Чингисхан. Сотрясая вселенную - RedDetonator Страница 4

Если сравнивать с тем временем, когда он был в плену у Таргутай-Кирилтуха, вождя рода тайчиутов, здесь все не так плохо. Жадный толстяк использовал убийство Бектера как предлог для захвата Темучжина и превращения его в раба. Темучжин пытался сбежать, даже скрылся в лесу, но из-за голода и холода, наплевав на гордыню, через несколько дней вышел из леса, после чего был сразу же схвачен. Толстяк приказал надеть Темучжину на шею колодку, сделав факт порабощения публичным. Позор, но иначе было не выжить.

Из рабства Темучжин сбежал довольно быстро, воспользовавшись беспечностью тайчиутов. Ему хотелось отомстить, но жизнь была дороже, поэтому он спрятался в юрте батрака Сорган-Ширы, где тот обитал с сыновьями Чилауном и Чимбаем, а также с дочерью Хадаан. Пришлось париться под ворохом овечьих шкур, потеть как проклятый, но зато все закончилось хорошо и его не нашли.

Темучжина можно назвать каким угодно человеком, но никто не мог назвать его неблагодарным: Сорган-Шира и его сыновья заняли достойные места в великом воинстве, а Чилаун и Чимбай вообще стали одними из первых его нукеров[8], впоследствии заняли должности командиров гвардии кешиктенов. Сорган-Шира потом, когда Темучжин стал великим ханом, получил титул нойона-тысячника[9], а также за былые заслуги вместе с сыновьями получил право брать все, что нашел в боях и на охоте.

«Старая история…» – подумал Темучжин.

Пусть было тяжело и унизительно являться рабом, но он многое извлек из этого состояния. Впредь он никогда просто так не плевал на тех, кто находится ниже него. Ненавидеть и презирать тех, кто бросал ему вызов, – сколько угодно, но ненавидеть и презирать тех, кто просто достиг меньшего, чем ты или был менее удачлив, это пятнает честь воина и великого хана.

«Только побывав на самом дне и вырвавшись на самую вершину, понимаешь, что такое жизнь», – философски подумал Темучжин, катая курант взад-вперед.

Перемолов три глиняных чашки зерна, он уступил место Эрелиеве, которая явно была до полусмерти напугана необходимостью находиться с ним в одном месте.

– Мы семья, ведь так? – с усмешкой спросил у девочки Темучжин.

– Д-д-да… – пугливо дернулась Эрелиева.

– Работай усердно, – сказал ей Темучжин. – Позовете меня, когда придет мой черед.

Раз есть время до его очереди, то нужно потратить его со всей пользой. Силки все еще лежат за домом.

Конский волос тут не достать пока что, поэтому он взял волосы у Тиудигото, которая удивилась просьбе, но отрезала небольшой пучок. Тратить его пришлось экономно. Особенная морока в этом свете была с ограничением на толщину петли ввиду дефицита материала. Из-за этого добыча часто срывалась, безнаказанно сжирая наживку в виде хлебного мякиша. Иногда попадалась слишком крупная лесная тварь, поэтому тоже происходил обрыв петли. Но теперь, когда вокруг тела Темучжина намотана длинная кожаная бечевка, выдранная из одежды Дикинея, прочность удавки больше не являлась проблемой. Теперь силковая охота пойдет куда живее…

Прикопав ненужный теперь волос матери под домом, Темучжин сноровисто переделал силок. Ножом пришлось пользоваться аккуратно, чтобы не заметила Тиудигото, иногда выходящая из дома по различным хозяйственным надобностям.

Что есть силок? Это деревянный колышек из двух составных частей, на одной из которых, напряженной изгибом и придерживаемой второй частью, висит петля, а на второй части – кусок наживки. Когда лесная тварь касается второй части силка, она освобождает первую часть, после чего петля натягивается. Но это еще не все. Животное, испугавшись резкого движения, начинает дергаться, еще сильнее затягивая петлю на своей глотке. Но это в идеале. Обычно петля затягивается на туловище или лапе лесного гостя.

Когда новый силок был завершен, Темучжин посидел на лавке перед домом и подумал о том, как можно будет использовать монеты, добытые с дяди Дикинея. Показывать родителям их нельзя, потому что это подозрительно, когда у ребенка в руках появляются шальные деньги, будет много вопросов, на которые у Темучжина нет вразумительных ответов.

