Котёнок в поисках дома. Часть 3 и 4 - Юрий Артемьев Страница 46

Импортные босоножки на довольно высоком каблуке чёрного цвета прибавили мне ещё семь сантиметров роста.

Небольшое мутное зеркальце всё же нашлось над ржавой раковиной… Глядя в это, так сказать, зеркало, я подумал, что в древности греки использовали металлические пластины, полируя их до зеркального блеска. И в этих отполированных металлических пластинах можно было себя разглядеть…

Да… Жаль, что древние греки не были в этом туалете на вокзале города Гагра. Зеркало выглядело так, будто всякий, кто в него смотрелся, тут же плевал в стекло, после того, как увидел в нём своё отражение… Тьфу…

Я слегка подвёл глаза и накрасил губы. Добавил себе немного аромата французских духов… Мне надо быть неотразимым и сногсшибательным…

Надев чёрную бейсболку, я нацепил тёмные очки и в таком виде вышел на свет.

* * *

К таксистам я направлялся специально слегка вальяжной походкой, как легкомысленная девица, приехавшая на провинциальный курорт из далёкой столицы.

Кажется, что мне это удалось…

Таксисты в традиционных кепках-аэродромах, завидев девицу в виде меня, такого красивого, сделали стойку…

Ну, то есть, замерли, как охотничьи собаки, почуявшие дичь. Надо было мне сзади на спине себе ещё нанести фразу: «Обдери лоха как липку!» И тогда картинка получилась бы совсем полной и законченной.

Видимо у них тут была своя очередь на обслуживание пассажиров. Поэтому ко мне подошёл только один из них. Усатый водитель лет под пятьдесят на вид. Может он и моложе на самом деле. Но усы, лёгкая небритость (с утра уже отросло), большая кепка, небольшой авторитет над брючным ремнём. Всё это придавало ему возраста и солидности.

— Куда паедем, дэушка? — радушно спросил он, распахивая передо мной переднюю пассажирскую дверь белой двадцать первой «Волги» с шашечками.

Не обращая на него внимания, я дёрнул ручку задней двери, и зашвырнул туда обе свои сумки. Только после этого уселся на переднее пассажирское сиденье.

Право закрывать обе двери, и переднюю, и заднюю, я благосклонно предоставил водителю такси.

Мне это было так надо, чтобы все, в том числе и мой водитель, видели, что приехала на отдых в их захолустье, не просто какая-то там туристка… А приехала настоящая породистая стерва. Кажется, что мне это удалось…

Я органически, всей своей аурой почувствовал, что дядечка слегка недоволен моим поведением. Но ведь настоящие таксисты такой народ… Если клиент ведёт себя надменно и высокомерно, то и счётчик у такого клиента в разы больше и выше, чем у обычного пассажира.

Водитель занял своё место и завёл мотор.

— Так куда едем? — спросил он уже спокойным голосом.

— В райком КПСС. — мой голос был холоден как лёд.

Водитель тронул машину с места, но тут же задал мне вопрос, которого я, честно говоря, от него ну никак не ожидал:

— А к кому тебе там надо?

Ну, ни фига себе? Мы уже и на «ты»… Да и вопрос такой, совсем мне непонятный…

— А Вы, что, там всех знаете? — спрашиваю с заметной долей иронии.

— Ну не всех так… Но многих знаю…

— Мне нужно к первому секретарю райкома партии.

— Э… Так нет его там сейчас.

— И где же он? — я удивлён такой осведомлённости обычного привокзального таксиста.

— В Сухуми уехал, ещё с утра, на совещание.

— А откуда Вы-то про это знаете?

— Так, просто всё… Его водитель — это мой родной пилемянник. Сын моей сестры. Он его и увёз рано утром… Потому и знаю…

— Ну и кто сейчас вместо него в райкоме сможет решить мои вопросы?

— А какие у тебя вопросы?

— Я из Москвы…

— Э… Это сразу замэтно! — многозначительно произносит водитель, усмехаясь в усы.

— Мне сказали, что смогут меня на две недели поселить в какой-то санаторий от ЦК.

— О! Это сложно, деушка… У нас тут сразу два таких санатория. Один поменьше, а другой побольше будет.

— Мне лучше в тот, который побольше.

— Тогда это будет санаторий «Грузия». А я так понял, что путёвки у тебя нэт?

— Папа мне сказал, что дедушка уже позвонил кому надо. И обо всём договорился…

— А папа у нас большой начальник там, в Москве… Да?

— Папа не очень большой начальник там в Москве… А вот дедушка — очень большой… И не в Москве, а в Союзе…

— Ну, тогда в райкоме тебе может помочь только Хаха.

— Кто? — это его «ха-ха» вызвало у меня странную мысль, что я совсем ничего не понимаю…

— Хаха.

— Это имя такое, что ли? Никогда не слышала такого.

— Да. Такое вот имя. У нас тут свои имена. А вот мы уже и подъехали. Пойдём я тебя сразу к нему провожу. За свои вещи ты нэ бойся. Тут никто нэ возмёт.

Вот как? Опять тоже самое… Все друг друга знают. Все друг про друга всё знают.

Где-то я это уже видел.

Где, где… В Туапсе… Там тоже все про всех и про всё…

Но здесь ещё круче… Кто куда поехал, кто куда пошёл, ни для кого не тайна. Простой таксист в райком ходит, как к себе домой. Куда я, блин, попал?

А тем временем, мы прошли мимо строгого милиционера, которому мой водитель, просто кивнул, как старому приятелю. Поднялись на второй этаж, и таксист без стука открыл дверь одного из кабинетов.

— Хаха! Ты не занят? Тут девочка из Москвы. Вот… Она тебе всё сама скажет. Я не буду вам мешат…

Он пропустил меня в кабинет, а сам остался в коридоре.

— Я Вас слушаю… — хорошо поставленный казённый голос.

Человек имел строгий вид. Костюм, галстук, кристально белая рубашка, аккуратная причёска. Типичный клерк из офиса большой компании моего будущего. Вежливый, предупредительный, исполнительный.

— Вам должны были позвонить из Москвы по поводу меня.

— Как Ваше имя?

Похоже, что здесь звонки из Москвы происходят так часто, что требуется уточнить имя и фамилию, чтобы знать какую проблему надо решить именно здесь и сейчас. Или я чего-то не понимаю в этой жизни.

Мне сразу показалось, что человек передо мной имеет очень-очень гибкий позвоночник, что позволяет ему прогибаться, угождая власть имущим. А за счёт своей гибкости он может долгое время вести сладкую безбедную жизнь на своём месте.

— Моя фамилия Котова! — говорю я, делая акцент на фамилии, при этом снимая тёмные очки и стреляя в него зелёными глазами.

Я подсознательно выбрал этот момент. Когда глаза прикрыты тёмными стёклами, взгляда совсем не видно. А стоит снять очки, как первым делом мужчина постарается заглянуть в глаза девушке…

И в этот момент — он