Слово Идальго. Карибское море (СИ) - Махров Алексей Страница 40

Однако внимательный взгляд на шпагу заставил насторожиться. Артём не особо разбирался в древнем оружии, но смог понять: грубая шлифовка изумрудов и аляповатые золотые накладки на ножнах и перевязи выглядели откровенным самопалом, хотя обилие золота и драгоценных камней было достойно рук хорошего мастера из Толедо. Значит это «изделие» сляпали здесь, на коленке, с единственной целью — пустить Артёму пыль в глаза!

Тем временем мэр перевёл дух и завершил с пафосом:

— Своими деяниями вы заслужили доверие жителей Пуэрто-Вьехо! Городской совет принял решение финансировать экспедицию под вашим командованием!

Эти слова градоначальника означали только одно: Артёму явно намекали на нежелательность дальнейшего пребывания в Пуэрто-Вьехо. Парень небрежно повесил шпагу на спинку кресла и усмехнулся:

— Благодарю за подарок, и городскому совету спасибо за честь! Но я не собираюсь покидать ваш гостеприимный городок!

— Почему? — растерянно спросил мэр.

Гвардеец из влиятельного рода, прекрасно владеет оружием, с явным талантом в организации боевых действий и вдруг отказывается! Он с пелёнок должен грезить победами над врагом!

— Мне и здесь хорошо! — С серьёзным видом ответил Артём. — Фермы обещают хорошую прибыль, а я еще и плантации ванили хочу заложить! Мои люди приступили к строительству лесопилки, скоро заложим баркасы для рыбаков. Что ещё надо? В Испании многие идальго могут только мечтать о такой жизни.

Мэр откровенно «завис»: какой неожиданный пассаж! Никто из членов городского совета не сомневался в успехе задуманной акции, спор шёл только о размере финансовых затрат. А тут на тебе, «мне и здесь хорошо»!

Мэр принялся расписывать радужные перспективы: поход вверх по рекам Алабама или Чаттахучи приведёт к колоссальному обогащению. В горах Аппалачи полным полно золота. К тому же там уже обосновались представители семейства де Нарваэс, и дону Артемосу будет на кого опереться. Или можно отправиться на юг, к Рио-де-Жанейро: ведь португальцы, в попытке захватить Мадрид, сосредоточили все силы в Европе и колонии остались абсолютно беззащитными.

Пламенная речь мэра выглядела не только не убедительной, она показалась смешной. С наличными военными силами Артёма, полсотней бойцов, соваться куда-то, где всё уже давным давно поделено «уважаемыми людьми» — чистое самоубийство. Вместе с тем, предложение мэра надо принять. Чисто формально, конечно… Иначе есть большая вероятность встретиться с профессиональным киллером, типа Шнурка. И никакая охрана не поможет!

— Предлагаю поговорить прямо без лишних реверансов! — Артём небрежно сбросил шпагу на пол и поудобнее устроился в кресле. — Я взбаламутил спокойную жизнь уважаемых людей и поломал им планы. Моей вины в этом нет, и не может быть, более того, ваши люди меня подталкивали к столкновению с лесными поселенцами.

При последних словах лицо мэра сразу разгладилось: он оценил мягкую формулировку в отношении бандитов. Разговор начистоту даёт больше возможностей для достижения взаимовыгодного соглашения, поэтому градоначальник сразу задал главный вопрос:

— Вы согласны покинуть Пуэрто-Вьехо?

— Лично меня здесь ничего не держит, — доброжелательно улыбнулся Артём, — за исключением маленького нюансика. Полученные «в наследство» фермы дают стабильный доход.

— Мы компенсируем все ваши потери! — Торжественно заверил мэр.

Ну уж нет! Артём не собирался безоглядно бросаться в неизвестность. В жизни всегда надо иметь крепкую тыловую базу, иначе окажешься даже без разбитого корыта. Буквально лучась доброжелательностью, парень предложил:

— Зачем уважаемым людям мои фермы? Пусть они и дальше числятся за мной. В качестве управляющего я оставлю сеньора Дольсе, он очень грамотный человек и сумеет правильно распорядиться имуществом.

— Лудовико Дольсе — ваш управляющий? — Удивился мэр.

— Да, сеньор Дольсе оказал мне такую честь! — Кивнул Артём.

Подумав про себя, что совершенно не успевает за событиями, которые организует сидящий перед ним молодой офицерик, мэр деловито осведомился:

— Когда вы сможете покинуть город?

