Место Силы 1-2 (СИ) - Криптонов Василий Анатольевич Страница 51

Негласно установилось правило — из уважения к собеседнику начинать разговор на его родном языке. Но потом, в основном, начиналось месиво. Интуитивно чувствуя, как короче и яснее, все смешивали в одном высказывании, даже в одной фразе все известные языки.

Радовало одно: привычка к такому формируется быстро, и уже через день-другой просто перестаёшь замечать, что все говорят как-то по-идиотски.

— Крейз, мне не нравится эта идея, — сказала Лин, опять посмотрев на свою руку. — Мы вот только что пережили ад. У Гайто только выросла голова, у меня — рука. Алеф, как Целительница, наверняка ещё полный ноль. Сайко…

— Сайко в порядке, — поспешил сказать Сайко.

— …один погоды не сделает, — оскорбила его Лин. — Да и ты, Крейз, честно тебе сказать, выглядишь так себе. Сегодня я видела — ты хромал.

Она была права.

Иглы ёжика частично попали в колени и, видимо, в правом что-то повредили. Боль была не то чтобы острой. В принципе, я с ней мог бы даже бегать, просто ощущая её, даже в прошлой своей жизни. А здесь — даже стыдно жаловаться по такому ничтожному поводу.

После того, как увидишь человека, которому наращивают половину туловища или голову, начинаешь по-другому смотреть на то, что раньше представлялось тебе проблемой.

— Завтра мы будем в порядке, — закончила Лин.

— А если завтра будет Усиление — от нашего «в порядке» камня на камне не останется, — возразил я. — Слушай, хватит маячить — садись, место есть. — Я похлопал по постели.

— Спасибо, — мотнула головой Лин. — Мне так лучше думается. А почему мы прицепились к завтрашнему дню? Что если перенести на послезавтра? Сегодня собиралась идти пятёрка Занка, завтра уже могут выпнуть новичков — пусть осваиваются.

— Мы не можем ждать, — покачал я головой.

— Почему? — Лин остановилась напротив меня и развела руками. — Что изменится?

Я молчал, не в силах оформить свои тёмные предчувствия во внятные доводы. И внезапно мне на помощь пришла Алеф.

— Тебе ли не знать, что может измениться, — сказала она. — Пятёрка может развалиться. Кто-нибудь спровоцирует очередное Наказание. Это место — как болото. Оно затягивает всё глубже и глубже.

— Я не могу понять, почему у всех такое чувство, как будто мы вотпрямщас срочно должны что-то решить, иначе где-то что-то закроется, и второго шанса не будет? — воскликнула Лин.

Теперь промолчала даже Алеф. Зато впервые с начала обсуждения подал голос Гайто:

— Потому что у нас появился настоящий лидер. И у него — вот такое ощущение. Нам оно и передаётся.

— Что? — Лин повернулась к Гайто, потом посмотрела на меня; оба движения всколыхнули вокруг её головы фиолетовые косички. — «Настоящий лидер»? Крейз? Это шутка?

— Никаких шуток. — Гайто говорил спокойно, даже лениво, тоном человека, который излагает прописные истины и ему, в целом, плевать, поверят ему или сожгут на костре за ересь. — Обычно новички команд не собирают. У них нет ни опыта, ни яиц, чтобы отважиться на такое. В командиры попадают те, кто уже достаточно опалился в туннелях и стал осторожен. Командир понимает, что его основная задача — сохранить команду. Ты была хорошим командиром, Лин. Такие, как ты, нужны в мирное время. И чёрт знает, почему, но эти буквы в голове нас именно на это и затачивают. Крейз — другой. В нём ещё не остыла вера, что отсюда можно свалить, и он нашёл подтверждение этой веры. Да, он тут недавно, но пережил достаточно, и опыт у него есть. И он собрал команду. К добру или к худу, но элементы сложились так, и вот, у нас есть команда не самых слабых Избранных, среди которых — о чудо! — есть даже Целительница. А ещё во главе стоит человек, который готов из кожи вон вылезти, чтобы не просто нас спасти, но вывести отсюда. Поэтому у нас такое чувство, Лин. Впервые за чёрт знает сколько времени мы действительно почувствовали, что чем-то отличаемся от стаффов. Я не говорю, что это истина. Просто Крейз даёт нам это чувство.

— Мы обосрёмся и сдохнем, — резюмировала Лин. — Благодаря нашему прекрасному лидеру.

