Комбат Найтов - Танкист (СИ) Страница 51

  Три лидера летели в Москву порознь, переговариваясь со своими помощниками. Сталин впервые предложил Сергею лететь вместе до Архангельска, а потом поездом в Москву. Самолеты он не любил. То, что началась 'большая игра', было понятно еще в Париже. На самом деле в рукаве у Сталина был не один, а три туза. Не случайно в качестве бомбардировщика был выбран ТБ-7, самый старый самолет ВВС. На стапелях собирались М-1, в девичестве G10N1 Fugaku с двигателями Nakadjima Ha-54-01. Дальность: 20000, да-да, двадцать тысяч километров на скорости 780 км в час. Шестимоторный гигант с мощностью двигателей 30 000 лошадей и грузоподъемностью 20 тонн. Курировавший эти разработки вице-адмирал Мисао Вада, с подачи великого адмирала флота Ямамото, перенес разработки и строительство машины в Комсомольск-на-Амуре. Там машине присвоили индекс М-1, и с нашей стороны проектом руководил Владимир Мясищев, начальник ОКБ-23. В течение года можно было ожидать принятия машины на вооружение. Кроме того, тот же Мясищев готовил еще один дальний бомбардировщик РБ-17, уже с реактивными двигателями. Правда, дальним его назвать было сложновато. Ну и, Чаромский порадовал, наконец, доведенным АЧ-30, и Ту-2 с ними достиг дальности 6000 км.

  Третьим тузом стали катера конструктора Алексеева, позволявшие переправлять танки на расстояние в 400 километров по пятибалльному морю на скорости 58 километров в час. Перед высадкой крылья убирались, танк выходил на неподготовленный берег на гусеницах. Иосиф Виссарионович оказался внимательным чтецом, и все интересные решения были у него на iPad и на контроле. Довольно солидные 'дополнительные' источники золота и алмазов, нефти и урана, плюс почти не поврежденная индустрия, сумевшая за годы войны утроиться, в том числе и за счет энтузиазма, и желания победить противника, когда рабочие буквально не выходили из цехов. Сказался и ненормированный рабочий день всех инженеров страны. Плюс большое количество трофейного золота по репарациям, и поставки готовой продукции из Японии и Европы. Деньги в стране были. И они вкладывались, в том числе и в ТНП. Не только в оборонку. Вполне легально и широко использовалась кооперация, заготовлялись лесные продукты. В коммерческих магазинах был весь ассортимент продукции. Подсобные хозяйства имели и рабочие, и колхозники. Урожай 44-го года был большой, и говорили, что к Новому 45-му году отменят карточки, кроме бывших оккупированных районов. Там были засеяны не все площади из-за минной опасности.

  Сталин поинтересовался положением дел в Европе, но основное внимание уделил Франции и побережью Северного моря.

  - Я не знаю, какой ответ нам готовят союзники, но, то что он будет и довольно жестким, сомневаться не приходиться, товарищ Танкист. Так что будьте готовы, как во Франции, так и к броску через Ла-Манш.

  - Я считаю, товарищ Сталин, что зря мы де Голля не пригласили, он точно обидится.

  Сталин поморщился, он не любил, когда ему напоминали об ошибках.

  - Лично мы приглашали, но Рузвельт и Эттли категорически высказались за то, что в составе Французской делегации должны быть Жиро и Дарлан, как законные представители Правительства Франции. Де Голль сейчас летит в Москву, и будет присутствовать на переговорах.

  - Извините, товарищ Сталин, я такой информации не имел. Для нас это только лучше: плохой и хороший следователь.

  - Вот именно. Что в Вас иногда раздражает, товарищ Танкист, так это прямолинейность. Гибче требуется подходить к проблемам, Вы теперь государственный деятель, а не командир танка. Нет у нас возможности взять за горло Америку и хорошенько потрясти. В чем-то приходится и уступать. Кстати, Ваша оценка проведенных испытаний?

  - Заряд сработал хорошо и чисто, район заражения - небольшой. Уровни остаточной радиации не слишком велики. А мощность высокая, и большой поток излучения. Вполне на уровне второго, и даже третьего поколения зарядов. Не ожидал.

  - Товарищи Келдыш и Курчатов просили Вас поблагодарить, и Вашу жену. Это будет отмечено. Но, возвращаемся во Францию. Мы считаем, что пришла пора надавить на союзников и потребовать от них признания альянса де Голль-Торез единственным законным правительством Франции, и признание ее Великой державой. Собственно, ради этого мы и проводили 'открытые испытания'. Нам это даст возможность завершить войну в Европе.

  - Она не завершится, товарищ Сталин, пока у нас под боком есть Англия.

  - Это мы отчетливо понимаем, но требуется время подготовится к такой операции. Для этого нам нужен чистый южный фланг.

