Константин Костинов - Моя понимать Страница 5

Магической особенностью яггаев была пуленепробиваемая шкура.

Димка радостно оскалился: камзол не пострадал, потому что был надежно спрятан в одном из тайников каравана. Яггай шагнул вперед и спрыгнул на землю. В руках Димки остались два бывших бруса клетки — дубины с окованными сталью концами.

Бандиты попятились, доставая шпаги…

И тут начали работать боевики острова.

Стальными рыбками блеснули лезвия метательных ножей, бандиты оседали, хватаясь за пробитые горла…

Рухнули на землю двое, так и не поняв, как фокусник сумел выскользнуть из их рук, откуда взялись ножи и куда исчезли потом…

Троллиха схватила последнего из троицы, не получившего нож, за горло и тут же отпустила. Бандит с раздавленной глоткой осел наземь.

Оставшаяся в живых семерка вместе с главарем попятилась, перезаряжая ружья, и тут же разлетелась городошными рюхами.

Димка метнул вторую балку, накрыв тех, кто еще пытался встать.

Главарь, внезапно ставший бандитом-одиночкой, поднял коня на дыбы и рухнул на землю.

Господин Шарль спокойно убрал пистолет и скомандовал:

— Обыскать. Ценное собрать, коней расседлать и отпустить.

— Что делать потом? — меланхолично поинтересовался фокусник.

— Тела оставим здесь. На погребальную церемонию нет ни времени, ни топлива…

— Нет, я имел в виду, что делать вон с той компанией.

Вдалеке поднимался столб пыли: по дороге скакал отряд. Большой отряд.

Димка вздохнул и полез за револьверами.

— Сколько их?

Фокусник сложил и спрятал небольшую подзорную трубу:

— Человек двести.

— Сколько нам понадобится времени, чтобы со всеми справиться?

— Три часа, — спокойным голосом профессионального убийцы, коим он и был, ответил Джон. — При условии, что они слезут с коней, выстроятся в шеренгу, встанут на колени и не будут сопротивляться.

— Боюсь, уговорить их на такое мы не сможем.

— Тогда нам понадобится чуть больше времени. Но без гарантии, что получится.

— Кто это? — Димка поправил тряпку на бедрах и погладил прижавшуюся Флоранс. Из-за которой тряпка и сбилась…

— Скорее всего, это один из отрядов армии нашего крестьянского короля, вашего знакомого, господин Хыгр. Для простых безыдейных грабителей их слишком много.

«Безыдейных! — восхитился Димка. — Надо же, какие я стал понимать слова. Интересно, если господин Шарль произнесет слово „схоластический“, я пойму?»

Когда неизвестный отряд подскакал к циркачам, те уже успели принять вид ни в чем не повинных прохожих, совершенно случайно обнаруживших место жуткой бойни. Но все же приготовились к обороне.

Димка сидел в клетке, подняв и защелкнув обратно открывшуюся стену. Как показало первое боестолкновение, яггая в клетке никто не воспринимает как боевую единицу, а внезапность — половина победы, как говорил Суворов. Или Кутузов. Или Наполеон. Димке сейчас было не до исторических афоризмов.

Увидев подъехавших, Димка еле сдержал смешок. Уж очень лихая ватага напоминала отряд махновцев. С поправкой на место действия.

Белые флаги с непонятными надписями. Большая часть отряда ехала в повозках, очень похожих на тачанки, на тех самых рессорах, которые были поставлены на броневике господина Франсуа. Над одной из «тачанок» висел на двух шестах белый транспарант. Тоже с надписью, тоже непонятной и слишком длинной.

Впрочем, отряд выглядел именно отрядом, а не бандой. У всех — одинаковые белые крестьянские береты, белые повязки на рукавах. Ружья держат наготове, но не тычут во все стороны. Грабить не бросаются, на Флоранс посматривают, скорее, с симпатией…

Тут окружившее циркачей человеческое кольцо раздалось, и к господину Шарлю выехали три всадника, тут же поколебавшие уверенность Димки в дисциплине воинства.

В центре — хрюн. Димка с облегчением узнал ловкача Жака, хотя сейчас перед ним был не испуганный юный поросеночек. Парень очень посуровел за несколько месяцев, да и одежда изменилась.

Белый камзол, как с удовлетворением отметил Димка, — без капли золота. Широкий пояс, за который заткнуты два пистолета. Слева, кажется, тот самый, который Димка ему подарил. Белые штаны, берет… Как вспомнил Димка, белый цвет здесь — символ свободы.

Слева от батьки Жака восседал осадной башней огромный тролль, рослый и ужасающе широкоплечий даже для своей расы. Темно-синий распахнутый мундир мушкетера — Димка не был настолько искушен, чтобы определить полк. В руке — картечница, выглядевшая как обычный пистолет. Даже не особенно крупный.

