Грифоны Васильевского острова. Попаданец в альтернативное время - Корчевский Юрий Григорьевич Страница 44

– Я не воин, мечом владеть не обучен.

– Копьеносцем в пешцы пойти – особого умения не надо. Зато жалованье за счет ордена, место в палатке и доля в трофеях. Разумеется, если будет что делить.

– Тогда согласен.

– Как тебя звать, откуда?

– Матфей из Венеции.

Матвей представился так, как называл его Лоренцо. А чужой город назвал потому, что Венецию в Палестине знают все, а Московию – еще неизвестно. Да и была ли она в те годы? Скорее – Киевская Русь да Владимирское княжество.

Монах старательно записал, скрипя пером по папирусу, потом выдал две монеты серебром.

– Счету обучен?

– Владею.

– По левой руке отсчитай шестой шатер, там брат Нестор. Скажешь, что принят в орден копьеносцем.

– А что за орден?

– Неужели символ не знаешь? Зеленый христианский крест видишь? Орден Святого Лазаря! Запомни!

– Усвоил.

Матвей прошел по ряду, считая шатры. Надо же, сам не желая, попал в орден. Члены ордена следовали уставу святого Августина, но до 1255 года орден не признавался Папским Престолом. И только после его заслуг в битвах с Саладином, египетскими мамлюками, орден признали.

В шестом шатре находился брат Нестор в черном подряснике.

– О! В наших рядах пополнение! – обрадовался юноше монах. – Как звать? Владеешь ли оружием? Проказой не болеешь?

Матвей на вопросы ответил.

– Идем, познакомлю с твоим десятником.

Со времен величия Римской империи все воинские формирования делились на десятки. Но так было не всегда. На Руси до татарского нашествия деление было на дюжины, по двенадцать человек, и числом, кратным двенадцати. Уже потом русичи переняли и десятичную систему, и конницу как главную ударную силу, придумали, как противостоять атакам раскосых монголов. Однако учеба кровавой вышла.

Десятником оказался Везилий из Пизы, из бывших воинов. Сразу ощупал мышцы Матвея.

– Давно упражнениями не занимался! Ничего, поправим. Каким оружием владеешь?

Устыдился Матвей. Здесь каждый мужчина, чтобы выжить, имел навыки и владел каким-либо оружием – мечом, боевым топором, копьем, сулицей, боевым молотом или алебардой, саблей, луком. Причем умелый лучник ценился не меньше конного рыцаря. Были еще умельцы стрелять из баллист или катапульт, но остались эти метательные орудия только в крепостях. А ранее возили их в обозах в разобранном виде или использовали на кораблях.

А Матвей оружием вовсе не владел, поскольку его умения сугубо мирные, от убийства себе подобных далекие, и признался в этом.

– Даже монахи оружие в руки берут, когда за веру постоять надо! – укорил Везилий.

Торговые люди испокон веков играли роль лазутчиков. В своих странах докладывали воеводам или князьям, что видели в сопредельных странах, спокойно ли там или собирается армия. Сейчас сведения поступали тревожные. Мусульмане силы собирали, вели поиск колодцев. Места вокруг засушливые. И людям, и коням вода требовалась. Конь за один раз легко ведро выпивает. Если учесть, что коней тысячи, не всякий колодец жажду утолить сможет. А еще вьючные животные есть, те же ослы для перевозки провизии, палаток, лекарств.

С ранеными поступали жестоко, даже со своими. Если ранение тяжелое – в грудь, живот, то добивали, чтобы не мучился. Выходить такого раненого не мог никто. Остальных отправляли в лазареты и госпитали. После лечения многие возвращались в строй.

– Ладно, научим. А сегодня отдыхай, знакомься с десятком.

После полудня в палатку вернулись трое таких же новобранцев, как и Матвей. Только вчера в орден вступили, а сегодня уже учились держать строй. Оружие – копья и щиты – у палатки сложили. Все трое в мокрых от пота туниках, все в изнеможении на земляной пол попадали. Вместо лежаков или топчанов циновки из тростника и ошкуренное полено под голову вместо подушки. Условия спартанские. Так и Матвей не избалован был. После полудня у всех несколько часов отдыха, потому что солнце жарит немилосердно. Если находиться в это время на солнце, может случиться тепловой удар.

