Непростой Путь Про-Героя. Том 1. Том 2 - Александр Русак Страница 4

В-третьих… в этом мире меня зовут Ниренгеки Шода.

Кто это? Был ли такой персонаж в оригинале? Какая у него\меня Причуда?

А я без понятия.

Причуда у меня пока не проявлялась, имени такого в сериале я не помнил. Внешность тоже мало что давала — пацан как пацан, даже не особо азиат, с широко раскрытыми глазами, только волосы необычного для меня, серо-голубого цвета.

Единственная зацепка — имя. Не в том плане, что я сын Старателя, хотя мысль такая, честно говоря, у меня действительно на мгновение мелькнула, но нет: «Шота» — это имя, а мое «Шода» — эт фамилия. Вообще, было очень непривычно учиться ориентироваться в дебрях нового для себя языка, имеющего несколько вариантов письменности, где куча слов и отдельных символов могут иметь еще одну кучу значений… но в итоге я допер, что мое новое имя, «Ниренгеки», означает примерно следующее: «двойной удар» или «комбо из двух ударов».

Я еще на моменте со станцией метро «Татуин» и пляжем «Дагоба» во время просмотра первого сезона просек, что автор-мангака любит отсылки, а ряд персонажей вроде «Манга» из класса-«Б» Юэй показал, что и говорящие названия — тоже. Так что мое имя такое — неспроста.

Но… дало мне это что-либо? Нет. Вспомнил ли я персонажа со схожей причудой? Чтобы ближний бой и дрался вблизи с какими-то комбо?.. Нет. Разве что помню, что в том же «Б» классе было несколько ребят, кто умел драться вблизи.

Но кто сказал, что оригинальный «Ниренгеки» вообще попал в Юэй?

Я даже не знаю до сих пор, есть ли у меня причуда.

Дальше… родители — Такеда и Сакура Шода. Причуды есть у обоих, но даже и близко ничего мощного и геройского.

Отец — я так и не сумел заставить себя за прошедшие несколько лет звать их «мамой» и «папой» — был обычным невысоким, поджарым мужчиной с каштановыми волосами. Спокойным, тихим, аккуратным, но довольно позитивным человеком. Не производящим никакого геройского впечатления.

Работал, тем не менее, пожарником и спасателем, за что ему, несомненно, уважение. Не в последнюю очередь местом работы он был обязан своей Причуде «Воздействие» — чему-то вроде эрзац-телекинеза. Притянуть к себе или там кинуть что-то в кого-то он не мог, но зато был способен совершить какое-то обыденное действие на расстоянии в десяток шагов — открыть дверь не касаясь, например, или выключить свет. Воздействие, одним словом. Только на дистанции.

По его словам — на выезды он меня не брал, очевидно — в работе эта причуда очень помогала. Да и вообще отец, в отличие от матери, фанател по героям и сам в детстве хотел им быть, просто не сложилось.

Я чуял в нем родственную душу, так что ладили мы неплохо. Впрочем, четкого ответа на вопрос «почему мне дали такое имя?» я так и не получил. То ли кого из предков так звали, то ли гадалка посоветовала, то ли просто в списке японских имен нашли и решили, что оно красивое.

Голубоволосый мальчик-я так не считал, поэтому в ультимативной форме потребовал сократить имя до «Нирен». Родители, посмеиваясь, подчинились — и я действительно стал просто Ни-рен, 二連, если письменно в японских картинках. Нирен Шода. Если дословно, меня зовут «двойной удар ладонью», блин. По лицу, наверное…

Моя мать — красивая и довольно молодая женщина. Правда, немного нервная. Несмотря на свое «розовое» имя, она обладала роскошной голубой гривой волос, такого же оттенка, как и у меня, много следила за собой, а еще за хозяйством и мной (хотя уже с года за мной толком-то и следить не надо было). В общем, была типичной современной домохозяйкой.

Ее причудой был «Таймер»: совершенно бесполезная в бою вещь, но, тем не менее, полезная в быту. Она, прямо на поверхности любого предмета, создавала некую иллюзию часов, которые отсчитывали необходимое время, а сработав, начинали мигать ярко-красным. Вот, в общем, и все. Зато готовка у нее никогда не пригорала.

Неудивительно, что даже имея причуду, мать — совсем не боец — опасалась злодеев и грабителей и поэтому старалась выходить на улицу пореже и только в светлое время суток. А ведь даже несмотря на расцвет «правления» Всемогущего преступность в этой Японии все равно регулярно давала о себе знать, и какие-то стычки на улицах происходили ежедневно. Да это и логично — сила, особенно сверхчеловеческая, не может не бить в голову. Тем, у кого она есть.

Вот ты идешь себе в магазин за хлебом и бутылкой кефира… пардон, бутылкой холодного чая, тут кефир не в почете, и тут вдруг мимо тебя проносятся сцепившееся в драке супергерой и суперзлодей. Грохот, дым, люди разбегаются, кто-то из толпы, наоборот, врывается в драку…

И так почти каждый день. Представляете? А ведь прохожих и зацепить может. Да, герои практически всегда успевают вовремя, почти всегда справляются, и полиция тут реагирует очень оперативно, да и качок-блондин, с прической в форме заячьих ушей, в любой момент с неба может упасть. И все же…

А отсюда единственный вывод — мне надо стать сильным. Тут и необходимость помочь неведомому благодетелю, которому я, конечно, благодарен за второй шанс, и просто желание жить нормально, без вечного страха за свою жизнь, как у матери, и застарелая мечта, получившая второе дыхание…

Но прежде всего — простая цепочка рассуждений: мне нужно быть достаточно сильным, чтобы попасть в Юэй. Зачем? Потому что я, пусть даже и примерно, но знаю сюжет аниме. Не со стопроцентной, но высокой долей вероятности события в этом мире будут происходить так же. А значит, единственное место, где моя жизнь будет в сохранности — это в Юэй. Причем именно в классе с Мидорией, Бакуго и остальными. Почему?

Потому что сюжет аниме крутился вокруг них, следовательно, только их будущее мне и известно.

И то — только до определенной поры, ведь четвертый и пятый сезоны я смотрел уже абы как, а шестой тогда и вовсе еще не вышел… черт его знает, где, чем и когда закончится оригинальная история.

Так что нужно быть готовым ко всему, даже к самому худшему.

Эта фраза теперь вообще, наверное, будет моим девизом по жизни.

К тому же… сама возможность повлиять на будущие события истории, например, спасти кого-то от смерти, вроде того сайдкика Всемогущего, требует, чтобы я находился рядом с этими событиями.

Тем не менее я был достаточно благоразумен для того, чтобы не бежать сломя голову и спасать,