Вот персонаж справа насмешил бы, увидь его Димка в кино, а не в паре шагов от себя и друзей. Хуманс, с длинным вытянутым лицом, на ослепительно-белой лошади, грива и хвост которой обильно переплетены розовыми ленточками. Цвет камзола было сложно определить из-за золотого шитья, покрывавшего его. На голове — черная дворянская шляпа, на шее — позолоченный кинжал, на голой груди, как у Маугли, потому что под камзолом рубашки не было. На поясе — меч. Да, именно меч.

— Кто такие? — выкрикнул раззолоченный.

— Мы — бедные циркачи, господин, — наклонил голову господин Шарль.

— Очень бедные?

— Очень бедные.

— Каким же это образом бедные циркачи умудрились справиться с целым отрядом?

— Это были не мы, господин…

— Не ври мне! Не люблю.

— Тихо, Теодор. — Хрюн тронул коня и подъехал к господину Шарлю.

— Здесь пахнет свежей кровью, значит, их перебили минут десять назад. Так что не надо врать. Ты знаешь, кто я такой?

— Если я не ошибаюсь, вы господин Жак…

— Маршал Жак.

— Маршал Жак, известный своей справедливостью…

— Кто же дал мне такую рекомендацию на Острове черных эльфов?

— Откуда господин маршал узнал мою родину?

— По выговору. Так кто?

— Один ваш знакомый. — Господин Шарль указал на клетку. Жак мельком взглянул туда и замер. Подъехал поближе. Посмотрел на Димку:

— Будь я проклят… Это же…

— Моя дать твоя это. — Димка указал на пистолет.

Конники шарахнулись: говорящее чудище из страшных сказок пугает, даже в клетке.

— Верно… — Жак медленно погладил пистолет. — Из него я застрелил сеньора… А ты стал лучше говорить. Хоть и ненамного…

Маршал нахмурился:

— Кто посмел запереть в клетке моего друга?

— Моя сама идти сюда, — заторопился объяснить Димка. — Моя идти сюда, люди думать, моя бояться не надо, моя идти дорога, люди думать, моя есть люди…

Жак ожидаемо озадачился:

— Что?

— Хыгр говорит, господин маршал, — подошел господин Шарль, — что если он не поедет в клетке, а пойдет пешком, то его будут пугаться люди. А у него от выстрелов все чешется.

Димка почесался, тут господин Шарль был прав.

— Тогда выпустите его! Мои ребята не из пугливых.

Ребята поддержали командира одобрительным гулом. Но от клетки все же отъехали. Кто его знает, этого клыкастого друга, может, он голоден…

— Господин Хыгр.

Димка кивнул, извлек из набедренной повязки ключ и отпер замок. Откидывающаяся стена была придумана как сюрприз для нападающих. А что это за сюрприз, если видевшие его остались в живых и могут рассказать?

— Привет, Хыгр. — Жак обнял Димку. Обниматься с яггаями удобнее всего именно сидя на коне.

Тут батька Жак отстранился и слегка недоуменно оглядел Димку:

— А чего это ты такой белый?

Столица крестьянской республики батьки Жака находилась в нескольких сотнях миль от места встречи с циркачами, а перемещаться крестьянская армия предпочитала на рысях, и цирковые фургоны за ними бы не поспели. К тому же батька Жак спешил, однако решил потратить ночь на то, чтобы пообщаться со старым приятелем.

Димка, господин Шарль, Флоранс, Жак, раззолоченный Теодор и молчаливый тролль Леон, бывший сержант семнадцатого мушкетерского, а теперь крестьянский генштабист, — все они разместились вокруг стола в шатре, который повстанцы разбили для своего обожаемого маршала.

— И куда же вы направляетесь? — Жак спрашивал Димку, но ответил господин Шарль:

— Мы ищем замок Трррр, в котором живет сеньор Тррррр…

— И зачем он вам?

— Он известен своими исследованиями в области магии…

— Магия. Самое время заниматься ремеслом, когда страна в огне, — проворчал Теодор.

То, что Димка знал о магии

Кому-то, может, покажется странным сравнение магии с ремеслом. Маги не ремесленники! Маги — это ух! Маги — это ого! Да любой маг средней паршивости способен одним щелчком пальцев разгромить целую армию! Правда, при таком раскладе не очень понятно, зачем вообще было собирать эту самую армию.

Так вот. Где-то, может, магия — это круто и вау, а магов боятся и уважают. Вот миру Свет не повезло. Здешняя магия заключалась в следующем: любому предмету можно придать магические свойства. Для этого достаточно нанести определенным образом нужные надписи — и вуаля! Фляжка сохраняет воду прохладной на любом солнцепеке, сигара прикуривается от обычной железяки, замок открывается только «родной» пластиной-ключом.