Ревизор: возвращение в СССР 24 (СИ) - Винтеркей Серж Страница 5

Рыков положил перед Лютовым ощутимой толщины папку. Тот развязал её и начал просматривать документы.

– И что тут? Вкратце обрисуйте, Всеволод Сергеевич, – попросил он, чтобы не тратить на изучение материалов время.

– Два наших уголовника, братья Зауровы, пробы ставить негде, приехали на угнанной машине к дому директора завода и напали на Шанцева. А у того, как раз, с водителем непонятно что случилось, и он подозревать всех подряд начал, потому и готов был к нападению.

– А что там с водителем?

– Подсыпали что-то, похоже. С его слов, после этого ссал розовой мочой, как после пургена.

– Анализы сделать не догадались?

– Мне Шанцев поздно свои подозрения в отношении своего водителя высказал, время упустили, если что и было, всё уже вышло.

– Да… Дожили…

– Это ещё не всё, Валерий Владимирович, – сказал Рыков. – Один из напавших на Шанцева в больнице в тяжёлом состоянии. Врачи говорят, шансов у него мало… Ваганович требует ареста Шанцева. Просто прямым текстом требует так материалы дела сфабриковать, чтобы я дал ему основания на вас выходить, как в прошлый раз было, а вы разрешение дали на арест.

– Опять?!

– Опять. Хорошо бы подключить независимых сотрудников к рассмотрению этого дела. Я не хочу играть в ту же сомнительную игру, в которую играл сидящий сейчас под следствием Филимонов. Я честный милиционер.

– Вы очень правильно сделали, что пришли ко мне со всеми этими нюансами, Всеволод Сергеевич, – многозначительно сказал Лютов и протянул руку на прощанье.

Рыков вышел от первого секретаря, заметно успокоившись. Теперь можно спать спокойно. Что бы ни требовал от него Ваганович, он будет вынужден это согласовывать с Брянском.

***

Москва.

Самедов вспомнил про одну малышку, которая регулярно скрашивала ему отдых с коллегами в баньке одного из предприятий Гагаринского района. Регине он про неё говорить не стал во избежание ненужной ревности. Но, созвонившись с парторгом, он договорился через него о встрече с ней.

Девушку звали Наташа. Лет ей было уже за двадцать, но она была невысокой, миловидной, с большими глазами и длинными ресницами. Как соберёт волосы в косу, вообще, на школьницу похожа.

Он встретил её у проходной и проводил подальше от любопытных глаз до соседней улицы, где стояла его машина.

– Хочешь денег заработать? – усевшись в машине, спросил её Самедов, улыбаясь своим воспоминаниям о том, как приятно они проводили время.

– Сколько? – кокетливо улыбаясь, спросила она.

– Двести пятьдесят.

– Сколько? – перестала улыбаться Наташка.

– Сколько слышала, – усмехнулся Самедов.

– И что надо сделать?

– Написать письмо в газету «Труд» Павлу Ивлеву. Душещипательный рассказ о том, как тебя такую бедную, невинную склоняет к близости заместитель управляющего делами аппарата ЦК КПСС Кожевников. Запомнишь? Запиши лучше. Кожевников Никита Богданович.

Он ещё раз продиктовал ей его должность и научил, где и как она могла с ним познакомиться и как он выглядит. А также Наташка записала, как зовут журналиста.

– Ну-ка, покажи мне как ты будешь рассказывать журналисту, как тебя склонял этот Кожевников, – глядя на неё сальными глазками потребовал Самедов.

Наташка, не хуже народной артистки, и слезу пустила, и рассказала, как он ей под юбку руки совал.

– Молодец, – протянул ей стольник Самедов. – Это аванс. Сделаешь всё, как надо, получишь остальное. Почтовый адрес редакции посмотри на последней странице любого номера «Труда». Как письмо отправишь, скажи парторгу, – велел он. – Но не прямым текстом, просто попроси мне передать, что «все готово».

– А у меня проблем не будет?

– Что ты! Главное – обведи вокруг пальца этого пацана, а потом я тебе расскажу, что делать, чтобы проблемы были только у него…

***

Глава 3

***

Святославльский район.

– Ну, и что такой смурной? – поинтересовался полковник Нестеров у младшего сержанта, когда тот вёз его в часть из Святославля. – С девчонкой своей поссорился?