— Для начала мне понадобится собственное судно! — Изображая задумчивое размышление, ответил Артём.

— Можете забрать наш авизо! — Оживился градоначальник. — Всё равно мы отправляем почту с попутными кораблями.

— Хорошо! Спасибо! — Кивнул Артём. — А как быть с экипажем?

— Найдем! Поможем с наймом! — Сказал мэр.

— Неплохо! — Снова кивнул Артём — Тогда помогите и с наймом солдат: соваться куда-то без пары-тройки сотен хорошо вооруженных бойцов — чистое самоубийство!

— Но это может занять много времени! В Пуэрто-Вьехо просто нет такого количества солдат, даже если собрать всех охранников! — Загрустил мэр. — Может просто возьмете деньгами, а наймете сами в другом месте?

— Ага! Приплыву куда-нибудь с десятком пудов золота, имея всего полсотни охраны… Тут-то меня и приветят! — Язвительно сказал Артём. — Нет, дорогой мэр! Я хочу отплыть из Пуэрто-Вьехо, имея полностью снаряженную экспедицию!

— Ладно, это решаемый вопрос! — Печально сказал градоначальник. — Напишу несколько писем моим конфидентам… Будут вам солдаты! Что-то еще?

— Да, собственно, всё! — Пожал плечами Артём, прикидывая, что на найм экипажа и роты солдат уйдет несколько месяцев, которые можно с пользой потратить на обустройство «базы». — Я не привередливый! Хотите, чтобы я отсюда убрался — я уберусь! Слово идальго! Но извольте полностью меня экипировать!

Глава 16

Эх, море, море…

А вот и первый кораблик! Авизо оказался совсем скромных размеров: метров шестнадцать в длину, водоизмещением максимум в тридцать тонн. Но при этом для надежного управления его парусами требовалось минимум шесть человек. Причем не абы каких, а высокопрофессиональных матросов, умеющих обращаться с такелажем на реях, на довольно большой высоте. Об этос Артёму поведал капитан Гастон д’Ларк, французский моряк, с которым парня месяц назад познакомил торговец лошадьми Доменико де Фария.

Капитан уже третий месяц сидел в Пуэрто-Вьехо, скрываясь от иска армадора и с радостью ответил согласием на предложение Артёма принять под командование небольшой парусник. Но эйфория от обладания пусть небольшим, но собственным суденышком, прошла очень быстро: выяснилось, что от долгого стояния у причала корпус авизо начал гнить изнутри — в трюм попала вода, которую долгое время не откачивали. Из-за этого новое приобретение требовало длительного и дорогостоящего ремонта. Артём, в принципе, никуда не торопился и задержка его вполне устраивала, а денюжку на ремонт исправно выдал мэр. Но была еще одна закавыка: в Пуэрто-Вьехо проживало всего два квалифицированных корабельных плотника и они были завалены заказами до следующего года. Понятно, что применив административный ресурс их можно было выгнать на работу (причём обоих сразу и даже бесплатно!), но какое будет качество работы после такого надругательства? Да и проживут они потом в городке недолго — соберут пожитки, инструмент и подмастерьев, и уедут с попутным парусником в другой населенный пункт: профессиональных корабельных плотников высокой квалификации с руками оторвут везде!

А пока свеженазначенный капитан возился с «дарёным конём», которому, как известно, в зубы не смотрят, Артём занимался укреплением ферм и тренировками бойцов. Прекрасно понимая, что своим согласием на отъезд заработал всего лишь перемирие, а не мир. И если талассократы поймут, что он их дурит, то набросятся на него всей своей живой массой и раздавят — по подсчетам управляющего Доменико Дольсе и начальника разведки Этьена, общее количество личного состава собственных армий всех великих домов Пуэрто-Вьехо составляло не менее пятисот бойцов.

Основную базу Артём решил создать на ферме «Раффлезия», которую парень, немного подумав, переименовал в «Викторию». Здесь уже были необходимые оборонительные сооружения и сама местность (размещение на плато с почти отвесными склонами) помогала защитникам. К тому же отсюда был прямой выход к морю, и не только к скалам, на которых после бегства разбилась половина вражеского войска, но и к небольшой глубоководной бухте. Здесь парень приказал строить причал и дома для моряков — лучше держать собственный кораблик под боком, а не в городском порту, до которого отсюда почти двадцать миль.