Война всех против всех - Алим Тыналин Страница 5

Вот и сейчас они уже приготовили арбалеты, сложив из рядом с собой, а сам командир прошел к манубаллисте и со скрипом чуть повернул ее в сторону, наводя прицел.

— Тебя спрашивает император, чего ты молчишь, собака? — спросил Родерик.

Филоник не ответил и ему, просто еще раз присмотрелся, оценил расстояние до разбойников, а затем рывком спустил тетиву манубаллисты. Огромная стрела с шуршанием улетела вперед и через мгновение врезалась в строй приближающихся варваров.

Их было около двух десятков и одним махом болт пронзил сразу двоих, включая еще и ни в чем неповинного коня, а затем сбил с ног еще парочку сзади. Филоник между тем достал из деревянного кармана на лафете другой болт и вставил в манубаллисту, готовя ее к следующему выстрелу.

— Я думаю, мы разгоним этих дерьмоедов двумя-тремя выстрелами, император, — ответил он, не оборачиваясь.

Туркилинги, между тем, опомнившись после неожиданного выстрела, пришпорили коней и помчались к нам. До них осталось не так уже и много расстояния, когда Филоник выстрелил второй раз.

Болт снова полетел удачно и с ужасающей силой пронзил насквозь всадника на краю вражеского строя.

— Ого, кажется, Родерик, тебе тоже придется поработать мечом, — сказал я, видя, как противники быстро приближаются к нам.

При этом варвары кричали, улюлюкали и корчили страшные рожи, пытаясь напугать нас. Я оглянулся на рабов, ожидая, что они уже давно развернулись и обратились в бегство, но с удивлением обнаружил, что они приготовили арбалеты и уже вот-вот начнут стрельбу, ожидая команды Филоника.

Сам командир тем временем уже тоже достал свой арбалет и стоял с ним наизготовку, хмурясь и на глаз оценивая расстояние. Наконец, он махнул рукой, поднял арбалет и скомандовал:

— Стреляйте! — сам первым подав пример.

Сухо щелкнули тетивы, зазвенели болты и полетели в приближающихся варваров. Стрельба получилась почти одновременная и очень эффективная.

Я и не думал, что обычная стрела может обладать такой ужасной пробивной силой. Болты вонзились во врагов, пробив их кирасы и кольчуги, как бумажные. Всадники с криками вылетели из седел, тут же превратившись из грозных воинов в истекающих кровью и вопящих от боли пехотинцев. Первым же залпом мои стрелки скосили половину вражеского отряда.

Не теряя времени на перезарядку опустошенных арбалетов, они наклонились и тут же взяли с земли другие, заранее приготовленные. Туркилинги продолжали мчаться на нас, уже не крича так устрашающе, а, наоборот, больше в отчаянной надежде, что им удастся достигнуть нас прежде, чем мы успеем выстрелить в следующий раз. Но нет, их надеждам не суждено было сбыться.

— Стреляйте, ублюдки! — снова скомандовал Филоник, опять подавая пример и рабы тут же выстрелили снова. Я отметил, что они слушались командира беспрекословно и ни разу не ломали строй. За самое короткое время Филоник сумел добиться такого поразительного результата, что я даже и не знал, что такое возможно.

Второй залп арбалетных болтов оказался не менее эффективным, чем первый. Оставшиеся варвары были почти поголовно выбиты из седел и лежали на земле, причем некоторые успокоились навсегда и валялись неподвижно, а другие катались в грязи и вопили так, что небо оглохло от их криков.

В седле осталось только трое всадников. Кони без наездников принялись скакать вокруг нас, а Филоник приказал достать длинные ножи и коротко скомандовал:

— За мной!

Отряд стрелков, сверкая клинками, единым строем помчался вперед. Трое оставшихся варваров, завидя их, развернули коней и помчались назад. Видимо, решили не связываться со странными стрелками, обладающими оружием редкостной убойной силы.

Люди Филоника тем временем добрались до раненых и принялись добивать их, перерезая глотки ножами, как баранам. Еще они вытаскивали из вражеских тел драгоценные арбалетные болты, количество которых было ограничено.

— Эй, зачем такая бессмысленная жестокость? — крикнул я. — Можно же было захватить их в плен и отправить на рытье каналов. У меня, знаете сейчас, какая нужда в рабочих руках?

Филоник, хоть и слышал, но ничего не ответил, он был занят поиском болтов. Несмотря на его нелюдимость, я должен был признать, что командир из него получился превосходный.

— А ты что скажешь? — спросил я у Родерика. — Как тебе наши новые войска?

Мой гигантский телохранитель сокрушенно покачал головой.

— Не хотел бы я выйти один на один против такого стрелка в чистом поле. Если попадет этой адской стрелой, то сразу выбьет душу из тела.

— Ну, как сказать, у арбалетов есть много недостатков, надо думать над их устранением, но в целом я доволен результатом, — сказал я. — А еще я доволен новыми войсками.

Когда стрелки вернулись, я сказал Филонику:

— В награду за сегодняшний бой я дарю тебе свободу. Когда вернемся во дворец, скажи Евсению, чтобы выписал тебе вольную и принес комиту личного имущества, чтобы он заверил ее, понял?

Филоник потрясенно глядел на меня. Он и не предполагал, что его свобода придет так быстро. Я же был доволен, что наконец-то смог его ошеломить.

— Надеюсь, ты останешься после этого в войсках, потому что я назначаю тебя центурионом и ставлю командовать всеми стрелками, — продолжил я. — Что ты скажешь на это?

Филоник кивнул.

— Буду рад, император.

Ну, то-то же. Поскольку мы собрали все болты, а еще поймали коней и собрали оружие разбойников, теперь можно было ехать дальше.

Глава 3

Благословенное голубое топливо, здесь и сейчас

В результате стычки с варварами до газопровода мы добрались лишь после полудня.

Еще издали я увидел среди небольших кочек диковинное сооружение из трубок, сплетенных и соединенных между собой, от которого в сторону города уходили многочисленные ответвления. В основании сооружения на крепких опорах стоял буровой механизм, с огромным каменным блоком, рабы поднимали его и мерно ударяли о землю.

От сильных ударов сотрясалась земля, я чувствовал это, еще не доезжая до конструкции. Лошади пугались ударов и Петрониус остановил колесницу локтей за сорок до самого газопровода. Я спустился с колесницы и направился к постройке.

Болотные земли не требовали особых усилий по пробивке грунта. Мы начали работы полторы недели назад, а уже сумели пробиться на тридцать локтей вниз. Шахта получилась большая и широкая, на дне плескалась вода и рабы вытаскивали ее глиняными амфорами с двумя ручками.

Все вокруг пропахло газом и болотной тиной. Условия труда здесь, конечно же, были не самые лучшие. На всем пространстве подле примитивного моего газопровода суетились люди. Заведовал постройкой Маний Сецилий Гордий, выходец из Брундизия, высокий бородатый мужчина, вечно с каменным выражением лица и громким звучным голосом, способный перекричать