Валерий Афанасьев - Путь генерала Страница 5

Десятник покачал головой, проходя мимо верзилы, но вмешиваться не стал. А вот задумчивый получил чувствительный подзатыльник, сопровождавшийся крепким словом. В дополнение «учитель» показал ему увесистый кулак. Похоже, трактовалось это просто – «не халтурь». Крестьянина десятник остановил и принялся что-то объяснять, демонстрируя сначала медленные, затем быстрые удары. С этим тоже понятно – не хватает скорости удара.

Саша старался замечать ошибки соседей и не повторять их. Работать мечом было непривычно. Ему бы автомат, в крайнем случае – штык-нож, но за неимением ничего похожего приходилось довольствоваться тем, что есть. И хотя Саша всегда старался поддерживать хорошую физическую форму, через полчаса он изрядно устал. «Наставник» строго следил за тем, чтобы его подопечные отрабатывали упражнения в полную силу. Через час Александр запыхался, пот лил с него градом. Крестьянин продолжал так же монотонно рубить манекен, задумчивый старался приметить, смотрит ли на него десятник. Если не смотрел, он отрабатывал удары вполсилы. Верзила продолжал работать мечом, почти не снижая темпа. На висках у него тоже выступил пот. Долгожданный перерыв все восприняли с облегчением.

Если поначалу Саша думал, что это упражнение трудное, то через неделю, когда от простой отработки ударов перешли к спаррингам, его мнение изменилось. Темп, в котором надо работать, резко возрос, с монотонным нанесением ударов не сравнить. Маневр, выпад, шаг назад, защита. Не успеешь вовремя отскочить – поймаешь удар от воина, стоящего напротив. Толстая одежда, похожая на многослойную фуфайку, и шлем смягчали удары, но все равно по окончании тренировки на теле расцветали синяки. Ко всему прочему тяжелые одежды затрудняли движения, в них было жарко, но иначе травм не миновать. Воинам проще, они не надевали на себя такие тулупы, но достать их учебным мечом все равно не получалось. Опыт – большое дело.

Спустя какое-то время новички начали тренироваться уже друг с другом. Им выдали щиты. Почему это не сделали раньше? Наверное, чтобы люди не рассчитывали на деревянную защиту и помнили о быстроте передвижения. К тому же в настоящем бою щит можно потерять, его могут выбить из рук или повредить. Поэтому навыки поединка без щита, по мнению Александра, не были лишними. Теперь противникам приходилось быть особенно внимательными, и осторожность была совсем не лишней – неопытный соперник в учебном бою может быть опасен именно своей неопытностью.

Десятник наблюдал за тренировками и наказывал тех, кто работал вполсилы. А наказанием была пробежка по внутреннему периметру крепости, за ворота гражданских не выпускали. Боялось ли начальство крепости врага (кстати, вопреки опасениям часовых, враг так и не показался) или опасалось того, что новички разбегутся? Знать бы еще, куда бежать. С помощью тех скудных слов, что Саша успел выучить, удавалось получить очень мало информации об этом мире. Словарный запас постепенно рос – и то хорошо. Выдавать свое знание языка Саша не спешил. Вот освоит получше, тогда можно и говорить начать.

Тем временем в крепость все прибывали и прибывали новые группы людей. Что же здесь затевается? Кроме этого вопроса Сашу беспокоил еще один – все это время он искал возможность проверить предполагаемого вора, но постоянные тренировки не оставляли времени на что-нибудь еще. За день он выматывался так, что сил хватало только на ужин, после чего он просто валился с ног, как и его временные соседи. Хуже всего выглядел задумчивый. Кстати, его звали Мацап. По мнению Саши, это имя как нельзя лучше ему подходило. Мацап заметно сдал, еще неделя-другая таких тренировок – и парень просто выбьется из сил. Крестьянин и верзила пока держались, но усиленные занятия сказывались и на них.

Крестьянина звали Квил. Верзила Бонкр был горожанином. Он работал подмастерьем у горшечника до тех пор, пока… Что там случилось, Саша так и не понял, слишком скудным был его словарный запас, чтобы понять тонкости произошедшего. Соседи Саши по палатке иногда разговаривали друг с другом, а вот лингвиста сторонились. С другой стороны, как прикажете разговаривать с немым?

Возможность проверить свои предположения насчет рябого появилась у Александра неожиданно. Посредине занятий сломался манекен, и десятник отправил Сашу к начальнику хозяйственной части – сдать сломанный инвентарь в починку. Чем был обусловлен столь странный выбор курьера, неизвестно. Впрочем, чтобы выполнить задание, говорить было вовсе не обязательно: отнести, отдать, вернуться обратно. Саша кивнул, показывая, что все понял, и, подхватив манекен, отправился к месторасположению интенданта. Рябой проводил его встревоженным взглядом.

