Монстр с нежным сердцем (СИ) - Таня Белозерцева Страница 46

Вскоре на тот же луг был отправлен и конь Зейна, Маффин, могучий брабансон. Нового коня Зейн пока не стал приобретать, решив подождать того момента, когда ему понадобится скакун. Ведь просто так-то он зачем? Маффин пока есть, и ладно. Это Гарри часто по делам разъезжает, поручения всякие выполняет.

А пока что текли к устью сороковые годы, приближаясь к точной середине века. Глядя на полнеющие талии молодых жен Дамблдора и Мракса, Гарри заранее покрывался потом, собираясь стать свидетелем рождения двух и более детей, ведь беременной была и Элла Блэк, обещающая обрадовать Найджела четвертым племянником.

Глава 18. Место для чудес

Персиваль Дамблдор родился в самый веселый день года — первого апреля тысяча восемьсот пятидесятого. Учитывая день смеха, в который младенец запросился на свет, мать развеселилась и рожала его с шутками и прибаутками, перемежая их смачными ругательствами.

— Ой, ну давай же… да чтоб я ещё раз… Убью Брайана!

— Ты куда?! Роди сначала! — перехватывает роженицу акушер, давясь хохотом.

— Хорошо, я сначала рожу, но потом — отпусти! Я ему покажу… наследничка…

Родился Перси с фигушками, нет, я не опечаталась, пухлые его кулачки были сжаты именно в два весьма очевидных кукиша, словно младенец с самого рождения заявлял всему миру: «А вот фигу вам!», что он и подтвердил, оглушительно заорав, как только воздух хлынул в легкие. Счастливая мама, разумеется, забыла о мести и передумала убивать мужа, отвлекшись на чудесного сына.

Монти Мракс отстал на пару месяцев и родился в ночь на третье июня, до полусмерти замучив мать. Папаша Моран чуть не поседел от столь продолжительных схваток, продлившихся аж двенадцать часов. В том же году стал отцом и Адам Долгопупс: после долгих бесплодных попыток его чахоточная супруга наконец-то разрешилась бременем, родив долгожданного наследника — Арфанга Долгопупса. К сожалению, Адам женился задолго до появления Гарри и состоял в браке с дальней родственницей. Что впоследствии скажется на Невилле, если помните, он до восьми лет считался сквибом…

Найджел с тоской покосился на бутылку кларета — только что в воздухе рассеялся Патронус с сообщением о рождении второй племянницы Элладоры Блэк. Обложили, сволочи… Сириус и Фаэтон, вон, бегают, орут, Айола только начала ходить, и вот ещё одна… Гарри с полным сочувствием отнесся к его горю и подлил в бокал карамельного кларета. Подал ему и произнес:

— Ну чего ты? Их всего четверо… Я вот лично знавал волшебников, у которых в семье было аж семеро детей.

— Вот ужас, — вздрогнул Найджел, не успев даже и выпить. Гарри поколебался и рискнул:

— Сириус умрет в восемь лет.

— Ч-чего-о-о?.. — похолодел Найджел, в страхе глядя на Гарри. Тот мрачно кивнул, забрал нетронутую рюмку и опрокинул в себя.

— Причина его смерти мне неизвестна. Знаю только, что он умер в детстве и в его честь назовут другого ребёнка. Советую забрать мальчика сюда, пусть хоть на глазах будет, глядишь да убережем. Если доживет до девяти, будем считать, что мы обманули судьбу.

— Гарри, я идиот, — покаянно признался Найджел. — Сижу тут, плачусь, что племяшами окружают, а сам упустил из виду, что жизнь хрупка и скоротечна… Прости. Непутевый я дядя.

Гарри со вздохом сгреб директора в охапку и стал покачивать его в своих объятиях, искренне жалея этого одичавшего нелюдимого человека, которому так не повезло родиться бастардом в такое время, когда рождение вне брака считалось моветоном в светском обществе. Просто позорищем! А Найджел такой же человек, как все, со своими чувствами и заморочками, ошибками и всем, из чего люди состоят…

Здоровяк Перси, рыжий и румяный, сразу же забрал бразды правления, не дав Монти с Арфангом и пикнуть хоть что-то в свою защиту. Авторитарным был — дай боже! Сначала в пеленках глушил всех требовательным ревом, да таким, что Монти с Арфангом от удивления примолкали и, утихомирившись, засыпали под неумолчный бас Персиваля (!). Потом начал игрушки отбирать: увидит чего и тут же к себе левитирует, поражая всех окружающих, шутки ли, пять месяцев малышу, а такое проворачивает!.. Элладора Блэк в их пацанью компанию, увы, не вписалась, трое карапузов игнорировали девочку так явственно, что Элла устроила Найджелу не один скандал, обвиняя того в нарочном настрое мальчиков против её доченьки. Хотя Найджел в этом никак не участвовал, да и когда ему?! Он был занят сугубо своими директорскими делами.

В пятьдесят первом году Гарри среди ночи поднял Патронус-буйвол и срывающимся голосом Рамы сообщил:

— Дочка! Гарри, брат, у меня родилась дочка!

Гарри как был в пижаме, так прямо в ней и выбежал из Хогвартса, а достигнув границы, трансгрессировал в родильное отделение Лондонского госпиталя, спеша засвидетельствовать счастье друга. Рам был в таком восторге, что на радостях чуть не задушил Гарри, едва завидев. Озабоченные врачи и медсестры лишь обтекали крепко обнявшихся мужчин, ни в коем разе не удивляясь тому, что один из них в пижаме и явился невесть откуда… И не такое видали!

Дочку Рамы Гарри увидел только через полгода, когда тот вернулся в Хогвартс с шестимесячной малышкой, которая оказалась волшебницей. Впервые увидев это чудо, Гарри просто опешил: смугленькая, с очаровательной улыбкой, с сияющими огромными глазищами, Кендра была настолько завораживающей, что до него как-то не сразу дошло, как её зовут. А когда дошло…

— Как? Рам, господи, как ты её назвал? — в полном шоке переспросил Гарри, ощущая, как гудит в ушах кровь.

— Кендра. Кендра Никум… Гарри, брат, что с тобой? — Рам встревоженно оглянулся, прикидывая, куда посадить ребёнка. Но Гарри торопливо поднял руки, успокаивая:

— Всё-всё, Рам, я в порядке! Не паникуй, прости… Я просто удивился… Дело в том, что Кендра станет женой англичанина.

— Ой, фу ты, напугал!.. — Рам от облегчения аж застонал. — Я уж подумал…

— Прости, — ещё раз извинился Гарри, после чего смущенно пояснил: — Я не знал девичью фамилию Кендры в своем будущем, вот и удивился.

— Понятно, — совсем успокоился Рам, прижимая к себе доченьку. Заинтересованно протянул: — Значить, за англичанина? Не знаешь, почему?

— Она его полюбит, — покраснел Гарри.

— О-о-о, даже так! — весело удивился Рам и чмокнул дочурку в пухлую щечку. — Раз так, то мешать тебе не будем, моя принцесса, обещаю! — поклялся он, глядя в блестящие черные очи малышки. Остро глянул на Гарри и требовательно спросил: — А этот англичанин её тоже будет любить?

— Будет! — клятвенно заверил Гарри, с ужасом