Андрей Посняков - Демоны крови Страница 5

— Тогда зайду… обязательно.

Закрыв ворота, Марьюшка зашла в дом, пригладила волосы:

— Славный отрок…

«Своих бы нам!» — пряча глаза, стыдливо подумал Миша. Почему-то никак не беременела супружница… Почему? Надо бы к врачам… не сейчас, чуть позже, пусть еще попривыкнет…

— Любый… Как хорошо, что мы сегодня в церковь съездили, — перекрестившись на висевшую в красном углу большую икону Николая Угодника, Маша улыбнулась. — От того и на душе хорошо, благостно. А какой перезвон был?! Славно. Надо нам каждое воскресенье в церковь ездить, а то стыд — живем, словно магометане какие или, прости Господи, язычники. Вот и отец Александр про то говорит…

— Знаю, знаю, — обнимая жену, улыбнулся Михаил. — Хоть и далеко живем, а все ж ты у него — самая ревностная прихожанка.

— Ну, не самая… — Марьюшка, зардевшись, опустила глаза. — Но из молодых — да, наверное… Послушай-ка, любый… Давно хотела сказать — а давай часовенку в селенье поставим!

— Часовенку? — Ратников озадаченно поскреб затылок. — А, собственно, почему бы и нет? Одни, конечно, не сладим, так можно с народом вместе… Ватников, пилорамщик, досок даст, Капустина… с Капустихой не знаю, удастся ли, ну да и без нее люди найдутся… Господи, Маша! Чего же мне-то эта идея в голову не пришла?

— А ты молись чаще! Вот сейчас-то не стой дубинищем, голову-то склони, осени себя крестным-то знаменьем… да попроси смиренно у Господа чего хошь. Давай даже вот вместе попросим…

И стали вместе молиться. Михаил — негромко, Маша, наоборот, истово, словно свято верила в божественное провидение. А ведь и верила же! Ратников, под ее влиянием, кстати, тоже.

А потом… Потом Миша схватил супругу в объятья, поцеловал с жаром в губы… Маша поддалась, обняла мужа за шею… ах…

Вот уже и оба — на ложе, Ратников быстро расстегнул на супружнице джинсы… стянул… полетела на лавку и маечка, и Машина грудь трепетная и нежная застыла, затвердела упругими сосками… А Миша уже ласкал, гладил руками плечи, живот, бедра…

— Грешники мы с тобой, любый… Ай, грешники… — закатывая глаза, шептала Марьюшка… шептала и улыбалась…

А из музыкального центра пел Цой:

— Группа крови на рукаве, мой порядковый номер на рукаве…

Маша подпевала — ей эта песня нравилась.

На следующий день, с утра, на усадьбу неожиданно заглянул Николай Кумовкин, Узбек. Заехал вроде бы просто так, по пути, так сказать — по-соседски, Ратников хорошо знал — Узбеки-Кумовкины просто так ничего не делают, потому и не любили их в поселке, а не только за то, что пришлые.

Маша в магазин торговать уехала, а Михаил собирался заняться машиной, старым своим УАЗом — подчинить, подлатать, подправить…

Но, конечно, гостя приветил — чаю предложил, пивка, водочки… От пива с водкою Кумовкин отказался, а чаю попил с удовольствием, целых две чашки. О погоде поговорил, о политике, а потом, уходя уже, гость обернулся:

— Михаил, спросить хочу… У вас на усадьбе ничего в последнее время не пропадало?

— Не пропадало, — Миша пожал плечами. — Так у меня тут ничего такого и нет. Да и место отдаленное.

— И у меня отдаленное, — гость неожиданно вздохнул и пригладил бородку. — Да только вот стал замечать — то одно пропадет, то другое… По мелочи, в общем-то, но все же приятного мало. Своих проверял — не они, да и не стали бы так мелочиться — куртку старую у сторожа забрали, нож, удочки…

При этих словах Ратников не выдержал, хмыкнул:

— Сторож-то спал, поди?

— Да спал… — Кумовкин поморщился. — Только это ведь все среди бела дня украли. Да и участковый наш говорил — в лесу деревенского парня раздели — вы ж сами слышали…

— Да слышал, — махнул рукой Миша. — Только думаю, врет все Афоня!

— Выходит, не врет. Или, скорее — врет, да не все. Завелся у нас в лесу какой-то черт. Или черти. Вы, Михаил, опасайтесь… и вдруг да заметите кого… этакого, неадекватного… звякните мне на мобильный, не в службу, а в дружбу. Номер я вам скину.

— Хорошо, — согласно кивнул Ратников. — Звякну. А что значит — неадекватный?

— Да не знаю, как и сказать… — гость замялся. — Ну, такой… не совсем психически нормальный — кому еще нужны старые вещи? Удочки?

— Может, пацаны озоруют?

— Может, — невесело усмехнулся Кумовкин. — Но Афоню же не они раздели!

Вообще-то Узбек правильно сделал, что предупредил — по здешним лесам всякого народу хватало, не только свои, псковские, но еще и новгородские, и даже питерские бомжи добирались. Проводив гостя до ворот — прямо за ними и стояла машина, тоже УАЗ, не паркетный джип, Михаил принялся наводить порядок в сарае, игравшем роль гаража, точнее сказать — ремонтной базы. Подобрал нужные детали, ключи, поднатужась, вытащил проветриться на солнце… и минут через двадцать, матерясь, затащил обратно: откуда ни возьмись, натянуло на небо тучи — серьезные такие, густо-сизые, низкие, злые, по всему видать — задождило надолго.

Миша уже собрался уйти в избу — нашлись бы и там дела, — да вот вдруг на глинистой, возле самого сарая, почве заметил отчетливый отпечаток ноги. Между прочим — босой! Сам он босиком сюда не ходил… Маша вроде бы тоже… да и по размерам — явно не Машин след, у нее-то тридцать шестой, а тут… тут, пожалуй, размера на три-четыре больше. Опять же — у самого-то Михаила — сорок третий. Что за черт? И кому тут надобно было шляться?

Вообще-то Ратников бомжей не боялся, но… вдруг что подожгут? Да и Маша… мало ли, одна тут останется.

Черт… Прямо как Робинзон на своем острове — точно так же след дикаря увидал. Вот и здесь…

Следы — поискав, Ратников обнаружил еще парочку — вели к сараю, а там уж дальше — мощеная дорожка, ходи — не хочу. Да и трава, опять же, смородиновые кусты, малина… Включив в сарае свет, Миша не поленился, тщательно все осмотрел на предмет покражи… да вроде бы все на месте — ключи, запчасти… Новый трамблер вон, и тот не взят! Запасные колеса, зимняя резина, фары… все тут, все в наличии, как и было. Ну не потащат же они на себе колеса? Они… или все-таки он? Кто, интересно? Впрочем, бомжей хватало, правда, так далеко они обычно не забредали. Ну а вот сейчас, кто знает, может, и забрели? Заброшенных деревень в округе много, жить можно вольготно, почти до самой зимы, ну а ежели печечку какую-нибудь подлатать, то и зимой тоже. Однако это все лирика. Надо на крыльце посмотреть, на веранде — может, там что пропало?

А ведь и пропало! Рейки — хорошие такие, сухие, пряменькие, Миша их от Борьки Вашникова с пилорамы привез — вот их не было! В уголке тут, у самых дверей, стояли, а сейчас нету. Исчезли! Странным образом испарились! Так-так… что еще? А еще — японская леска, толстая, на щуку… Соль! Целая солонка, старая такая была, деревянная, ею и не пользовались-то уже. Да-да, соль вместе с солонкой. И сухарики! Черные, ржаные — Маша специально для мужа, пивка попить — насушила. Так вот их тоже не было. И в самом деле — пацаны, что ли? Афоню раздели… Удочки, старый ножик, леска… соль… рейки зачем-то… Странный набор. Хотя в удочках-то, сухарях да соли — ничего странного. Вот только рейки… Ха! И ведь — топор! Топор тоже пропал — и это уже серьезно. Вот тут был в пнище вогнан… и нету.

Ладно, черт с ним со всем… но все же, Кумовкин-Узбек прав — нужно быть поосторожнее. И позвонить… Нет! Сперва лучше все-таки самому разобраться.

На обед — дождь к тому времени уже почти кончился — приехала Маша, не нравились ей перекусы на скорую руку, любила дома обедать, мужу самолично на стол подать, поцеловать в уста… Ах… Такие б все жены были — никто б и не разводился!

— Хороша ушица налимья! — попробовав обжигающего варева, Маша похвалила Мишину стряпню, что делала редко. — И квасок неплох ягодный.

Ну, квасок это уж она сама.

— Любый, а что там Артем про телевизор-то спрашивал? Может, нам и в самом деле его прикупить? На ярмарку в город съездим…

— Рано, — отрезал Ратников.

Маша не возражала:

— Рано так рано. Хлеба-то бери еще, я привезла.

— У Капустихи в лавке брала?

— Так где же еще-то?

Логично в общем-то. Ратников откусил пирог с ревенем.

— Тема-то заходил сегодня?

— Захаживал, — Марьюшка улыбнулась. — Страсти какие-то рассказал. Отроки их на рыбалку пошли, так их там едва не убили!

— Да ты что?! — Миша чуть было не подавился. — И кто?

— А пес его знает…

— Отроки-то что рассказывали… ну, вернее — Тема?

— Сыро было… вот, как сейчас… Они рыбы наловили, давай костер разжигать… чиркали-чиркали спичками, разожгли… Потом, говорят, выскочил какой-то черт из кустов, набросился с топором — отроки бежать… После вернулись, посмотрели — ничего и не пропало, ни удочки, ни рыба… одни только спички.

— Так-так, — тихо заметил Ратников. — Теперь и спички. Ну, все правильно…

Маша вскинула глаза:

— Что правильно?