Особенности национальной учебы (СИ) - Ланцов Михаил Алексеевич Страница 43

Чтобы живые успевали за мертвыми, им помогала Белла.

Эта нежить уже открыла все свои старые лакса и даже начала потихоньку развиваться дальше — на четвертую степень адепта. Именно она и наложила на отряд «Бодрость Акаши» — ауру, позволяющую всем живым в радиусе действия, сохранять свежесть и тонус.

Так что весь отряд бежал вперед.

Просто бежал.

Как матерый спецназ, увешанный снаряжением. Развивая скорость около десяти километров в час. А чтобы не выдавать свое местоположение столбом пыли, поднимаемого с пережженного солнцем большака, Илья наложил на весь отряд «Дыхание Иора», изрядно просадив свой запас энергии. Воздушные коконы близь идущих смыкались и не позволяли пыли подниматься. Кое-что, конечно, вылетало в бок и назад, но так — минимально…

Была бы воля Ильи, он вообще свою армию накрыл какой-нибудь маскировкой. Но, увы. Ничего подходящего у него не имелось. Да и разведки остро не хватало. Три призрака едва справлялись со своими задачами… если справлялись. Приходилось время от времени снимать арьергардного наблюдателя и направлять проверять всякие потенциально угрожающие места. Открывая, как несложно догадаться, тылы. А поднимать призраков, как форму нежити, мужчина пока не умел…

— Вижу впереди крестьян, — сообщил призрак.

— КОГО⁈ — ошалел Илья.

— Крестьян. — повторил призрак.

— На кой ляд они тут сдались? Кольца «Насыщения» же закрывают всякую нужду в такого рода ремесле.

— Мы не знаем, насколько они тут распространены. — резонно заметил наблюдатель. — Кроме того, остается питание для богатых. Ее ведь кто-то делать должен…

Илья скривился с отвращением. Его психологически корежило оттого, что в магических мирах еда частенько является привилегией. Впрочем, после той драки с баньши, мужчину в принципе все раздражало, а количество рефлексий находилось на удивительно высоком уровне. Обычно он просто шел и делал то, что нужно. А тут нюни развесил, как какой-то «вшивый интеллигент». Сам же над ними все время потешался, дескать, нету в них ни ума, ни толка, одно пустое словоблудие. Теперь и сам туда же. Стыдно, аж жуть.

Как так?

Видимо, ментальная отрава так на него подействовала. А, может, это стала пробуждаться та накрутка, которую сделал Ашма-дэв перед прохождением Ильи аномалии? Как со всем этим разобраться он не знал…

Пока мужчина отвлекался на пустые рефлексии, его гули взяли крестьян. Рванули вперед на предельной скорости. И, выскочив на них из-за поворота, заблокировали. Вязать-крутить, впрочем, не стали, так как те вели себя смирно и охотно подчинились жестам, сели кучкой на землю.

— Кто? Откуда? Куда? Зачем? — спросил подъехавший Илья.

Призрак перевел.

— Так пахари мы. Из Вакширы. — робко произнес самый старый…

Поговорили.

Минут тридцать.

Неспешно и обстоятельно. Илья опасался как-то ляпнуть что-то не то и задавал вопроса осторожно. И про погоду спросил. И про урожай. И про то, что сажают, где, для кого и как продают. И долго расспрашивал о торге. Разном. Словно бы ему действительно было дело до всего этого. А потом их отпустил и пошел дальше, демонстративно свернув на дорогу, ведущую к столице Коморы…

Ситуация вырисовывалась отвратительная.

Они оказались на самой западной границы Коморы. Где-то в дне пути от моря. Если идти на юго-запад, то там, через пару дней, начинались горные массивы, населенные какими-то крепкими, невысокими и очень недружелюбными людьми. Ну и чудовищами всякими. На северо-западе начинался Великий лес, на ветвях которого жили еще более злобные и опасные люди. А у подножья бегало СТОЛЬКО магически измененной живности, что жуть. К нему группами меньше ста человек старались и не приближаться.