– Нет, что вы, Владимир Филиппович, мы с Эммой не ссоримся, – поспешно ответил Слава Комарцев. – Дядя её родной в неприятности попал. Слышали, наверное, на директора Механического завода нападение было?

– Кто ж не слышал?

– Так вот, дядя Эммы личный водитель Шанцева. И в тот день ему подсыпали что-то, у него с желудком беда была, он не смог отвезти директора домой и теперь Шанцев его соучастником нападения объявил.

– А анализы сделать?

– Да поздно спохватились. Дяде Эммы и в голову не пришло, что его Шанцев в таком заподозрит. Сколько лет он его уже возит! Возил…

– Ну, Шанцева понять можно, – заметил полковник. – Ничего, милиция разберётся, кто там кому соучастник.

– Да? – удивлённо взглянул на командира Славка. – Как в прошлый раз? Когда Шанцева самого посадили и заодно отчима Паши Ивлева? Если бы не Паша, они бы так и сидели до сих пор на пару.

– Ну, а может, он и дядьке Эммы твоей поможет? – предложил полковник.

– Точно! Владимир Филиппович, а разрешите из вашего кабинета позвонить ему? – взмолился Славка.

– Ну, что с тобой делать? Звони, конечно, повод-то важный! – разрешил полковник. – Тем более я сам тебя на эту мысль навел…

***

– А должность какую писать? – спросила сотрудница бюро пропусков главного инженера часового завода «Полёт» Прокофьева.

– Должность какая? – оглянулся он на нас с Сатчаном.

– Лектор? Экскурсовод? – предложил варианты я.

– Давай, лектор, – решил Сатчан. – Тем более, ты в обществе «Знание» лекции читаешь.

– Лектор, – ответил своей сотруднице Прокофьев и скоро выдал мне новенький пропуск тёмно-синего цвета.

Вот и ещё одна корочка в моей коллекции.

Поблагодарили его и направились в спортивно-оздоровительный комплекс. Наша команда только собиралась. Стол нам накрыли сегодня праздничный, неделя до Нового года осталась. Настроение у всех было соответствующее.

Дела начали обсуждать, только выпив. Тем более атмосфера располагала. Вначале выслушали хвалебную речь от Захарова, подводящую итоги года, а затем и получили конверты.

– Сегодня было заседание Политбюро, на котором я присутствовал, товарищи, – торжественно объявил после этого он. – Рассматривали инициативу товарища Сатчана по поисковым отрядам. Методичка твоя, – посмотрел он на обалдевшего тёзку, – прошла все согласования и получила высокую оценку. Очень высокую. Сразу после Нового года будет распространяться непосредственно на местах.

– О, ну, наконец-то, – обрадовался я. – А то у меня каждое второе письмо об этой инициативе, мол, статья вышла, а дальше что? Теперь можно написать небольшое продолжение о продвижении этой инициативы. Какие, кстати, перспективы? Весной можно уже ожидать начало поисковых работ?

– О, о, гляньте на него, Виктор Павлович, журналист, блин! – улыбаясь, наклонился к Захарову Бортко. – Интервью у вас берёт.

– А что вы думаете? Информация из первых уст, между прочим! – серьёзно ответил им Нечаев. – Завтра уже в газете будет.

– Ну, не завтра, – улыбнулся я.

– Молодец, Павел. Так и надо, – одобрительно кивнул Захаров. – А насчёт весны, всё будет зависеть от инициативности товарищей на местах. Сам понимаешь, заставлять людей этим заниматься никто не будет. Хуже нет превращать такие порывы души в обязаловку.

– На местах, всё равно, перегибы будут. У нас без этого не могут, – недовольно отозвался Ригалёв.

– А вот я и напишу, что это всё исключительно добровольно! – ответил я. – И работать должны только те, кто сами пришли. Уверен, их все равно очень много будет. О войне и ее героях люди помнят… Зато патриотическую атмосферу не испортят принудительно нагнанными работниками.

– Правильно! – поддержал меня Захаров. – Так, дальше. По поводу твоей статьи насчёт трагедии на обувной фабрике. Мы сделали официальный запрос в редакцию по поводу основания для её выхода, нам предоставили твой оригинал с фамилиями и адресами и на прошлой неделе там началась прокурорская проверка. Так что, будь готов после Нового года заняться этой фабрикой.