Фараон - Дмитрий Викторович Распопов Страница 4

до дома на колёсах, я остановился. Сам по себе я бы никогда туда не полез, но вот Маша. Любительница всяческой живности, а особенно котов, бросилась бы стремглав туда, несмотря ни на какую опасность. И хотя её рядом не было, я прямо представил себе, что будет, если найдут дохлую кошку. Червячок сомнений стал грызть меня, и я вздохнув повернулся, пойдя назад. Как назло никого рядом не было: ни студентов, ни арабов, никого бы то ни было ещё. Палаточный лагерь за исключением пары дежурных, которые были заняты приготовлением пищи и явно не пойдут за мной ловить кошку, был пуст, поэтому пришлось сначала взять налобный фонарик, а затем вернуться к чёрному зеву гробницы и позвать проклятое животное.

— Кис-кис!

Где-то глубоко внутри раздался шум и явное жалобное.

— Мяу!

Кошка или кот, явно самостоятельно не могла выбраться обратно. Лезть внутрь, хоть и всё здесь было давно перекопано и осмотрено археологами крайне не хотелось. Оглянувшись по сторонам в последней тщетной попытке найти идиота, который полезет внутрь за меня, я никого так и не нашёл и сам стал этим самым идиотом, под узким светом фонаря, аккуратно, держась за стену спускаться вниз.

— Кис-кис! — позвал я.

— Мяу! — раздалось жалобное, ещё ниже.

Чертыхаясь и матерясь на тупое животное я внимательно смотря под ноги и убирая с лица пыль, поднятую мной, стал спускаться вниз по наклонной лестнице. Было очень страшно в самом начале, но спустя пять минут, я как-то самоуспокоился и понимая, что сюжет из фильма «Мумия» вряд ли здесь возможен, ускорил спуск вскоре попав в первые комнаты, изрисованные египетскими рисунками, а также картинками.

— Кис-кис!

— Мяу! — раздалось совсем уж близко.

Обрадовавшись, я шагнул вперёд, попав в гораздо большую комнату, чем первая, где стоял единственный каменный саркофаг, на котором лежала чёрная кошка.

— Да ты офигела что ли! — изумился я, видя что ей ничего не угрожает, а она просто лежит и жалобно мяучит, — зачем делала вид, что застряла?

Голова кошки повернулась в мою сторону и ярко-зелёные глаза мерцнули в свете, испускаемом LED-фонарём.

— Дурачок, конечно же потому, чтобы ты сюда пришёл, — мягким, бархатистым голосом ответила она на чистом русском, не раскрывая правда при этом рот.

Челюсть у меня отвисла и я помотал головой, а также похлопал себя по щекам, думая, что перегрелся на солнце и оттого меня настигли галлюцинации. Открыв глаза, я впервые в жизни испугался по-настоящему. На саркофаге лежала не кошка, а небольшого роста молодая женщина с головой кошки с теми же жгучего цвета зелёными глазами. Она улыбнулась, провела рукой по соблазнительным изгибам обнажённого тела.

— Прости незнакомец, но здесь твоя жизнь прервётся, — извиняющим тоном сказала она. Я, едва услышав это попытался закричать или вообще дёрнуться с места, но не тут-то было, я не мог пошевелить ни одной конечностью!

— Кто ты? Чего тебе надо?! — хорошо, хоть язык меня слушался, — денег? Я богат, я дам тебе столько, сколько захочешь, только отпусти меня!

Услышав это женщина-кошка рассмеялась, а от её смеха по всему моему телу пробежали стада крупных мурашек. Голос был крайне эротичен, и в то же время наполнен силой.

— Похоже, я не ошиблась в своём выборе, — улыбнулась она, — именно такой человек как ты, мне давно и был нужен. Я предлагаю тебе сделку незнакомец. Ты помогаешь мне, а я прервав твою жизнь здесь, делаю её великолепной там.

— Я не хочу умирать! — тут же попытался откреститься я, — женщина, давайте я вам другого человека приведу, вы эти свои странные галлюцинации на нём потренируете. Кого вы хотите? Я вам любого приведу!

— Глупыш, люди не умирают, а перерождаются, — снова рассмеялась она, — к тому же, я хочу именно тебя — это уже решено. Но раз ты сопротивляешься, придётся применить силу. Так что запомни, пока ты не приступишь, хотя бы в мыслях, к выполнению моей просьбы, не видать тебе успеха. Это говорю Я — богиня Бастет.

Пыль вокруг нас взметнулась и словно подхваченная ветром, которого здесь внизу понятное дело не могло быть в принципе, вылетела прочь из гробницы. Тут мне стало страшно до дрожи в коленках. Я так ещё никогда не боялся, как сейчас.

— А какая просьба-то? — решил на всякий случай уточнить я, пересохшим от ужаса горлом.

— Я не хочу, чтобы жилища моих слуг были разграблены людьми, — просто сказала она, — не хочу чтобы своими грязными, алчными руками они лазили здесь, портя всё вокруг.

Тут её голос налился снова силой и пасть оскалилась, показав немаленькие клыки.

— А как я это должен сделать?

— Ну, тут решать уже тебе, — она пожала плечами и подняв руку с кошачьими когтями на кончиках человеческих пальцев, поманила меня к себе. Я против своей воли двинулся вперёд, понимая, как ноги сами ведут меня к саркофагу.

— Ещё раз прости человек, но ты лучший из всех, кто мне пока попадался, — она не выглядела расстроенной говоря это, зато каменная крышка саркофага вместе с ней наверху сама собой сдвинулась вбок, и моё тело привело меня к каменному гробу, затем самостоятельно залезая туда.

— До встречи, — мяукнула она и глаза её ярко вспыхнули, погружая меня в беспамятство.

Глава 3

Двадцать восьмой год правления Его Величества царя Верхнего и Нижнего Египта Мааткара Хатшепсут Хенеметамон, да живёт она вечно; четырнадцатый год правления Его Величества царя Верхнего и Нижнего Египта Менкеперре Тутмоса Неферкеперу, да живёт он вечно, 10-й день первого месяца сезона перет.

— Царь очнулся! Он очнулся! — услышал я рядом радостный вопль, чуть не разорвавший мне голову, которая гудела, словно её засунули в бочку, а уже по той здорово поколотили кувалдой.

Открыв глаза я увидел, как надомной склонилось обеспокоенное лицо человека лет за пятьдесят, с медного цвета кожей, миндалевидными чёрными глазами, подведённые синим и чёрными короткими волосами.

— Бенермерут, он жив? — раздался неподалёку ещё один обеспокоенный молодой голос.

— Жив, ты, сын шакала, — огрызнулся тот, кого назвали непривычным для меня именем, — куда колесницу правил? Не видел, что дорога разбита?

— Простите господин, — жалобный голос приблизился, и я увидел над собой молодое лицо похожего формата, что и первое.

— Твоё величество, ты можешь говорить? Подняться? — мужчина достал откуда-то глиняную флягу и дал мне выпить какой-то кислятины.

Выплюнув дрянь изо рта я с трудом, с помощью мужчины, привстал и огляделся. Я сидел на пыльной укатанной дороге среди высоких пирамид, а рядом стояла какая-то двухколёсная повозка, в которую были запряжены два карликовых пони. Кроме двух человек, что я уже