Святая Мечей: Линарис (СИ) - Кин Алекс Страница 5

— Это что-то означаете? Гидград?

— Да. Слабый мир, — хмыкнул Фергюсон и пошел дальше, к небольшой круглой местности, где не росли деревья. Это выглядело как некий ринг или что-то похожее. Скорее всего, старик сам его создал, срубив деревья. Почему-то Марине показалось именно так.

Девушка заметила, что Фергюсон несет на плече небольшой мешок, из которого выглядывают деревянные палки. Выглядело все так, будто он привел ее тренироваться. Но зачем? Разве может она, взрослая девушка, никогда не державшая в руках меч, научиться фехтованию? Марина хотела возразить, но в итоге просто поплелась следом за громадным стариком. Да, сейчас, выйдя из пещеры, она наконец-то осознала, как огромен Фергюсон. Никаким эльфом он не был. Разве что эльфом-переростком. В нем было больше трех метров роста, это точно. Кожа темнее, чем стволы местных "яблонь", руки длинные, как у обезьяны. Он двигался, странно подскакивая, подтягивая одну ногу за другой. Создавалось впечатление, что его тело неправильно перекошено, подвержено какой-то болезни. Из-за чего ему приходилось двигаться резкими толчками, словно дергая тело и посылая в определенном направлении.

— Что вы собираетесь делать?

— Учить тебя сражаться, конечно же, — захохотал Фергюсон и его непривычный смех раскатистым эхом пронесся по лесу. Марина услышала, как взлетают с ветвей птицы, только заслышав сухой голос старика.

— Зачем?

— Чтобы ты могла выжить, конечно же. Или ты предпочтешь умереть?

— Для того, чтобы выжить — я должна научиться сражаться?

— Да. Ты в землях нелюдей. Отсюда до единственного королевства людей на континенте — несколько месяцев пути. Если не научишься защищаться, не освоишь хотя бы базовый танец меча — умрешь.

— А вы не можете меня сопроводить?

— К сожалению, если мы будем путешествовать вместе — умрем еще быстрее.

Старик снова засмеялся, но только Марина в этом ничего смешного не видела. Он аккуратно положил сверток на землю и уселся рядом. Развязал веревку и осторожно разложил содержимое. Внутри оказалось пять штук деревянных палок, по цвету напоминавшие местные "яблони". А еще три свертка, бережно замотанных черной тканью. Они были перевязаны серебряными цепочками и по тому, как бережно до них дотрагивался Фергюсон, Марина легко сделала вывод о том, что это были его мечи. Видимо меч здесь был чем-то запредельным, важным и дорогим. А не обычным оружием рыцаря, которое тот мог менять от боя к бою.

— Вы сказали что-то про танец, — вдруг вспомнила Марина слова старика. — Базовый танец меча? Что это?

— Искусство, — тихо ответил Фергюсон.

— Здесь я с вами согласна, — улыбнулась девушка. — Танец это искусство, которое позволяет отделить себя от привычного мира и погрузиться во вселенную без границ и предубеждений, — ее глаза мечтательно закрылись и она вспомнила, что собиралась идти на тренировку в тот самый роковой день.

— Ты что-то знаешь о танце? — изумленно поднял брови старик.

— Я изучала танцы с самого детства. Хотите посмотреть? — почему бы и нет, решила Марина. В чужом мире на этой искусственной поляне, вместе с огромным эльфом-переростком. Идеальное место, чтобы повторить тот танец, что она изучала последние полгода!

— Конечно, — с сомнением протянул Фергюсон, протягивая ей тренировочный шест. Но Марина уже развернулась к нему спиной и широкими шагами направилась к центру поляны.

Марина закрыла глаза и несколько раз резко прокрутилась на носочках. Голова все еще немного кружилась, но ей было плевать. Вокруг была одна лишь нелепица. Старый исполин предлагал ей научиться сражаться. Красивый умирающий воин направил ее в другой мир. Она была на континенте, где в основном жили нелюди. Какого черта? Самое время для танца!

Танец помогал Марине. Всегда помогал. Она отдавалась ему вся, без остатка. Стараясь использовать как средство борьбы с реальностью. Это была ее медитация. Ее время. Которое никто не мог отнять. Девушка опустила руки вниз, достала до носочков, а потом резко выпрямилась и качнулась в сторону. Ноги двигались сами, руки кружились вокруг тела, то раскачиваясь, то собираясь вместе, помогая закручиваться. Это был дерзкий, быстрый танец, без какой-либо формы. Резкие движения, выпады, переходы. Марина чувствовала, как "летает" по поляне, ускоряя свои движения. Танец был для нее своеобразным ритуалом очищения. Улыбка сама по себе оказалась на губах, глаза закрыты, плечи расслаблены. Ее танец длился ровно три минуты, даже не слыша музыки, она знала. Три минуты абсолютной свободы. Когда девушка открыла глаза, она увидела Фергюсона, сидящего с открытым ртом и выпученными глазами. Дрожащей рукой он потянулся к свертку и достал флягу.

