Петька и Волков - Виталий Левченко Страница 4

Троица грызла морковь.

Щуплый вскочил, бросил морковку. Его нос зашевелился, верхние зубы вылезли из-под губы до самых десен.

— Эй, adulescens, шкет, греби сюда! Отрок, подойди! — торжественно позвал он Петьку.

Кузиков попятился и уперся спиной в зеленую стену зарослей, успевших плотно сомкнуться.

Длинный и деваха тоже поднялись.

«Рвану краем поляны, — решил Петька. — За капустную кучу. А дальше — в лес! Шиш вы меня догоните». Толстуху и длинного он не опасался, а вот щуплый, их главарь, казался быстрее своих дружков.

Кузиков сделал обманный шаг вперед — и кинулся вправо, намереваясь по дуге обогнуть поляну и нырнуть за спасительные сосны. Он резво помчался к капустной куче. К его удивлению, троица осталась на месте. Лес был совсем близко, когда сзади послышался легкий топот. Петьку толкнули, и он покатился по траве. Затем его схватили за шиворот.

— Я не понял, ты хотел убежать? Puer sordida! Братва, кубыть он нас не уважает! — запричитал щуплый. Над поляной пронесся дробный стук, будто кто-то бешено забарабанил ладонями по пустому пню.

Кузиков взглянул на щуплого. Рожу главаря покрывала редкая серая шерсть, словно он вытерся о полинялого кота.

— Что я вам сделал! У меня ничего нет! — в отчаянии выкрикнул Петька.

— Steh auf! Вставай! Быстро! Шкандыбай, падла! Ну пожалуйста! — Щуплый рывком поднял Кузикова и пихнул его в сторону морковной кучи.

Жирная деваха двинулась им навстречу дикими шажками, больше похожими на прыжки. Она крутила башкой, пытаясь поймать косыми глазами в поле зрения Петьку. Длинный выпятил и без того толстое пузо, поставил на него локти со свешенными вперед кистями рук и вперился в Кузикова здоровым зрачком.

— Perfectus! Ладный экземпляр! Зуб даю! — сипло прогудел он.

— У меня денег нет, только телефон, — злорадно буркнул Кузиков, уставившись на огрызок морковки в траве.

— Телефон — телефо-ончик! Ой, зело люблю-ю телефончики, — отвратительно пропела деваха булькающим голосом. — Давай quickly! Токмо без фокусов!

Петька вытащил разбитый мобильник. Глаза толстухи округлились, подбородок задрожал.

— Да ты издеваешься! Schurke! Закис, Тавсан, видите? Момче меня обидел! Кручина-то какая! Perfide! А-а! — она затрясла дредами, выставила руки со скрюченными пальцами, скакнула к Кузикову, выхватила телефон и швырнула за огурцовую кучу.

Щуплый, носивший имя Закис, поднял ладонь.

— Satis! Зая, остынь!

Он повернулся к Петьке. Лицо его задергалось, и косой глаз уехал к виску еще сильнее.

— Ну, дрислявый, ты попал! Понял, да? Хана тебе! Schluss! Погубим мы душу твою, мальчик! — завыл он.

Кузиков провел языком по пересохшим губам. Хотя эта сумасшедшая троица была безусловно опасной, страх почему-то исчез.

— Я не специально к вам вышел. Я из леса хотел выбраться. По солнцу ориентировался. Только заблудился. Сначала на восток пошел, потом на юг — и вот, — стараясь говорить спокойно, объяснил он.

Главарь цокнул языком и мелко захихикал. Вслед за ним ухнул смешком длинный Тавсан и фыркнула Зая.

— На юг! На ost! По солнцу! Ой, держите меня! — давилась от смеха толстуха. — Comoedia! Он так серьезно это глаголет!

Закис кончил хихикать, сплюнул под ноги Кузикову и хищно уставился на него.

