Поступь Империи (СИ) - Ланцов Михаил Алексеевич Страница 47

— Дядька Андрей, — благожелательно произнес царевич, протягивая руку.

Тот вытер свою тряпицей и обстоятельно пожал протянутую ему лапку.

— Получил твою записку. Заинтригован. Показывай, чего такое удумал.

Инженер кивнул и, поманив за собой, направился внутрь ангара. Подошел к одной из столешниц и снял тряпицу с двигателя. Нормального такого двигателя внутреннего сгорания, вроде тех, что на мотоциклы ставят. Воздушное охлаждение, один цилиндр и так далее. Классика.

— Что сие? — с трудом подавив удивление, спросил царевич с максимально нейтральным выражением лица.

Его визави охотно приступил к объяснениям. Но не слишком подробным. Скорее об общих принципах работы этого двухтактного двигателя.

— А какой у него ресурс?

— Конкретно у этого — часов десять. Потом переборка и замена изношенных узлов. Но можно увеличить.

— Куда ты его хочешь ставить?

— На планер, — пожал плечами дядька Андрей. — Ты ведь туда сейчас педали и воздушный винт пытаешься приспособить. Вот я и подумал — такой двигатель был бы намного лучше. Он маленький. Легкий. Его просто снять и также просто поставить обратно. Если к планеру держать штуки три и комплект запчастей, то каких-то значимых проблем не будет. Радиус же полета и возможности аппарата возрастут чрезвычайно.

— Тут какая мощность? Лошадей пять?

— Где-то так.

— Занятно, занятно… — произнес Алексей, походив вокруг стола. — Запустишь?

— Конечно, — кивнул дядька Андрей, у которого для этого все было готово.

Встал поудобнее. Резко дернул за намотанную на маховик веревочку. Двигатель чихнул, пернул и затих. Еще раз намотал ее и дернул. Все повторилось. С третьей попытки завелся, бодро и довольно громко затарахтев, выплевывая сизый дым выхлопа.

Поработал несколько минут.

После чего по отмашке Алексея его заглушили.

— Добрая штука, добрая. — покивал царевич, отмахиваясь от дыма. — Но пока преждевременная.

— Почему? — удивился дядька Андрей.

— Ты ведь понимаешь, что, если вот это, — кивнул на двухтактный двигатель, — вырвется как джинн из бутылки, последствия будут необратимы?

— Я уверен, что мы сможем идти с опережением. Тем более, что материальная база России это позволяет сделать.

— Сначала двухтактные, потом, как я понимаю, что-то четырехтактное, да? Чтобы обеспечить более полное и стабильное сгорание топлива ну и дать хорошую вентиляцию цилиндрам.

— Да, — подозрительно прищурившись, ответил дядька Андрей.

— Потом какие-нибудь ракетные двигатели… реактивные. — его собеседник кивнул. — Так-то это славно. Но есть нюанс. Вот смотри, перед Россией стоит фундаментальная стратегическая задача — обеспечить связность территорий. Для чего нужно средство, способное перевозить без посадки людей и грузы на тысячи и тысячи верст. Вот это, — указал Алексей на двухтактник, — еще долго не сможет решить этот вопрос.

— Ресурс, — покивал дядька Андрей.

— И запас топлива. Здесь нужен здоровенный воздушный шар, только не тепловой, а на каком-нибудь легком газе. А может и комбинированный, чтобы продукты сгорания двигателя тоже использовать.

— Дирижабль.

— Что? — с трудом имитируя удивление, спросил царевич.

— Такой шар, как я слышал, называется дирижабль.

— Почему нет? — пожал плечами Алексей. — И на такой дирижабль можно будет ставить паровую машину с ресурсом в тысячу-другую часов или даже больше.

— Но он же большой и не маневренный. Ветер подул — его и перекосило.

— Электричество.

— В каком смысле? Причем тут оно?