Когда жар спал немного, снова начались занятия. Новобранцев выстроили шеренгой, учили по команде разворачиваться влево и вправо, наносить колющие удары копьем в соломенные чучела. У Матвея руки длиннее, чем у других, и у него получалось более ловко. К вечеру семь потов сошло, зато получили заслуженную похлебку и лепешку. Поели и спать. И внимания не обратили, что циновка жесткая, уснули мгновенно.

Задача пешца – прикрывать с фланга и тыла рыцаря, который атакует противника с мечом. В более поздние времена рыцари имели копья. А сейчас не редкость, когда два тамплиера на коне, а не меньше половины рыцарей и без копий вовсе. Конь и упряжь стоят денег, а еще коня кормить надо овсом, от травы брюхо пучит и силы не те. Да и где ту траву взять, если выгорело все, одни верблюжьи колючки видны, а земля сухая, как камень?

За месяц Матвей привык к климату, физическим упражнениям, мышцы его окрепли. В один из дней в лагере суматоха поднялась, десятники выстроили всех воинов. Слух прошел, что великий магистр ордена Святого Лазаря будет осматривать воинство, да не один, а с королем Иерусалимским Болдуином IV. Как всегда, за королем следовала свита, как и за Рейнальдом де Флери, магистром. И если магистр ходил с открытым лицом, не обезображенным проказой, то король лицо под тканью прятал. То, что король болен проказой, знали все. Отношение короля к ордену Святого Лазаря было особое. Это единственный орден, где не шарахались в сторону в испуге от прокаженного.

Как никто другой, король понимал состояние больных финикийской болезнью. Судя по походке, король еще не стар, но дни его сочтены, ибо эффективного лечения от лепры, как еще называли проказу, не существовало. Возбудителя проказы открыл только в 1873 году в Норвегии Герхард Хансен, и было доказано, что болезнь передается контактным путем и особенно распространена в местностях с жарким и влажным климатом.

А в палатках вместе спали и ели люди здоровые и больные. Матвей о возбудителе болезни не знал, но, как и многие, больных сторонился, старался не трогать их вещи, не дотрагиваться до самих.

В упражнениях Матвей был в числе первых. И копьем овладел, и прикрывался щитом. Мало того, стал в руки брать боевой топор. Таким оружием владели некоторые рыцари. Боевой топор дешевле меча, а убойная сила его не меньше – доспехи железные мнет, ломает кости, а то и прорубает насквозь.

Матвей привык хорошо исполнять поручения, поэтому и в воинском деле не халтурил. И не его вина, что король Иерусалимский со своими чиновниками, великие магистры орденов рыцарских не заметили угрозы, не обеспечили соседние земли лазутчиками либо пожалели серебра и золота на подкуп шпионов.

Угроза появилась несколько лет назад. В 1236 году Европа узнала о монголах. Их многочисленные тумены прошлись по Средней Азии, Кавказу, русским княжествам и остановились на Дунае. Выдавленные ордами Темучина, называемого еще Чингисханом, из Хорезма, что в Средней Азии, бежали воины вместе с женами и детьми. Они гнали свой скот и забрали все пожитки. Семьи на повозках, воины на конях и с оружием. В истории они получили название хорезмийцы.

В 1240 году великий магистр тамплиеров выступил за союз с Дамаском против Египта. Его поддержали все магистры рыцарских орденов, кроме госпитальеров. Те настаивали на союзе с Египтом. Дамаск же подтвердил права христиан на Священный город, и союз был заключен с ним. Но тут появились хорезмийцы, и султан Египта пригласил их на службу. Содержать чужое войско – дорого и лучше натравить на соседей, что султан и сделал. Хорезмийцы – воины, имеют боевой опыт, жестоки и местных условий не знают. Нападение на Иерусалим было стремительным. Тем более после предыдущих нападений Саладина не все стены города успели восстановить, они имели проломы и частичные обрушения.

Некоторые из рыцарей, их оруженосцев и пешцев различных орденов из палаточных лагерей успели укрыться в городе и запереть ворота. Другие отступили, но хорезмийцы их не преследовали. Им не нужны трупы, их привлекал город, в котором можно захватить трофеи, взять пленных. Еще одна часть рыцарей, довольно малая, приняла бой. Но пешему даже в стальных доспехах устоять против конницы, значительно превосходящей числом, невозможно. Исход был предрешен.