Знойные ветры юга. Часть 1 (СИ) - Чайка Дмитрий Страница 44

— Когда первое жалование получу, то сразу же пирожных этих наемся, — мечтательно сказал Лаврик. — Буду есть, пока тошно не станет.

— Ну, и зачем так есть? — недовольно спросил Вячко.

Он был на редкость рассудительным парнем, в отличие от Лаврика, который вспыхивал, словно сухая трава, и не знал удержу ни в чем. Мир Лаврика был черно-белым, и он четко делил его на хорошую и плохую половину. Медовые пирожные однозначно относились к хорошей половине, причем к самой лучшей ее части.

— Остановиться не смогу, — честно признался Лаврик. — Буду есть, пока мед из ушей не потечет. Или пока деньги не закончатся.

— Нет, ну это перебор, — поморщился Вячко, который был прижимист и абы куда деньги не тратил, собирая гривенник за гривенником. Он уже немало скопил, нанизывая монеты с дыркой посередине на крученую веревочку.

— Слышали, парни, — включился в разговор Айсын, — ротный сказал, мы на Градец(3) сначала пойдем, а потом на Братиславу. Неделю точно выиграем.

— Через ничейные земли пойдем? — удивленно посмотрел на него Святослав.

— Да там, говорят, воины хана Шебы так прошлись, что они уже, почитай, либо княжеские, либо пустые, — махнул рукой Айсын. — Я с воинами из тарниахов на рынке поболтал. От Тергестума до самого Белграда сильных племен, почитай, не осталось.

— Это там теперь княжеские жупаны сидят? — удивился Святослав.

— Да пока вроде сами по себе живут, — почесал вытянутую голову Айсын. — Словенские владыки родами правят, как у нас раньше. Они, говорят, уже вовсю княжеской солью торгуют. Им с государем ссориться незачем. А те, кто не захотел, дальше на юг ушли.

— А еще что слышал? — заинтересовались мальчишки.

— Слышал, что великий князь в поход пошел, — продолжил Айсын. — Семь племен под свою руку приводить.

— Мои родичи с Северами из Семи племен часто бились, — прошамкал Лаврик, по подбородку которого тек мед. — Племя сильное! Нам тогда тяжко пришлось. Выбили нас с самых лучших пашен.

Лаврик зачерпнул ладонью воды и умылся. Пирожные закончились, как и деньги, но он был на седьмом небе от счастья.

— Первый колокол! — навострил уши Святослав. — Построение скоро.

— Пошли, — лениво встали мальчишки. — Если опоздаем, влетит по первое число.

Святослав шел в лагерь, не проронив больше ни слова. Он для себя уже все решил. Он хочет воевать на море, взяв себе удел мечом, как все эти люди из книги, подаренной теткой Марией. Селевк, Птолемей, Антигон Одноглазый… Чем он хуже их? Отец крепок, а Святослав совсем скоро будет совершеннолетним. Он не хочет ждать долго. Осталась одна проблема, как за три недели пути до Братиславы придумать что-то такое, чтобы уговорить отца. Судовая рать! Он возглавит ее, ведь княгиня Мария обещала подарить ему собственный корабль. Она не станет лгать ему, ведь Святой Георгий, он же бог Яровит, поразит ее за это своей молнией. А может быть, обратиться за помощью к ней? Отец прислушивается к ее мнению, ведь, по слухам, княгиня Мария весьма умна. Точно! Святослав от радости даже насвистывать начал. Тетка Мария поможет ему советом. Она не откажет в такой малости, ведь она обязана ему жизнью!

1 Этот торговый путь активно функционировал в 9 веке и шел от современной Астрахани, через Киев и Великую Моравию, которая как государство возникло именно для его контроля. Конечной точкой был баварский Регенсбург (Ратисбона). После разгрома Великоморавской державы венграми торговля пошла через Новгород по волжскому пути, или через Новгород и Киев (путь из Варяг в Греки), где тоже по такому случаю возникло государственное образование.

2 Шлёнда (устар.) — легкомысленная женщина.

3 Хорутанский Градец потом стал австрийским городом Грац.

Глава 20

Август 633 года. Константинополь.

