На штурм новых рубежей! - Алексей Викторович Широков Страница 45

книги и «Тун Сян-цзы», которое Дао любви, и ещё много чего. Нам, как коммунистам, не имеем права прятаться за ложным стыдом, мещанством и ханжеством, когда речь идёт не просто о будущем, а возможно, о преодолении оков, накладываемых на нас самой природой! Кто как не мы, люди новой формации, коммунисты, должны и обязаны отбросить всё, ради победы классовой революции во всём мире⁈

— Да, да, конечно, — на мировую революцию мне было глубоко плевать, но озвучивать подобные мысли я естественно не спешил, — Уж не мне осуждать подобное. Наоборот, я бы от какой методички не отказался. Нет, у меня и так всё в порядке, но вы знаете, над чем я работаю.

— Насколько я знаю, у вас и так всё неплохо, но можно и помочь. — кивнул Архонт. — Я посмотрю, что можно сделать. Возможно, тебе достаточно будет рабочих записей, с остальным разберёшься сам. Да, так и сделаем. Постараюсь в ближайшие дни привести их в порядок и передать тебе.

— Спасибо, — я кивнул, благодаря профессора. — А по сатори нет никаких методичек? Вы сами говорили, что нужно менять процесс обучения, так почему бы не начать сейчас? Ребята с которыми я занимаюсь в одиннадцатом управлении довольно талантливы, почти все уже стали Разрядниками. Им будет полезно научиться входить в состояние просветления. Да и в лояльности можно не сомневаться. Каждый подписку давал.

— Насколько я помню методику подготовки, то медитации они уже должны были освоить, — задумался Архонт. — Хотя… почему нет? Давайте попробуем! Тем более что они действительно подходят. Мы правда хотели начать с Юниоров и сейчас тестируем несколько групп, но и Разрядники подойдут. Тем более что энергеты стремительно молодеют. Ты знаешь, что после Катастрофы инициацию проходили в основном взрослые люди, в возрасте двадцати лет? Но со временем ситуация начала меняться и сейчас никого не удивишь десятилетним Юниором. А минимальный зафиксированный возраст становления энергетом является шесть лет?

— И поэтому вы хотите менять методики развития, — до меня дошло, что не всё так просто. — Но тогда Разрядниками будут становиться ещё раньше. Значит требуется комплексный подход, не просто методики развития, но и воспитание.

— Конечно, — кивнул Стравинский. — Рад что ты это понимаешь. Но уверен, наша, советская молодёжь, и так покажет себя серьёзными, дисциплинированными и преданными делу марксизма, ленинизма, сталинизма, людьми. Всё-таки мы давно воспитываем нового человека, человека коммунизма! И это будет лишь ещё одним шагом к мировой революции.

— Конечно! — я поддержал собеседника, размышляя, чего это с ним сегодня. Раньше профессор не говорил лозунгами. То ли нас слушают, а может это попытка наставить меня на путь истинный. Впрочем, без разницы, спорить и возражать я не собирался, хоть мог многое рассказать про советскую молодёжь, которая поддерживает все эти лозунги только на словах, а сами мечтают заполучить заграничные шмотки, млеют от запрещённой музыки и высмеивают коммунистические идеи. Хоть справедливости ради должен признать, что далеко не все, и гораздо меньше, чем в прошлом мире.

— Значит так и поступим. — решил Евдоким Капитонович. — Я передам Настеньке новые методички, а Виктор уже начнёт с вами работать. Думаю, ему пригодится твоя помощь, но ты и так поддержишь друзей, а вот через полгодика посмотрим, будет ли от этого толк.

— Благодарю, — у меня было подозрение, что Стравинский поступил так же и без моей просьбы, уж слишком удобной была наша группа, всегда под присмотром опытного тренера и врача, а мне он этого не сказал, чтобы навесить долг, но плевать. Дианой я расплачусь со всеми кредитами разом. — Тогда я пойду? А то хотел ещё сегодня с подругой погулять.

— Иди, конечно, — кивнул Архонт. — София хорошая девочка, не стоит заставлять её долго ждать. Но помни о чём мы договаривались. Окно возможностей Дианы ещё не закрылось, однако поторопиться всё же стоит. Да и для Лены будет тем лучше, чем быстрее она пройдёт инициацию. Иначе могут быть проблемы с дальнейшим развитием.

— Конечно, — спорить или качать права я не видел смысла, контора крепко держала меня за яички. — Всем пока! Я ушёл!

С момента моей встречи с Валетом прошло три дня. Телефон ведьмы, а точнее одного из её помощников, у него нашёлся, но толку от этого было мало. Зарегистрирован тот оказался на какую-то бабку из области, вдобавок ко всему выключен, а последнее местоположение никакой информации не дало. Одна из улиц города, смысла дёргаться туда даже не было. По просьбе Влада номер поставили на контроль, но долго продолжаться это не могло. Рано или поздно возникнут вопросы. Поэтому я не стал отказываться от встречи с Золотым, хотя, казалось бы, зачем, Валета я нашёл и без него, а чего там может знать обычный пацан, но в моём случае выбирать не приходилось.

С девчонками тоже было всё не слава богу. Да, мы не ругались, но и прежней теплоты как-то не было. Да ещё Диана зачастила под предлогом притирки друг к другу. Нет, я был не против, всё равно это нужно было делать, да и сил у молодого организма хватало, но девочки обижались. Поэтому сегодня я позвал Соню в театр. Если честно, я бы лучше просто дома с ней посидел, посмотрел какое кино в обнимку на диване, но несмотря на то, что нам вроде как дали добро на отношения, Сикорские зорко следили за дочерью. Ну и культурно-массовую программу тоже никто не отменял. Выгулять девушку в общество всегда было полезно.

— Аглая Валерьевна, вы как всегда прекрасны. — я протянул букет маме Софии, а затем и ей самой. — Соня, я боюсь наш поход придётся отменить. Иначе зрители будут смотреть только на тебя, а не на сцену.

— Льстец, — женщина понюхала лиловые хризантемы, покосилась на розовый букет роз в руках у дочери и вздохнула. — Но талантливый, не спорю.

— Я отвезу вас, — встрял Игорь Игоревич, бросив как мне показалось, ревнивый взгляд на жену. — И заберу потом.

— Не нужно, я такси взял. — отмахнулся я, помогая девушке надеть пальто. — Обратно тоже привезу. А вот были бы у меня права, вовсе не было бы сложностей. Хотя чего я, как раз права у меня есть…

— Обойдёшься! — отрезал Сикорский. — И я сказал, что отвезу, значит так и будет!

— Игорь, — Аглая Валерьевна положила руку