— Мы тут каждый день обсираемся и до́хнем. Что с ним, что без него. Как будто мы что-то потеряем, если попробуем.

Теперь промолчала Лин. Видимо, доводов против найти не удалось.

— Ханг, командир «Бешеных псов», был такой же, — тихо сказал Сайко. — Он тут три месяца провёл. Мы всё ждали, когда он сломается, когда его пятёрка начнёт рассыпаться…

«Бешеные псы» — это была первая пятёрка, которая при мне ушла в рейд. И первая пятёрка, которая вышла за врата. Я вспомнил, как смотрел на них и чувствовал, что они — победят. Неужели теперь и я стал таким? И мы все?..

— Одежду возьмите с собой, — сказал я. — Просто затяните ремнём вот так, сделайте что-то типа рюкзака.

У меня-то самого одежды не было, но для остальных совет был актуален. Именно так подготовились «Псы». Они собирались уйти и забрали с собой вещи, но так, чтобы с большей вероятностью их не повредить.

— Кстати, — щёлкнула мысль у меня в голове. — А почему у нашей пятёрки до сих пор нет имени?

— А никто их не именует, — фыркнула Лин. — Смысл? Они каждый день перетасовываются. Это только Ханг сразу поставил свою пятёрку особняком.

— И вывел их, — заметил Сайко, подняв указательный палец.

— Хорошая примета, — улыбнулась Алеф.

Я встал, подошёл к зеркалу над раковиной, всмотрелся в отражение.

Лидер. Я.

Ну, что ж…

— Тогда с этого момента у нашей пятёрки тоже есть название.

— Ну давай, порази меня, — фыркнул Гайто, который так и стоял на пороге, справа от меня.

Поражать я никого не планировал. Собственно, хотелось просто как-то выделить нас из общего числа. И ещё — поддержать счастливую традицию.

Я не был заядлым киноманом, но, как говорится, «это ж классика, это знать надо!» В общем, мне было понятно, откуда Ханг взял название для своей пятёрки. И я нашёл единственный подходящий вариант, который звучал небесспорно и наверняка вызвал бы кучу возражений, как минимум — от Лин.

Поэтому я не стал ставить вопрос на обсуждение. Поступил так, как, наверное, и должен поступить лидер.

— Жду вас внизу, у двери, «Бесславные ублюдки», — сказал я и вышел из комнаты, протиснувшись мимо заржавшего Гайто.

Глава 44

Проблемы начались сразу.

Я ждал их за дверью, но за дверь сначала нужно было выйти.

— Какого чёрта? — орал я на командира другой пятёрки, имени которого не знал. — Вам что — горит, что ли?

— А может, тебе горит? — не оставался в долгу тот.

— По-хорошему прошу — дай нам пройти.

— А по-плохому — это как будет?

Я заткнулся.

Действительно, сложно чем-то пригрозить в этом дурацком месте.

Впрочем, парень, который собирался осложнить мне жизнь, увидев, что я загрузился, тут же изменил тон и вполне миролюбиво сказал:

— Надо было заранее обсудить, Крейз. Извини, я своих настроил, сам настроился. Если бы у тебя хоть какой-то аргумент был… А так — извини. Пройдёте завтра или послезавтра. Не один ли хрен, а?

Никто из старожилов не искал и не раздувал конфликтов, не держал зла. Мы могли орать друг на друга до посинения, а расстаться, как друзья, похлопав друг друга по плечам. Вот как мы сейчас с этим парнем.

— Дерьмо, — сказал я, подойдя к своим «Бесславным ублюдкам». — Но будем надеяться, что луч выберет нас.

— Ты не сказал ему, что мы настолько крутые, что у нас есть название? — спросил Сайко.

Все экипировались, как я сказал. Все, кроме Сайко. Он опять выделился. Оторвал у куртки рукава, штаны тоже снимать не стал. А вот фуражку привязал рукавами к спине. Сказал, что она ему очень дорога, как память о дедушке.

— Нет, как-то постеснялся, — сказал я.

— Дурак! — возмутился Сайко. — Чтобы быть лидером, нужно мыслить, как лидер. Эй! Эй, ты, Занк!

Парень, инструктировавший свою пятёрку, повернулся на крик. Сайко показал ему два средних пальца:

— Между прочим, мы — «Бесславные ублюдки»! — проорал он. — И мы отсюда свалим. А ты, грёбаный нонейм, будешь гнить в этой жопе вечно и только долгими одинокими ночами передёргивать, вспоминая нас!