– Твой черед, Эйрих, – очень неуверенно подошел Валамир.

«Почему этих двоих назвали похоже, а меня Эйрихом?» – подумал Темучжин.

Он решил взять привычку называть себя Эйрихом и только Эйрихом. С Темучжином покончено, он в прошлом, как и Чингисхан. Старые достижения больше не имеют никакого значения, потому что тут о них никто ничего не знает.

Тенгри, или Христос, или Будда, или Аллах, неважно, кто, даровал ему шанс. Из ничего снова стать всем. Снискать величайшую славу, сокрушить или покорить своих врагов, получить власть, которая и не снилась его предкам. Его отец, Есугей-багатур, даже не мечтал о том, что имел Темучжин в прошлой жизни, а здесь…

Пока что он слишком мало знает об этом мире. Ему известно лишь о существовании некоего императора на юго-востоке, еще об одном императоре, живущем на северо-западе, а также о коневодах, сокрушающих все встреченные на своем долгом пути народы.

Сам он, выходит, из племени готов. Есть еще род, но с этим до сих пор непонятно. Зевта говорил, что их предком был некий «сам Острогота». Кто это такой, Острогота? На этот вопрос в прошлый раз Эйрих получил смачный подзатыльник. Видимо, он должен сам знать. Но откуда?

Об этих вопросах он и размышлял, меля зерно для ужина и завтрашнего завтрака. Лепешки из грубой муки могут доконать кого угодно. Ему хотелось мяса, много мяса. Пусть телом он маленький гот, но в душе его живет кочевник. Кочевники не едят траву и печеную муку, они едят мясо.

«Маленький кусочек хотя бы вяленого мяса…» – с тоской подумал Эйрих, размалывая новую порцию зерна.

Сегодня уже поздно ставить силок, но старые силки проверить надо обязательно…

Два часа спустя они заготовили нужное количество муки, после чего Тиудигото начала печь лепешки на ужин. Дело небыстрое, поэтому Эйрих решил, что есть время для проверки и снятия силков. Нож был спрятан под рубищем, недостойным свободного мужа. Мальчик привязал его через плечо на бечевку, чтобы можно было быстро извлечь из прорези на подмышке.

Первый силок находился в лесном кустарнике, примерно в пяти сотнях его детских шагов, в месте, где он несколько раз слышал куропаток. Силок оказался пустым, но сорванным – значит, дичь сумела освободиться и сбежать с добычей. Необходимо забрать черенок и смотать остатки волоса, чтобы не наводить злых лесных духов на пока еще очень нужную мать.

Второй силок Тему… Эйрих установил близ оврага, поросшего лещиной, то есть в двух с половиной тысячах шагах от дома. И тут явно что-то было, но недавно сбежало. Досадно, но ожидаемо. Черенок забрать, а волос смотать.

Третий силок был расположен рядом с водопоем, то есть близ очень удобного спуска к реке, при всем желании мимо не пройдешь. И вот здесь была настоящая удача! Эйрих подлетел к силку, где дрыгал лапками полузадушенный заяц, на ходу извлек нож и сразу же перерезал лесной твари глотку.

Разделывать прямо тут его нельзя, но и домой нести… А почему бы и нет? Если доказать родителям свою полезность, можно заработать их благосклонность, и тогда они могут начать охотнее говорить с ним. На Тиудигото нет большой надежды, она ведь женщина и совсем не видела мир, а вот Зевта может знать очень много, особенно если знать, что он почти постоянно сидит в бражном доме рядом с вождем. Эйрих принял решение.

Домой он возвращался быстро, потому что не очень любил лес, особенно когда речь идет о лесе после заката. Будь у него лук… Вот с луком надо срочно что-то решать. Если он не сумеет развить нужные навыки в детстве, потом будет поздно заниматься… Во всяком случае, он не сможет стать лучшим. Пока золотое время, надо тренироваться, а для этого нужен детский лук. Детский лук может достать только Зевта, значит, нужно заработать его расположение.

Монеты? Это самый дешевый способ, но и самый опасный. Зевта обладает плохим нравом и за человека Эйриха еще не считает, может разозлиться и зашибить его. Да и неожиданное появление у Зевты лишних денег вызовет вопросы у соседей и соратников. Нет, не подходит.