По ту сторону - Алексей Владимиров Страница 41

Евгений помотал головой и ничего не ответил.

Я тем временем кое-что обнаружил:

— Что это разбрызгано на пороге?.. Неужели кровь?

Опустив взгляд, остальные с трудом разглядели, что порог как будто покрыт чем-то темно бурым, похожим на застывшую кровь, которая практически сливалась с чёрным полом — если не присматриваться, то и не заметишь.

— И правда, кровь, — присев на корточки, заключила Татьяна. — Только неизвестно, человеческая или чья-то ещё. Она здесь уже давненько…

— Должно быть, кто-то специально её здесь размазал.

— Что это значит?

— Если бы не специально, давным-давно бы стёрли.

— И то верно, — согласилась Татьяна. — Но какую функцию выполняет кровь? Защищает от нечисти?

Я ничего не ответил, но, разглядывая размазанную кровь, на ум тут же пришла фраза, упомянутая в подсказке — Диковинная птица.

В сказке, когда сёстры с яйцом в руке заходили в комнату, заваленную трупами, яйцо выпадало у них из рук и пачкалось в крови. Только не ясно, существует ли какая-то связь между этой кровью на пороге и сказкой.

Затем мы направились дальше вниз и обнаружили, что на первом этаже есть ещё одна квартира, в которой проживает старушка, к тому же почти совсем глухая, нам пришлось довольно долго колотить в дверь, прежде чем она открыла. Затем мы ещё дольше пытались выспросить у бабульки хоть что-то, но так ничего и не добились. Все сводилось к тому, что на вопросы вроде «Бабушка, вы не знаете, почему в этом доме никто не живёт?», она отвечала: «Я уже поела!»

Когда подобные ответы повторились из раза в раз, все беспомощно развели руками.

В доме всего девять этажей, но только две жилые квартиры, кроме самой хозяйки на четвёртом и на первом этажах. Однако поиски всё же принесли кое-какой результат. Пороги в обеих квартирах оказались замазаны кровью.

— Я думаю, это намёк для нас, — тихо обратилась Татьяна ко всем после обеда. — Может быть, тоже побрызгаем кровью на пороги?

— И где ты собралась взять кровь? — вдруг спросил Евгений.

— К примеру, можно убить какое-нибудь животное, и всё.

— И чей порог будем опрыскивать? Твой?

Под давлением Евгения девушка скоро сдалась, очевидно, что сама она не решилась бы поливать свой порог кровью, всё-таки пока что ещё никому неизвестно, что это — защита от нечисти или смертельное условие.

— Если ты несогласно с моей идеей, не надо так сразу все принимать в штыки, — Татьяна немного обиделась. — Может, у тебя есть идеи получше?

Евгений спокойным голосом ответил:

— Нет.

Татьяна от злости едва не стёрла зубы в порошок. Надо сказать, что, несмотря на властный вид Евгения в облике женщины, он удивительным образом притягивал к себе людей. И если находился среди них, остальные ощущали какое-то необыкновенное спокойствие, поэтому во время обсуждений почти все взгляды были прикованы к нему, особенно двоих мужчин. В их взглядах на Евгения даже просматривались иные желания.… Но они не могли знать, что Евгений переодетый мужчина.

— И что нам делать дальше? — скрипя зубами, спросила Татьяна.

— Ждать. — Все так же спокойно ответил Евгений

— Чего ждать? С моря погоды?

— Ждать, пока что-нибудь произойдёт, — ответил Евгений. — Разумеется, если хочешь быстрее проверить, что означает кровь на пороге, я возражать не буду.

Татьяна не ответила, молчанием лишь выразив отказ.

Ксюша, судя по виду, снова собралась заплакать, но, встретившись взглядом с Евгением, заставила себя сдержать слёзы и тихонько проговорила:

— Эти тройняшки точно люди? Они меня пугают.

— Не знаю, — ответил Женя. — Пока не ясно наверняка.

Девочки оказались легки на помине, стоило нам только заговорить о тройняшках, и девочки тут же незаметно появились за нашими спинами. Я увидел первым, что сестрички, взявшись за руки, стоят в дверном проёме, и едва не подскочил от испуга:

— А вы когда здесь оказались?

Девочки не ответили. Я спросил ещё, и тут одна из тройняшек подала голос, но не ответила на его вопрос, а, напротив, спросила сама:

— Ты меня узнал?

— Что? — спросил я девочку, не сразу поняв вопроса.

— Ты меня узнал? — спросила уже другая девочка.

В комнате мгновенно воцарилась тишина, все очень явственно почувствовали какой-то подвох. Татьяна натянула улыбку:

— Сестрички, мы обсуждаем важное дело, не нужно здесь мешаться, хорошо?

— Ты меня не узнала? — спросила последняя девочка.

— Я узнала, — голос Евгения нарушил молчание за столом. Он поднялся, подошёл к тройняшкам, присел перед ними на корточки и мягко ущипнул одну из них за щёку:

— Ты — Надежда.

Надежда моргнула.

— Ты — Вера, — Евгений указал на девочку справа.

Вера так же улыбнулась.

— Ну а ты — Любовь, — закончил Евгений. — Мы вас узнали, какая награда нас ожидает за это?

— В награду ты можешь немного поиграть с нами, — осклабилась в улыбке Надежда, обнажив за ярко-красными губами белоснежные зубы, настолько ровные и частые, что остальных отчего-то пробрало дрожью. — Сестрица, ты мне очень понравилась.

— Ты мне тоже очень понравилась, — Евгений поднялся на ноги. — Идите поиграйте где-нибудь, у сестрицы есть важные дела.

Для нас стало неожиданностью, когда после его слов тройняшки в самом деле послушно развернулись и ушли прочь.

Все стояли, замерев, открыв рот, никто не понимал, как Евгению всё-таки удалось различить, девочек.

Под нашими изумлёнными взглядами Евгений с абсолютно спокойным лицом сел обратно за стол и спокойно произнёс:

— Я угадала.

Ага, так я тебе и поверил. Я низа что бы не поверил, что Женя, в самом деле, смог так быстро дать правильный ответ, основываясь лишь на догадках. Наверняка есть какой-то способ, по которому он различает девочек, просто не собирается его раскрывать.

— Мне всё равно кажется, что с тройняшками что-то не так, — тихо произнесла Ксюша. — Они такие жуткие.

— Да уж, жутковатые, — Евгений задумался. — Но я думаю, что они всё-таки люди, по крайней мере, на ощупь тёплые. — Видимо, только что он ущипнул одну из девочек за щёчку, чтобы убедиться в этом.

— Осталось ещё шесть дней, — сказала Татьяна. — Что же должно произойти во время празднования их Дня рождения?

Ожидание длилось очень тягостно, дни буквально казались бесконечными.

Я уже познакомился со всеми членами команды — Ксенией, Татьяной, Геннадием Ивановичем, и ещё двоими мужчинами. Тот, что старше представился Семеном, помладше Вячеслав, но все его звали просто, Слава.

Первый оказался в мире за дверью в третий раз, второй — впервые. Оба отличались довольно замкнутым характером и почти не принимали участия в обсуждениях.

Мы прожили в доме два спокойных дня, и когда я уже начал задумываться, не случится ли на Дне рождения что-то по-настоящему ужасное,