Филли же, который и являлся целью расспросов, находился на самой далекой восточной окраине государства. Точнее, за его пределами. Дорога к нему шла не только через столицу Коморы, но и, как сказали крестьяне, неприступную пограничную крепость. Да и само Филли оказалось обычным пиратским гнездом, укрепившимся на небольшом полуострове…

— Картина Репина «Приплыли», — констатировал Илья, когда осознал ситуацию.

Его, кстати, тоже расспрашивали, выясняя, кто он и откуда. Пришлось импровизировать и врать, дескать, он со своими товарищами пришел телепортом из-за гор на помощь Коморе для борьбы с Филли. Только, видимо, ошибся и перенесся не туда.

Крестьяне понимающе покивали.

И минут десять потом рассказывали, какие сложности с этими пиратами, которые всех достали. Да только управу на них никто найти не мог. Каждый же поход заканчивался трагедией или конфузом. Словно в том анекдоте: или рукав оказывался порван, или сапог в дерьме.

Разошлись.

А где-то через час, как стало темнеть, отряд встал на долгий отдых. Он, в принципе, был не нужен. Если накинуть сверху «Дух Ар» на себя и живых, то можно и дальше двигаться. Только… куда?

— Как понимаете: куда ни кинь — всюду клин. — резюмировал ситуацию Илья, садясь на поваленное дерево. — Что думаете?

Установилась пауза.

Ни живые, ни привлеченные к совету гули с Леориком и призраками, ничего не могли предложить.

— Уходить в горы — верная смерть. — произнес Мхей. — Крестьяне, может, и приукрашивают, но я во время практики сталкивался с подобной местностью. Какой-нибудь магически измененный здоровяк на перевале может засветить в нас здоровенный булыжник. Или обвал устроить, просто обрушив камни с какого-то крутого склона. Если для нас там все враги — продвижение будет крайне сложным, если возможным.

— В лес я бы тоже не ходила, — добавила Гелла. — Судя по описанию, там живут ванайды. Зеленые маги особого пути — очень и очень опасный противник. И они на нас нападут без лишних разговоров, если увидят меня. Мы — заклятые враги.

— Почему?

— Один народ, некогда поругавшийся и пошедший каждый своим путем. Язык до сих пор близок — переводчик нам не нужен.

— А в горах, кто живет? Тоже знаешь? — спросила Нефтис.

— Парваты. Такие низкие, широкие, бородатые, упертые и стойкие к магии существа. Любят крепкий алкоголь, который их почти не берет. Яды и прочие потравы тоже. Хорошо видят в темноте. Строят подземные города. Искусные рудознатцы, кузнецы и ювелиры. Плохо относятся ко всем, считая иных разумных говном. К себе пускают только для торговли и прямо буквально на границу. Любого не парвата внутри своих владений убивают, не задавая никаких лишних вопросов.

— Какие зайки. — улыбнулся Илья.

— Мой народ они ненавидят особо. Их, — кивнула Гелла на Беллу с Розой, — тоже.

— Парваты или ванайды практикуют некромагию?

— Разумеется. Ванайды чаще всего используют круг Ка-ат, который специализируется на поднятие высшей нежити. Причем с привязкой родной души.

— Это как?

— Я толком не знаю. Они что-то вытворяют с пленниками, делая их нежитью, сохраняя разум и личность. А потом пытают, иногда веками. Более изощренных мастеров боли мне не известно. Палач ванайд ценится во всех магических мирах. Ну, почти.

— А это коротышки?

— У них в чести круг Азатота — зеркальная вещь. Нежити он поднимает очень много, но простой. Они ее используют на рудниках. У них, обычно, ни одно тело не пропадает просто так. Даже своих. Все в дело идет. Эти коротышки убивают охотно и много, в том числе для пополнения армий рудокопов. Опытный маг держит у себя десятки тысяч простеньких скелетов.

— Какой выбор… м-м-м… сказка просто… — покачал головой Илья.

— Знать бы еще сколько войск и где будет собирать Комора. Скорее всего, такой вызов она не простит и не спустит. — медленно произнесла Нефтис, развалившись на раскидистых ветках поваленного дерева…