Великий город наслаждался мирным временем. Всеобщее разорение коснулось его куда меньше, чем других частей страны. Римская империя сейчас не вела войн, по крупицам восстанавливая торговлю и ремесло. Бушующая в Аравии междоусобица уже затихла, а халиф Абу-Бакр Ас-Сидик восстановил единство торговых путей. Мусульмане разрушили древний порт Айла на Красном море, и теперь караваны со специями пошли из Йемена через Мекку, Медину и Петру прямиком в порт Газа. Там товары грузились на корабли и шли в столицу мира, которая жить не могла без острых восточных приправ.

Подати в казну империи поступали тонкой струйкой, ведь взять с разоренных земель было почти нечего. Склавины в Греции снова разграбили Афины и Коринф, устроив на южной оконечности Пелопоннеса бандитское гнездо. Император бросил без помощи Грецию, Македонию, Эпир, Фракию, Фессалию… У него просто не было сил, чтобы вернуть эти земли, захваченные свирепыми племенами.

— Западные провинции потеряны, ваша царственность, — патрикий Александр почтительно стоял перед императором и его младшим братом, который сидел чуть в стороне и что-то читал.

— Расскажи мне то, чего я не знаю, — поморщился Ираклий. Он сильно сдал за последние годы, да и немудрено. Он был немолод, да и жизнь, проведенная в бесконечных походах, сказывалась. Он и сейчас больше времени проводил в Антиохии, управляя оттуда Востоком, чем в столице. Константинополем и остатками Империи на европейской части Босфора руководил его брат Феодор.

— Я вынужден сообщить, государь, что наши опасения подтвердились, — упрямо продолжил патрикий. — Я сейчас говорю про города Эпира и Истрии. Тамошний герцог Виттерих, который долго притворялся подданным лангобардов, теперь стал самостоятельной силой. Почти самостоятельной… Как выяснилось, он служит архонту Само.

— Это точно? — поморщился император.

— Вне всяких сомнений, — кивнул патрикий. — Формально он обычный германский князек, отхвативший себе владения, но тут много не сходится…

— Деньги? — поднял голову Феодор, который оторвался от чтения какой-то книги.

— Деньги, великолепный, — скорбно склонил голову патрикий.- Любой вождь варваров, захвативший имперский город, действует одинаково. Он до нитки обирает население, а потом жжет город. По крайней мере, мы никогда не видели ничего иного. И только один человек действует иначе.

— Само, — снова поморщился, словно от зубной боли, император.

— Да, ваша царственность, — снова склонился Александр. — На укрепление города и ремонт портовых сооружений потрачены огромные деньги, а ведь население не грабили. Кроме архонта Само, никто не смог бы предоставить ему такие средства. Более того, мы знаем о случае, когда наша да… э-э-э… наш подарок не дошел до Братиславы, а прямо из Белграда поехал в Тергестум.

— Послать туда флот? — задумался Ираклий. — После той истории с кораблями экзарха Исаака… Нет, не стоит пока. Вы узнали, что это за адское зелье?

— Мы пока не смогли, ваша царственность, — развел руками патрикий. — Но мы обязательно узнаем. Известно совершенно точно, что его привез туда с обозом сам архонт Само. Если бы не оно, то он был бы уже мертв. Экзарх Исаак все рассчитал верно.

— Он рассчитал верно, но только лишился всех кораблей, — хмуро сказал Ираклий. — И теперь вдобавок к склавинским пиратам, мы получили новую напасть — пираты из Истрии.

— Купцы докладывают, государь, что тех из них, кто везет свои грузы в Тергестум, не грабят, — патрикий отвел глаза от стыда. — Порт Равенны пустеет. Торговцы не хотят больше заходить туда. Они плывут в Сиракузы, в Неаполь, в Тарент! Куда угодно, но только не в Равенну. Адриатика становится морем варваров.

— Они разорят нас! — Ираклий стукнул кулаком по ручке резного кресла. — Мы получаем с морской торговли львиную часть доходов!

— Хорваты, государь, — напомнил Александр. — Ваша идея была великолепна!

На самом деле идея принадлежала самому патрикию, и он аккуратно, не спеша подводил императора к нужной мысли.

— Отдать Далмацию хорватам? — задумался император. — Нам легко отдать эту провинцию. В тех землях уже лет семьдесят нашей ноги не было. А зачем бы им наше позволение? Ведь они и так там живут.