— У тебя что, припадок? Хочешь воды?

Марина со злости скрипнула зубами, а старик вновь рассмеялся еще громче обычного. Девушка так разозлилась, что подхватила небольшой плод с "яблони" и силой метнула его в хохочущего старика. К ее удивлению тот, не переставая заливаться смехом, легко подхватил палку и взмахнул ей.

Плод разлетелся на два кусочка и упал на землю. Но даже не это изумило Марину. Волна от взмаха палкой пролетела вперед и разметало волосы девушки. Ее немного качнуло назад, скорее от неожиданности, чем от силы волны. Это движение было быстрее чем то, на что был способен Альзар. Этот старик не бросал слова на ветер. Он действительно настоящий мастер клинка и вполне мог обучать Альзара.

— На самом деле, — Фергюсон наконец закончил смеяться, — ничего смешного в твоем танце нет. Ты неплохо двигаешься, да и тело у тебя сильнее, чем я думал. Это все внушает надежду. Пускай и блеклую. Но то, что ты показала — это танец обычного человека. Он ничего общего не имеет с танцем меча.

Фергюсон поднялся, подхватывая тренировочный шест и вышел в центр поляны. Кивком предложил Марине отойти и несколько секунд просто стоял, закрыв глаза и глубоко вдыхая. Наверное настраивался и собирал силы. Марина покорно отошла и села на краю поляны. Старик открыл глаза.

— Меч — это стихия. Непокорная, опасная и требовательная. Древние мастера не могли понять, к какой стихии принадлежит меч, они лишь знали — что не встречали ее раньше. Поэтому решили, что стихия клинка — это смерть, — его голос стал неожиданно серьезным и Марина поняла, что время шуток закончилось. Старик хотел, чтобы она слушала и понимала то, чему он пытался ее научить. — Живому существу не дано обуздать стихию смерти. Мы не можем до конца понять, как управлять мечом. Как вести его и подчинять своей воле. Мы лишь смертные создания. А познать силу меча — значит подчинить себе смерть.

Фергюсон неожиданно припал к земле и завел шест за спину. Его будто размазало по земле, но Марина заметила, как напряглись вены под грубой кожей. Все тело напряглось, бугорки на пальцах рук и ног были тому свидетельством. Фергюсон провел в таком положении пару секунд, а потом будто выгнулся всем телом, переворачиваясь кверху. Было тяжело описать его движения, они были одновременно изящными и резкими. Только благодаря годам тренировок он смог достичь такого эффекта. Он двигался, все еще оставляя шест за спиной. Просто переходил из одного положения в другое. Перетекая из одной формы в другую. Это была прелюдия, он показывал Марине свой уровень мастерства, демонстрируя подготовку. Все еще не битва, все еще не владение мечом. Марина понимала это. Как и понимала пропасть мастерства, разделяющую их.

— Поняв это, — Фергюсон замер, после очередного движения, — великие мастера осознали, что должны подчинить себе другие стихии. И использовать их как защиту, поддержку, в танце со смертью. Ведь то, что делают мечники — это ни что иное, как танец человека с неминуемой гибелью. Мы можем лишь отдалить встречу, но не отменить ее. Мечники используют танец одного из четырех основных элементов мироздания, чтобы ускользнуть из лап смерти.

Фергюсон упал вниз, будто растекаясь по земле, рванул вперед, прямо к Марине с такой скоростью, что девушка невольно испугалась и попыталась отстраниться. Все ее сознание кричало об опасности той атаки, что последует дальше. Но как бы она того не хотела — не могла отвести взгляда от старика. Он резко остановился примерно в метре от Марины и неожиданно вскинулся вверх, наконец-то взмахивая тренировочным шестом. Марина почувствовала, как загудело дерево, стараясь остаться целым и не разлететься на кусочки. Этот удар был похож на апперкот, только амплитуда была гораздо шире. Фергюсон продолжал удар, выпрямляясь телом во весь рост. У Марины заложило уши от удара, а из глаз непроизвольно вылетели слезы. "Эту атаку просто невозможно блокировать," — подумала она. Попасться на ее пути — значит погибнуть.