Баба Люба. Вернуть СССР 3 (СИ) - Фонд А. Страница 4

— Ну, а вдруг станет? — продолжила подначивать Анжелику я, с удовлетворением наблюдая, что всё идёт по моему плану.

— Сальвадор Дали пахал, как конь. И был реально талантливый! — отрезала Анжелика, — а этот сидит в своём подвале, который он непонятно зачем называет мастерской, и жалуется, что мир его не понимает!

— Так, может, он настолько гениальный, что значительно опередил своё время? — прищурилась я. — Может, после смерти к нему придёт признание?

— Я не хочу после смерти! Я хочу сейчас жить хорошо! — заявила Анжелика.

— А как, по-твоему, нужно жить, чтобы было «хорошо»? — закинула удочку я.

— Поступлю в училище, выучу английский. Поеду в Америку, выйду замуж за Джоша…

— За какого ещё Джоша? — испугалась я.

— Это мистер Харрис, — улыбнулась Анжелика, — Джош Харрис. И я буду миссис Анжелика Харрис. Красиво же?

— А ты уверена, что он на тебе сразу женится? — спросила я.

— Конечно! — с железобетонной уверенностью кивнула Анжелика.

Я вздохнула. Этот период, развал СССР и «лихие девяностые» был началом процесса, когда США начали нашим людям усиленно засирать мозги. Подменять общечеловеческие идеи и ценностями жвачкой с красивыми вкладышами. И конечно же, начали они всё это с молодёжи. Вот сидит такая себе девочка Анжелика и у неё хрустальная мечта — уехать в Америку и выйти замуж за Джоша. А подумать, что, может, этот Джош живёт там в какой-нибудь Алабаме, посреди выжженной солнцем прерии в убогом вагончике? Но нет, выйти за Джоша замуж, по её мнению, круто, потому что Джош — американец!

Я поморщилась и сказала:

— А почему ты уверена в этом?

— Ты видела, как он на меня смотрел всё время⁈ — привела убойный аргумент Анжелика.

— А ты не думала, Анжелика, — попыталась я опустить её с небес на землю, — что смотрел он на тебя потому что ты для него — экзотика? Эдакая интересная зверушка? Ты же тоже на мисс Флорес смотрела.

— Потому что я таких людей не видела, — начала Анжелика и осеклась.

— Ну вот, — развела руками я, — сама понимаешь.

Анжелика промолчала. Только покраснела сильно-сильно.

— Ты пойми, Анжелика, — попробовала направить её мозги в правильное русло я, — Джош приехал в составе делегации в варварскую Россию, в осколок некогда великой страны, чтобы «протянуть братскую руку помощи». И отношение у него, у них всех, к нам — свысока. А почему? Потому что больше великой страны нет. Да, мы ещё встанем на ноги, мы ещё покажем себя. Через много лет. Но сейчас — нет. И отношение у него — как высшего к низшему. Тебя такое положение вещей устраивает? Ты хочешь жить замужем в какой-то Алабаме, готовить еду, рожать детей, стирать-убирать и полностью зависеть от мужа? Сегодня он любит тебя — хорошо, на тебе, Анжелика пять долларов, можешь сходить в магазин и купить себе новые трусы. А завтра его какая-то молодая вертихвостка увлечет, и он тебя под зад ногой. А детей отберет. Потому что он — американец, а Америка своих граждан охраняет. А ты — чужачка, пришлая, понаехавшая. И ничего ты не сделаешь. Будешь всю жизнь терпеть. Хочется тебе такой жизни, да?

— А что мне делать? — опустила голову Анжелика.

— Во-первых — не унывать. Потому что лишние слёзы-сопли проблему никак не решают. А решение здесь одно — стань кем-то, чтобы из себя что-то представлять. Стань с ним на равных. И вот тогда ты можешь быть равноправным партнёром. Брак — это равноправное партнёрство. И только на таких условиях ты сможешь быть счастливой и не бояться о завтрашнем дне.

— Я поняла… — задумчиво сказала Анжелика, — я выучу английский, получу образование, а потом выйду замуж за Джоша!

— Уже лучше, — кивнула я, понимая, что за пять лет концепция ещё десять раз изменится.

А через день состоялся тот разговор с Всеволодом. Мы беседовали в его библиотеке, как обычно.

Он удивлённо рассматривал мой листочек, на который я выписала тех людей, которых хочу видеть у себя в группе.

