к себе лишнего внимания. Также в этом случае необходимо будет изъять все электронные и бумажные носители информации, которые будут у объекта. За их целостность и сохранность отвечаешь своей головой!

— Как всегда, мэм. Машина уже подъезжает.

— Спасибо, это всё.

— До свидания, мэм!

Завершила разговор Джессика уже погружаясь в роскошный кожаный салон чёрного представительского Cadillac C–Ville.

Houston, 2252, MacArthur St. Через пять часов после встречи.

Загоняя свой небольшой автомобильчик, произведённый восемь лет назад на предприятии наследников Генри Форда старшего, в пристроенный к дому гараж, Карен лихорадочно вспоминала, оплатила ли она счета за интернет? Не дожидаясь полного закрытия ворот и не разуваясь, она побежала по деревянной лестнице на второй этаж дома, где в её небольшой, но уютной, спальне на широкой кровати лежал подключённый к сети ноутбук.

Упав на колени перед аппаратом голодного, украинского, наверное, любителя яблок, одной рукой она попыталась поднять крышку сего электронного чуда, а другой вставить вилку в электрическую розетку. Справившись с третьей попытки с этим непростым делом, и, нажав на подсветившуюся кнопку, Карен уставилась на экран, постукивая пальцами по корпусу электронного прибора.

— Да, когда уже ты загрузишься? Давай же! Ну, давай скорее, калькулятор-переросток! — подгоняла она словами неторопливую электронную машину.

Дождавшись, наконец, приветственной мелодии и загрузив привычный WEB-браузер, женщина зашла на электронный портал Bank of America. Авторизовавшись на стартовой странице и введя, опять с третьей попытки, необходимые реквизиты полученной от Джессики карты, Карен со счастливой улыбкой любовалась отобразившимися цифрами текущего банковского баланса.

— Да, да, да! Да-а-а-а-а!!! — заверещала она на всю комнату, прыгая на кровати, как маленькая девочка. Не живи она в своём доме, доставшемся по наследству от матери, соседи, скорее всего, вызвали бы полицию, услышав вопли счастливой до невозможности женщины.

Попрыгав (едва не раздавив при этом компьютер) и покричав ещё несколько минут, Карен расслабленно упала на кровать. Ноутбук, столь необходимый недавно, был забыт. Руки нежно поглаживали золотую банковскую карточку.

— Пять лет! Пять грёбаных лет! — шептали растянутые в улыбке губы. — Моя ты прелесть!

— Надо это отпраздновать! — вскочив с кровати, не расставаясь с драгоценным куском пластика, Карен побежала на кухню за бокалом и бутылкой Beringer White Zinfandel. Вернувшись обратно, она наполнила фужер игристым розовым вином.

— За удачу в нашем деле, Джессика! — произнесла тост Карен, чокнувшись с висящей на стене фотографией.

Этому селфи значительно больше пяти лет. На нем до безобразия пьяные Джессика и Карен сидят в обнимку за столом какого-то ресторана, заливая ромом результаты своих медицинских анализов. Тогда, под действием стресса и крепкого алкоголя, Джессика сильно разоткровенничалась, рассказывая о своей жизни. Прикрыв глаза рукой, Карен ушла в воспоминания того дня.

Родного отца Джессика Инсейн не знала. Он бросил беременную подругу сразу, как только узнал о факте будущего отцовства. Мать Джессики аборт делать не стала и благополучно родила здоровую малышку, которую назвала в честь её бабушки. Вспоминать о предавшем её парне мама Джессики не любила. Даже совместные фотографии были порваны и выброшены. Все, что девочка смогла разузнать об отце, это то, что он был очень красивым и Джессика очень на него похожа.

Через два года мама Джессики вышла замуж за клерка одной из многочисленных страховых контор Хьюстона, а сама устроилась на работу тренером по фитнесу в спорткомплексе, принадлежащем одной из местных бейсбольных команд.

Совместная жизнь родителей Джессики сложилась неудачно. Приёмную дочь отчим не любил, и воспитанием маленькой Джессики занимались её мама и бабушка. А любил он посидеть в баре сначала за одним-двумя бокалами пива, а потом и под стаканчик-другой виски, приходя домой не совсем в трезвом состоянии.

С возрастом, из-за сидячего образа жизни и под действием алкоголя, подтянутый, со спортивной фигурой мужчина превратился в обрюзгшего вечно недовольного чем-то индивидуума. Мама же сохранила свою фигуру стройной, ну а красивой она была от рождения. Сравнивая себя с женой, мужчина начал ревновать красавицу супругу к ухажёрам, которые, как он считал, крутятся вокруг неё на тренировках.

С каждым годом ревность только усиливалась. Отчим начал кричать на свою жену, устраивал ей истерики с обвинениями в неверности, а позже в ход пошли и кулаки. Иногда доставалось и пытавшейся защитить мать Джессике.

А после того, как однажды пришедший домой сильно нетрезвый отчим в отсутствие супруги попытался изнасиловать свою падчерицу (до конца дело не дошло, так как пьяный насильник не смог преодолеть сопротивление девочки и заснул прямо на ней), её мама подала на развод. Джессике тогда едва исполнилось двенадцать лет, и все эти события оставили в душе девочки большие незаживающие раны.