Неизв. - Дуб тоже может обидеться (СИ) Страница 48

- Его так волокли..., - с ужасом пробормотал он, быстро отходя к обочине дороги. - Это же настоящие звери!

Чуть дальше он наткнулся на переломанный на пополам карабин. Расщепленный приклад был немного похож на диковинный цветок, которые раскрылся своими лепестками — щепками на встречу солнцу. Метрах в тридцати обнаружился и хозяин карабина, лежавший в куче гильз.

- Дерьмо! - выплюнул из себя майор, присаживая на корточки возле тела. - Что за дерьмо здесь твориться?

Это был дородный капрал, крепко перетянутый ремнями амуниции. «Похоже при жизни ты любил хорошо покушать, - подумал офицер, внимательно рассматривая сквозную дыру в животе убитого. - Чем же это тебя приложили? Да, сюда и кулак легко пройдет... Насквозь...». Рука сама полезла в планшет за фотоаппаратом.

- Здесь творятся странные вещи, - шептал он, отщелкивая очередной кадр. - Нужно срочно во всем разобраться... Срочно, а то может оказаться слишком поздно...

Пощелкав всю пленку до коробки, майор сразу же повернулся в сторону леса. Лучшее, что он в данный момент мог предпринять — это как можно скорее попасть к своим.

59

Солнце медленно опускалось за кроны деревьев, погружая лес и всех его обитателей в темноту. То тут то там заалели огоньки костров, бросавших на густой орешник багровые отблески.

- Говорю же вам бабоньки, здесь не все чисто, - уверенным тоном говорила моложавая женщина со склочным лицом. - Сами посудите. Сначала эта Фекла умом тронулась. Все о сынке своем талдычет, который в крепости сгинул. Теперь вон и эта, - скосив глаза в сторону, она кивнула на заснувшую Агнешку. - Училка ведь совсем дурные вещи бает! Говорю вам, это дело рук нечистого...

Небольшая кучка сидевших возле костра женщин тревожно оживилась.

- Истинно вам говорю, это все проделки нечистого, бабоньки, - почуяв реакцию слушателей, обрела второе дыхание рассказчица. - Пропадем ведь в этом лесу не за грош! Уходить надо!

В миг возле костра поднялся галдеж.

- Куда!

- Кругом немцы.

- Может обойдется, а там и наши вернуться.

- Укроемся... Просто далеко в лес забредать не надо.

Склочная баба аж всплеснула руками от охватившего ее возмущения.

- Укроемся?! Как же! Про крепость тоже вон говорили... А?! Что вышло?! Бежать надо без оглядки, пока и с нами такое не сотворил!

Лежавшая в нескольких метрах от них Агешка шумно заворочалась и что-то горячо зашептала:

- Матка Боска! Это же чыкрыши! Уйдите от меня! Прочь! Прочь! Спасите!

На какое-то мгновение ехидная улыбка коснулась губ рассказчицы и сразу же испарилась.

- Вот, а я вам что говорила! - убежденным тоном начала она, с превосходством посматривая на остальных женщин. - Всем нам достанется, если здесь останемся! Нечистый ведь не шутит... Я ведь его видела, вот прямо как вас, - бабища сделала небольшую паузу после сказанной фразы, подчеркивая ее значимость. - Грязный весь такой, вонючий, словно в овчине вывалился. Морда заросшая вся, волосики такие малюсенькие-малюсенькие... Тьфу ты, мерзость! И мосластый будто и пожрать нечего! А носа вроде как и нет! Пятачок вместо него!

Вдруг из рук одной из женщин, внимательно слушавшей и молчавшей, вырвалась растрепанная девчушка. Глаза горят, волосы дыбом, а кулачёнки сжаты, словно побить кого хочет.

- Врете вы все! Врете! - обвиняющий детский голосок прозвучал словно выстрел. - Взрослая, а все равно врете! Нет там никакого нечистого! Там только Лес! И хороший он!

- А ну цыц малявка, - слегка растерялась та от детского напора. - Жизни еще не видала со взрослыми разговаривать!

- А вот и не цыц! - отпрянула девчонка. - А вот и не цыц! Все равно вы все наврали... Лес хороший. Он с нами постоянно играет, когда вы уходите. И игрушки нам делает! Правда ведь Мишаня?! Ну скажи, Лес хороший?!

Пригревшийся возле костра малышок, пошуршав в своей курточке, что-то вытянул на свет.

- Вот... Лодочку сделал...