— Listen сюда, шкет! Позабавил ты нас. Ладно, разначу тебе малость. Тута хоть куда вали, хоть на все шесть сторон, в натуре на запад прешь. Почему? А лес такой, однонаправленный. Пространственная каверна. А на западной поляне — мы. Усек? Verstehen?

Петька попробовал понять, но не смог. Главарь повернулся к своим. Тавсан подтянул живот. Зая силилась собрать взгляд в одну точку. Закис сделал знак — и его подельники схватили Кузикова. Тавсан достал откуда-то веревку из морковной ботвы, и Зая мигом связала Петьке руки за спиной. Кузиков не ожидал от них такой прыти. Он попытался вырваться. Тогда его толкнули на землю и связали ноги.

— Сволочи! Отпустите меня! Я вам покажу! — закричал Петька. Но шуты перестали обращать на него внимание и отошли в сторону.

— Ну? Куда его? — услышал Кузиков голос Тавсана.

— Как куда! На овощебазу, естественно! Переработка в гумус, — ответил Закис.

— Протестую! — твердо возразила Зая. — На овощебазе контейнеры удобрениями заняты под завязку. А у меня отчетность. И так план перевыполняем. На этот раз в одну темпоральную сетку двоих поймали. А отпуск, между прочим, в этой кварте не дали.

«О чем это они?» — поразился Петька, чувствуя, как возвращается страх. Кузиков вывернул шею, наблюдая за троицей. На миг ему показалось, что он видит в воздухе нечто серое и бесформенное.

— А может, по неучтенке? Оформление еще не провели, — предложил Тавсан.

Зая оживилась.

— Правильно! Должны же мы что-то и себе оставить. Развлечься хочется.

Закис пожал плечами.

— Если коллектив так решил — я не против. Ваши предложения?

Тавсан и Зая одновременно произнесли:

— Морковный хрясь!

Главарь рассмеялся.

— Ну вы как дети малые! А кто потом прибираться будет?

Зая быстро ответила:

— Уборку беру на себя.

Закис махнул рукой.

— Хорошо, устроим морковный хрясь.

Они повернулись к Петьке.

«Какой еще хрясь? — думал Кузиков. — Звучит не очень. Но что может быть плохого от морковки? Жрать до рвоты заставят?».

Тавсан оттащил Петьку к морковной куче. Кузиков видел, как Закис и Зая скрылись за огурцовой пирамидой. Через минуту они выкатили оттуда широкий стенд на маленьких колесах: судя по их усилиям, очень тяжелый. Докатив стенд до моркови, главарь с подельницей вернулись к огурцам и вынесли странную конструкцию, с длинной узкой металлической трубой поперек квадратной стойки. Эту штуку они начали устанавливать напротив стенда, метрах в десяти.

У Петьки появилось нехорошее предчувствие.

— Эй! Что вы делаете? Что такое морковный хрясь? — с тревогой спросил он.

Закис оторвался от конструкции, подскочил к Кузикову и больно дернул его за ухо.

— Silentium, отрок! Хайло завали! Ибо не сведом ты, но мы сие исправим, и victima принесена будет морковному хрясю! Sic!

Тавсан задумчиво поскреб клешней живот, потер шрам на щеке.

— Проверить бы надобно, — сказал он Закису и кивнул в сторону трубы. — Не пользовались seit langem, вдруг пружина ослабла. Конфуз с волынкой выйдет.

— Не дрейфь, у нас все на мази, — ответил Закис. — Паси шкета. Аз пробу свершу.

Главарь вернулся к трубе. Петька сейчас разглядел, что заканчивалась на тыльной стороне она чем-то похожим на ружейный затвор.

Закис повозился с затвором, раздался металлический щелчок, и в трубе открылась широкая продольная щель.

— Зая, давай! Examen! — взвизгнул он.

— Unum minutum! — отозвалась Зая. — Позабавимся чуто-ок! Ой как будет ве-есело! — жутким