  - Они не будут сидеть и ждать нас, скорее всего, уже через несколько дней начнут атаку. У них все готово, а у меня приказ: 'Огня не открывать, на провокации не поддаваться!', как у некоторых товарищей в 41-м году.

  - Приказ уже отменен, товарищ Танкист. Части переведены на готовность номер 2.

  - А командующий здесь.

  - Пока не закончены переговоры, ничего не произойдет.

  - Мне кажется, что из Архангельска я должен был вылететь в Берлин.

  - В Берлин Вы еще успеете. Ваше место сейчас здесь, на переговорах с противником. И не забывайте улыбаться, товарищ Танкист. И всячески подчеркивать, что мы - союзники. Требуется продавить признание де Голля, но, настаивать на проведении всеобщих выборов Президента 4-й республики. Бить противника его же оружием. Вы свободны, товарищ Танкист.

  'Ну вот, обиделся, что его гениальный план всех засунуть в одну банку и встряхнуть, мне не понравился. Надеется на ядренбатон.' - подумал Сергей, выходя в через тамбур в вагон для сопровождающих. Сел в купе за столик, задумался о том, все ли готово на юге. В дверь постучали.

  - Войдите!

  Какие люди! Павел Куприн. Он теперь не в Питере, а в Москве, вместо Меркулова. Глава всемогущего МГБ. Правая рука Берии, в некотором смысле этого слова. Меркулова сняли из-за действий Серова и его команды в Германии, где, вместо разведки, они занимались трофеями. Они обнялись, не виделись несколько месяцев.

  - Чем ты хозяина разозлил?

  - Тем, что более пессимистично смотрю на взаимоотношения с союзниками.

  - Он хочет выиграть время.

  - Но ты же в курсе, что после Ялтинской конференции Рузвельт умер, а он его на Новую Землю потащил. На олешках кататься. В его возрасте уже несколько трудновато находиться в форме.

  - То есть, ты считаешь, что мы сделали ошибку, пригласив всех на испытания атомной бомбы.

  - Да. Требовалось до этого поставить вопрос о том, что Францию представляет де Голль. Там, в Париже. А сейчас это все будет воспринято как откровенное и грубое давление. С помощью нового оружия. Мы спровоцировали гонку вооружений. И они пойдут на это.

  - У них не готова бомба. Мы подсунули им одного очень известного и уважаемого ученого, который завел в тупик все работы.

  - Но, теперь они знают, что путь к бомбе существует. Лежала бы себе на складе и лежала, до поры. Поспешили мы.

  В Москве Сталин сразу собрал всех у себя, в том числе и Сергея, несмотря на глубокую ночь. Все, кто ехал с ним, подремали немного в литерном поезде. Содержание беседы с Павлом он уже знал. Говорил тихим голосом, раздавая каждому указания, что и как делать завтра на совещании в верхах. Безапелляционно. Сергей, тоже, получил инструкции. Его задачей было разговорить Эттли и напомнить ему о договоре 42-го года, и что политика, которую сейчас проводит министр иностранных дел Бевин, не согласуется с пунктами этого договора.

  - Ваша задача, товарищ Танкист, добиться снятия запрета на торговлю с Европой и СССР. От этого зависит сможет ли наша зона оккупации прокормить саму себя.

  'Ничего себе задачка!' - подумал Сергей и ответил: 'Есть!'. Второй вопрос, это - Альберт Александер, министр обороны Англии, бывший командующий 8-й британской армии, 'защитник Каира'. Ему следовало напомнить о роли танков из СССР в этом деле. Все! Все реплики и роли розданы. 'Главный режиссер' набил трубку, чуть откинулся в кресле.

  - Ми, товарищи, стоим на пороге огромных событий, которые могут изменить весь мир. Наша задача: добиться этого. За работу, товарищи.

  Облачившись в парадный мундир, тщательно выглаженный адъютантом, стряхнув с него отдельные пылинки, поправив прическу, Сергей выехал в Кремль. Там они припарковались в отведенном месте. У Боровицких ворот такую бумажку вручают. Сегодня машин очень много. Союзников еще нет. По длинным коридорам все проходят к залу заседаний. Распределены места: где-кто стоит. В центре не очень большой круглый стол, с 24-мя старинными стульями, придвинутыми к столу. Появилась английская делегация с одной стороны, а по второй лестнице идут французы. Американцев еще нет. Входит Чан Кайши, с пятью или шестью помощниками. Наконец, появилось кресло Рузвельта. Заметно, что у него усталое выражение лица. Появился и Сталин. Главы четырех 'великих держав' уединяются в соседнем кабинете. Де Голль заметно нервничает, и подходит к Сергею. Через переводчика спрашивает о состоянии дел.