В наступившей тишине все словно по команде уставились на то, что мальчишка держал в чумазой ручонке. Лодочка! Золотистые смоляные коренья, искусно переплетаясь между собой, образовали крошечный кораблик. В свете костра были прекрасно виды высокие борта с едва заметными иллюминаторами, длинные струнки канатов с тугими парусами... Словом это была не просто лодочка, как ее незатейливо назвал мальчонка, а самый что ни на есть корабль.

Внезапно, резко дернувшись вперед, бабища вырвала кораблик с яростью бросила его в костер.

- Мерзость, мерзость! - шипела она, сверкая бешеными глазами. - Изыйди от нас нечистый! Оставь нас в покое!

Мальчишка оторопело смотрел на костер, не веря своим глазам — тугие корни сосны от жара распрямлялись и разрывали лодочку на части. Губы его задрожали, на глаза начали медленно наворачиваться слезы...

Хлоп! Стук ладони по чьему-то загривку! Раздался вскрик!

- Заткнись, наконец-то, дура-баба! - вдруг из темноты послышался до боли знакомый голос. - Уймись! Не доводи меня! Сколько раз уже повторял, прекращай сеять у меня тут свои сектанские проповеди! Предупреждал ведь! Да?! Не понятно?! Сейчас, вон Сергей еще добавит для вразумления... А вы, бабоньки, ведь жены красный командиров... Как же вам не стыдно?! Нашли ведь кого слушать.

Качая головой Голованко, вышел из темноты.

- Совсем что-ли ополоумели в мое отсутствие. Куры! А ну быстро воды нагреть да лапника принести! Раненный у нас... и это гости еще... Живо!

Из темноты один за другим вышли еще несколько человек, среди которых узнали лишь одного — Сергея. Двое других несли какой-то ящик с видневшейся серебристой тканью.

- Давай, ее сюды клади, - старшина ухватился за край ящика. - Помедленнее! Разведка, что стоишь? Режь одежонку, надо на раны посмотреть.

Абай, что-то шепча одними губами, ухватился за ворот платья и принялся осторожно резать ткань. Длинные волосы, спадавшие на плечи, почти полностью закрывали лицо девушки.

- Эти паскуды чуть не в упор в нее стреляли, - Голованко осторожно отогнул край ворота. - Как же Леська ты там то оказалась? - бормотал он, скомканной марлей оттирая кровь. - Ведь думали утопла ты...

Якут медленно вытащил нож из сделанного разреза и трясущимися руками поправил платье.

- Командир, ты должен это увидеть, - каким-то сдавленным голосом произнес он. - Командир!

Тот глянул лишь одним глазом и сразу же весь напрягся словно сдавленная пружина — того и гляди вырвется на волю и все вокруг разнесет. Его рука быстро нырнула за гимнастерку и вытянула небольшое удостоверение, которое мгновенно оказалось вверху.

- Внимание! В этом месте действуют сотрудники наркомата внутренних дел! Всем гражданским лицам незамедлительно разойтись! Сержант Тургунбаев обеспечить выполнение приказа! - металл в его голосе в мгновение ока начал разогнать кучкующихся любопытных. - Старшина! Вас это также касается...

Голованко имел совершенно пришибленный вид и казалось ничего не воспринимал. С отрешенным лицом он стоял возле тела девушки и не отрываясь смотрел вниз — туда, где прошелся нож Абая. Острая сталь словно скальпель хирурга располосовала рукава и перед платья, обнажившее белую кожу. Нежная девичья кожа, практически не тронутая загаром, выглядела бы совершенно беззащитно, если бы не одно но... Верхняя часть груди, немного шея и руки почти до кистей были покрыты словно рыболовной сетью переплетенными темными шнурками.

Трясущие руки старшины осторожно коснулись одного из шнурков, берущих свое начало откуда-то из-за плеча.

- Боже... Корень..., - голос его задрожал и он медленно повернулся в сторону капитана. - Что же это такое делается, капитан?! Она же вся в каких-то кореньях... Да и, я же … Видел, как ее затянуло в водоворот...

- Черт! Этого еще не хватало! Абай, дери тебя за ногу! Почему он еще тут?! - недовольство разведчика грозило вырваться наружу. - Бегом! И чтобы больше никто ни ногой!

Почти не упиравшегося старшину со всем уважением оттерли в сторону его командирской палатки.

- Ну, кажется, все нормально, - пробормотал капитан, поворачиваясь к столу. - А теперь Карл Гернрихович, ваш выход. Что вы там шепчете?! Инфекционист?! И что? Вы врач? Так? Вот! Вам карты и в руки! И шевелитесь, профессор, здесь не так спокойно, как в Москве. Все может измениться в каждую секунду. Приступайте, а я пока за писурчака поработаю.