— Паровая машина может вырабатывать электричество. А то приводит в действие электродвигатели — как ходовые, так и маневровые. Грузоподъемность дирижабля, если его сделать здоровым, вполне позволит не переживать о лишнем весе силовой установки. Да и обслуживать ее так будет проще.

— Может быть, может быть, — покивал инженер, задумчиво.

— А это, — кивнул Алексей на двигатель внутреннего сгорания, — вещь очень дельная и в еще большей степени опасная. Потому как позволит создавать маленькие самолеты, способные сбивать дирижабли относительно легко. Оно нам надо?

— И что мне сделать с этим двигателем?

— Ничего. Работай над ним потихоньку. В будущем он пригодится. Тут и гадать нечего. Но пока нам нужно другое. Чтобы наладить авиарейсы с Дальним Востоком, Африкой, Америкой и так далее.

— Понимаю, — грустно ответил дядька Андрей.

Алексей похлопал его по плечу и вышел.

А тот еще долго смотрел ему вслед и думал. Это ведь он разработал тот планер. И сейчас трудился на его велосипедной версии. И именно он был причастен к созданию воздушного шара…

* * *

Тем временем во Франции происходили не менее важные, но куда более грандиозные события. Филипп Капетинг высадился в Кале с парой верных полков. И там при большом стечении народа огласил давно заготовленный манифест.

Франция упразднялась.

А вместо нее провозглашалось королевство Галлия со свободолюбивыми кельтами. И, вместе с тем, анонсировались обширные реформы включавшие в себя не только требования повстанцев, вроде введения Трудового кодекса, но и идущие дальше, сильно дальше.

Уже через день-другой-третий этот манифест зачитали практически по всей старой Франции. А верные ему войска, активно присоединялись, присягая новому королю Галлии. По какому-то странному стечению обстоятельства львиная их доля «внезапно» оказалась как раз на пути его шествия на Париж. Так что, подходя к столице, у него под рукой уже имелось свыше пятидесяти тысяч «штыков».

Впрочем, это было лишним — его встречали овациями и цветами.

Люди устали от бунта и во многом разочаровались в нем. А он — Филипп — был не только вполне подходящим кандидатом с отличной «предвыборной программой», но и имел в своих руках непреодолимую силу — армию.

Лидеров же восстания, дабы предупредить начало Гражданской войны, приглашались в новое правительство. В конце концов, Филипп отлично уже изучил этих людей и прекрасно понимал — их всех можно будет казнить попозже. Причем под гулкое ликование толпы, ибо за дело. Ведь одно дело — бунты бунтовать, и совсем другое — ежедневно трудиться, да еще на высокой должности. А все эти лидеры ничего толком-то и не умели делать сами, зато очень хотели власти… и денег… посему почти наверняка начнут вскорости воровать и проказничать.

Париж тоже его ждал.

Обугленный, разоренный и вдохновленный как никогда.

Собственно вся Франция была такой. Средиземноморский флот так и не возродили. Промышленность лежала в глубоком нокауте. Многие квалифицированные кадры покинули пределы страны. И повсеместно шли стычки городских с селянами за еду.

Но оно того стоило.

Во всяком случае Филипп так считал. Велика, конечно, получалась цена за корону и власть, но не он ее платил…

[1] И не только. Например, именно по этому сценарию была организована и проведена Февральская революция 1917 года.

Часть 3

Глава 2

1716, март, 19. Москва — Киев

Слушатели ремесленных училищ России вошли в красивый холл музея. Озираясь.

Первый опыт.

До того по музеям водили в рамках программы обучения водили только слушателей мастеровых училищ и высших учебных заведений. С обязательным посещением всех основных музеев для расширения кругозора.

Отрабатывали технологию.

Продумывали речи экскурсоводов. Играли с экспозициями. Собирали обратную связь. Смотря на эмоциональный фонд и отклик. Стараясь как можно сильнее увлечь и заинтересовать людей.

Обкатали, значит, на будущих мастерах да инженерах все. Ну и стали расширять аудиторию…

И вот — пошли дальше.