Быстро отдав манекен, Саша выслушал ворчание местного каптенармуса. Смысл слов был понятен без всякого перевода. Насколько Саша знал интендантов, сказать он мог примерно следующее: «Вот бестолочи безрукие, сломали казенное имущество, а мне теперь чини». Саша кивнул и улыбнулся, показывая, что сочувствует.

– Иди. – Каптенармус махнул рукой. Это слово Александр выучил в числе первых.

Вот на обратном-то пути Саша и улучил момент, чтобы заглянуть в нужную ему палатку.

Как бы его самого не приняли за воришку, шарящего по чужим мешкам! Саша сроду чужого не брал. Оглянувшись, он нырнул в палатку рябого и заглянул в его мешок. Не то, это тоже не то. Так, а это что? На ладони у Саши лежал аккумулятор от телефона – он сам вынул его из аппарата, чтобы не сажать зарядку. К сожалению, ни самого телефона, ни навигатора Саша не нашел, но аккумулятор и поведение хозяина мешка подтверждали его предположения. Аккумулятор Саша бросил обратно в мешок. Зачем он ему, тем более без телефона? Он хотел убедиться в том, кто вор, – он убедился. Всегда полезно знать, на кого из стоящих рядом можно рассчитывать, а от кого ждать подвоха. Быстро положив вещи на место, Саша поспешил на тренировочную площадку: десятник не прощал опозданий.

После трех недель тренировок неожиданно объявили выходной. Должно быть, инструкторы поняли, что давить на людей бесконечно невозможно – пружина лопнет. Отдых свалился как манна небесная, правда, идти было некуда. Кто-то приводил в порядок серьезно истрепавшуюся одежду, кто-то развлекал себя разговорами. В дальнем конце лагеря скопилось не менее десятка человек, как из их группы, так и из соседних. Саша решил поинтересоваться причиной такого собрания.

У палатки рябого шла игра. Игровые пластины тасовал сам хозяин. Каждая пластина имела свое название – «шут», «воин», «король» и т. д. Игра была чем-то средним между картами и домино. Саша наблюдал за играющими минут двадцать, одновременно осваивая нехитрые правила. Очередной проигравший оставил место за столом под смех соседей – выигрыш перешел сдающему. Люди толкали друг друга, подбадривая.

– Эх, дай-ка я попробую! – вызвался здоровяк Бонкр.

Это он зря. Пытаться обыграть профессионального игрока – пустое занятие. В том, что рябой – игрок, Александр не сомневался.

– А есть, что поставить? Я за так не играю, – отозвался воришка.

– Держи. – Бонкр выложил на стол пару медных монет.

– Было твое, стало мое. – Через минуту выигрыш перешел во владение рябого. – Не тушуйся, ставь еще. Не повезло в первый раз, повезет в следующий.

Бонкр оглянулся, окружающие подбадривали его криками. Ну сущий недотепа. Несмотря на свой немалый рост, жизненного опыта никакого.

– Эх, была не была!

Бонкр полез за пазуху и вытащил кольцо. Внимательно посмотрев на него, он осторожно положил украшение на стол. Похоже, парень дорожит этой вещью. Так какого же… он ее достал?

Рябой метнул пластины и задумался. Ага, а дела-то не так хороши, как он рассчитывал. Игрок бросил взгляд налево, заставив всех на секунду посмотреть туда же, и поменял свою игровую пластину. Так вы, сударь, еще и шулер!

– Было твое, стало мое. – Прохиндей придвинул к себе выигрыш.

Великан провожал кольцо тоскливым взглядом, в котором читался вопрос: «Как же так?» Саша решил, что самое время вмешаться.

– Нечестная игра.

Удивленные взоры скрестились на нем. Надо же – немой заговорил! Похоже, сам факт удивил всех больше, чем сказанные слова.

– Что за бред? – возмутился рябой.

А глазки-то забегали.

– Нечестная игра, – повторил Александр и ударил шулера по руке, лежащей на столе.

Тот взвыл и отдернул руку, под которой оказалась подмененная игровая пластина.

Били рябого долго, спасло его только вмешательство капитана, который пожаловал на шум завязавшейся драки. Не стоит говорить о том, что все выигрыши вернулись к прежним владельцам.

– Спасибо. – Великан переминался с ноги на ногу. – Это не мое кольцо, но оно мне дорого как память.

Это уж точно, кольцо Бонкру не налезет даже на мизинец.

– Так зачем же ты поставил его на кон?

Бонкр печально вздохнул:

– Это все скука. Три недели только тренировки. Спасибо тебе, – повторил он еще раз. – Я не знал, что ты умеешь говорить.