— Хм… удивительно, — наморщил лоб старейшина, — почему семь, а не десять?

— Потому что я считаю, что в группе должны быть близкие доверительные связи. А десять человек — это уже практически толпа. Да и семь многовато, но, если будет меньше, можем не справиться с некоторыми делами.

— Угу… ясно…. — задумчиво протянул Всеволод и тут же поднял взгляд на меня, — Любовь Васильевна, ну я всё понимаю. И в целом к кандидатурам у меня каких-то замечаний нет. Вот только…

— Что вот только?

— Одна кандидатура меня… как бы это сказать…?

— Смущает? — подсказала я.

— Да, смущает, — кивнул Всеволод.

— Если вы имеете в виду Петра Кузьмича, то это из-за того, что он юрист. Я бы, конечно, лучше Валентина взяла. Но вы же не отдадите.

— Валентина не отдам, — опять кивнул Всеволод. — Но нет, меня совсем другая кандидатура смутила…

— Какая? — не поняла я.

— Зинаида Петровна! — старейшина покачал головой, — Любовь Васильевна, я прекрасно знаю, как она к вам относится. Неужели вы решили таким вот образом расквитаться с нею? Это противоречит морали и принципам…

— Подождите! — перебила Всеволода я, — какие принципы⁈ Кто чему противоречит⁈ Вы о чём вообще?

— Решила загонять её? — напрямик, без экивоков, брякнул Всеволод.

А я поморщилась:

— Я прекрасно знаю, что она ко мне плохо относится, — пожала плечами я, — но выбрала я её как раз потому, что у неё много энергии, которую она не знает, куда девать, вот и ищет себе врагов. А если не находит, то придумывает и потом с удовольствием воюет, втягивая всех вокруг.

— Так зачем она тебе?

— Я дам ей Высшую Цель. Мотивирую так, что она загорится. И тогда у меня будет мощный таран, который на пути к цели сметёт любые преграды. А мне останется потом только пройти и взять приз.

— Вы точно уверены, что справитесь?

— Если надо — справлюсь, — улыбнулась я и мы перешли к обсуждению остальных кандидатур.

По дороге домой я заглянула в подвал, где Игорь держал видеосалон. Он как раз возился с кассетой (перематывал ножницами длинную ленту и тихо ругался).

— Игорь? — поприветствовала я его.

— Любовь Васильевна, — обрадовался он мне, — что скажете? Если можно, полсекундочки подождите, я только ленту заклею, а то сейчас концы опять потеряю.

Я кивнула. Пока Игорь колдовал над сломанной кассетой, я прошлась по «салону». Нынче тут было пусто. Стулья стояли перевёрнутые — явно Игорь вымыл полы (интересно, он сам полы моет или у него уборщица есть?). Перед рядами деревянных кресел, списанных явно с какого-то допотопного кинотеатра, был установлен небольшой, самый обычный телевизор. Под ним находился тоже самый обычный видеомагнитофон. А в тумбочке были видеокассеты.

Я посмотрела — в основном американские боевики, пару комедий, много всевозможных ужастиков, мультики типа «Том и Джерри» и какие-то фантастические фильмы про космос и корабли. Были несколько китайских боевиков, и на этом выбор заканчивался.

Что ж, вполне типичный набор видеофильмов девяностых.

— Любовь Васильевна, я готов! — Игорь, наконец-то оторвался от кассеты и подошел ко мне.

— Смотрю, какие фильмы ты показываешься, — усмехнулась я.

— На что есть спрос — то и показываю, — в ответ улыбнулся Игорь, — но уже чувствую, что недолго моему видеосалону осталось.

— А что случилось? — испугалась я (решила, что рэкет).

— Да видики начали появляться у людей дома, — грустно вздохнул Игорь. — А Рустам ещё и видеопрокат открыл. Так что дни моего видеосалона практически сочтены. Уже сейчас, в основном, ребятня на мультики бегает. А взрослые предпочитают дома, на диване, под пиво.

— Печально, — кивнула я.

— Так что если с моим предприятием ничего не выйдет, то я буду банкротом, — посмотрел мне в глаза Игорь, и спросил, — так что вы надумали, Любовь Васильевна?

Глава 3

Галка сидела у меня на кухне и рыдала. Плечи её мелко вздрагивали, а из горла вырывались только бессвязные звуки: