Звезданутые (СИ) - Курилкин Матвей Геннадьевич Страница 5

Несколько часов сна пошли ей на пользу. Объяснение всех странностей третьей планеты, затерянной на неизвестных задворках галактики пришло к ней во сне, без долгого анализа и раздумий. Стало понятно, почему в системе так пусто, почему технофанатики следят за планетой больше, чем за внешним миром, откуда на планете такое огромное количество жителей — она еще в пути успела оценить примерное количество, и откровенно ужаснулась. От пяти до восьми миллиардов. Столько, сколько существует ее соплеменников, которые равномерно расселены по пяти десяткам систем — и всего на одной планете! Технофанатики ютятся друг у друга на головах и отчаянно пытаются выжить в такой скученности. Да и для откровенно устаревшей техники на орбите нашлось объяснение.

— Это тюрьма, — вслух произнесла разведчица. — Планета, на которую ссылают неугодных и оставляют их вариться среди себе подобных.

— Не похоже на тюрьму, — с сомнением протянул с экрана ликс. — Вроде бы все так же, как у обычных жителей поверхности.

«Ну конечно», — мысленно хмыкнула Тиана. — «Кому, как не тихоходу лучше знать, как обычно живут жители поверхности». Вслух язвить не стала, просто пояснила:

— Нет, не так уж и похоже. Где это видано, чтобы кто-то согласился на такие ужасные условия? Причем, судя по всему, возвращение в цивилизованный мир для заключенных не предусмотрено. Контроль рождаемости отсутствует и, может быть, даже запрещен — от технофанатиков можно ожидать и таких зверств. Так что помимо новых заключенных, здесь множество так сказать аборигенов. А чтобы не взбунтовались — за ними просто необходимо следить. Сам видишь, как много тут всякой следящей аппаратуры. Как только заметят какой-нибудь непорядок, сюда прилетит флот метрополии и умиротворит бунтовщиков. Хотя я подозреваю, единственное, что им здесь запрещено — это улетать с планеты. На остальное технофанатиком совершенно наплевать. И устаревшая техника здесь потому что другой и не нужно. Что могут противопоставить ей местные обитатели, в отсутствие производственных мощностей и… чего там им еще нужно, чтобы строить свои корабли.

— Как скажешь, — протянул ликс, и Тиана поняла, что так и не убедила звездного странника. Порой он проявляет несвойственное его расе упрямство. Почти бракованный экземпляр — потому и достался ей. Подобное к подобному. Ей ведь тоже едва удалось стать пилотом.

— Что ты собираешься в связи с этим делать? — полюбопытствовал ликс после небольшой паузы.

— Тебе по-прежнему требуется восполнить запасы, — пожала плечами разведчица. — Думаю, мы легко сможем большую их часть получить на этой планете. Обмануть этот примитив совсем несложно. Просто опустимся на ночной стороне, ты сможешь хорошенько подкрепиться. И заодно возьмем в плен кого-нибудь из местных. Вдруг получится выудить из него координаты родных миров? Тогда наше возвращение многократно упрощается.

Герман Лежнев, бывший начальник IT-департамента. Часть 1

Что делает взрослый, разумный, здравомыслящий человек, когда его жизнь идет под откос? Если он в одночасье превращается из успешного человека в главного фигуранта по уголовному делу с одной стороны, объект пристального и нездорового интереса бывшего работодателя — с другой. Без единого шанса как-то вывернуться из сложной ситуации. Если любимая женщина вдруг исчезает с солидной суммой, оставив только издевательскую записку, в которой слово неудачник повторяется шесть раз? Если половина друзей резко перестает брать трубку, а у тех, кто все-таки берет, голоса одинаково виноватые и извиняющиеся? Взрослый, разумный и здравомыслящий человек в этом случае непременно напивается. Вдрызг, в хлам, в стельку, до поросячьего визга. После протрезвления повторить. Кое-кто из таких разумных и здравомыслящих повторяют цикл столько раз, насколько хватает денег. Или, если денег много — до тех пор, пока за ними не придут.

Герман себя разумным и здравомыслящим с некоторых пор не считал — иначе бы не попал в такую ситуацию. Однако к делу подошел со всей ответственностью. Единственное исключение — местечко подобрал глухое, тихое. Практически вымершая деревня на самой границе областей. Из жителей — пятеро стариков, давно потерявших связь с реальностью. Количество домов в деревне всего втрое больше: пятнадцать. Вот в одном из них и поселился Герман. И пребывает уже месяц. В запое, правда, такое долгое время не продержался. Хватило всего на неделю, дальше организм взбунтовался и отказался принимать антидепрессант.

Открыв глаза, молодой человек уже привычно уперся взглядом в невысокий деревянный потолок избы. Привычный утренний ритуал самокопания и попыток понять, как он дошел до жизни такой. Удивительное дело. Тогда, устроившись на последнюю свою работу, Герман слегка ошалел от больших денег. Он и раньше не бедствовал, благо программистов зарплатой не обижают. Но тут денег стало как-то неприлично много. Герман, в общем, сначала удивлялся. Откуда такая, совсем уже европейская зарплата в абсолютно российской компании? Пускай большая часть в конверте. Задачи, конечно, сложные и довольно интересные, но не сказать, чтобы прямо уникальные. Пришлось освоить смежную профессию системного администратора — но так, по верхам, ерунда. Ничего экстраординарного. Однако задумываться долго не стал. Решил — ценит работодатель хорошего специалиста, ну и замечательно. Нужно просто оправдать его доверие и сделать так, чтобы все работало идеально. Ну и старался. Работы было много, порой головы поднять некогда, не то что вчитываться в документы, которые иногда подсовывала на подпись милая секретарша Светочка. Потом уже, спустя год, когда вдруг начались какие-то непонятные шевеления вокруг конторы и конкретно его персоны, слегка отрезвел. Начал разбираться. Вспомнил про непонятные документы. И ужаснулся. Какие-то акты выполненных работ, да на очень приличную сумму…

Полез в свою должностную инструкцию, из которой узнал, что, оказывается, не только имеет право, но и обязан эти самые акты проверять. Вот и получается, что злонамеренный начальник IT-департамента подписывал откровенную липу, из-за чего теперь на одном объекте обрушилось три лестничных пролета — уже сданном, между прочим. На другом подрядчик в качестве утеплителя использовал дешевую стекловату вместо нормальной изоляции, на третьем еще что-то в этом роде. Нарушений общим счетом больше чем на миллиард и лет на десять.

Дураком, Герман не был. Наивность и некоторая оторванность от жизни — это да, было такое, но не глупость. Поэтому став обладателем подписки о невыезде, обращаться за разъяснениями к работодателю не пошел. Однако появившееся внезапно острое желание сделать кому-то что-то очень неприятное подавить Лежнев не сумел.

Директор подходил на роль жертвы просто идеально, возможностей у Германа выше крыши, так что тем же утром заявление об уходе по собственному лежало на столе у начальника. А вечером успешный бизнесмен обнаружил, что нежно лелеемый счет, открытый на подставное лицо, и на который поступали уже отмытые деньги, пуст. Бумажки с паролями на мониторе — это очень удобно, но, порой, довольно опасно. И это был не единственный удар, потому что буквально через час после неприятного открытия за директором пришли удивленные, и очень радостные люди в штатском. Впрочем, не за ним одним — строительная компания разом лишилась всего топ-менеджмента.

Немного остыв, Лежнев в своем поступке разочаровался. Если раньше он хотя бы сам про себя знал, что честный человек, который по неопытности попал в неприятную ситуацию, то теперь, получается, он ничем не лучше того директора. Кроме того, деньги — это вовсе не решение всех проблем, скорее даже наоборот. Первое, что приходит в голову после того, как сорвешь большой куш — это сбежать куда-нибудь подальше, за границу, и прожить остаток жизни обеспеченным человеком, ни о чем не заботясь. Но тут есть немного чисто технических сложностей. Подписка о невыезде никого из опытных мошенников никогда не останавливала, а вот если ты в целом законопослушный гражданин и только-только вступил на скользкую дорожку, может подрезать крылья прямо на взлете. Парень с грустью признался, что поступать так, как поступил он — недальновидно даже с чисто практической точки зрения. Что для начала не помешало бы подготовить пути отступления. Впрочем, после такого потрясения действовать разумно для неподготовленного человека сложно. Немудрено поддаться порыву.