Ревизор: возвращение в СССР 16 (СИ) - Винтеркей Серж Страница 51

Галия сидела, недовольно насупившись. Блин. Тоже, что ли, на цыганскую свадьбу собралась ехать?

— Дорогая, — поспешил я отговорить её. — Мы посмотрим потом фотографии. Я бы не рисковал лишними поездками в твоём положении. Далеко это от Москвы?

— В Смоленской области, — ответила Ида. — От Вязьмы ещё на автобусе ехать часа полтора.

— Вот видишь? — поспешил я округлить глаза, типа, это офигеть как далеко.

Глава 22

г. Москва. Дом Ивлевых, однокомнатная квартира на шестом этаже.

— Миша! Как ты меня напугал! — воскликнула возмущённо Лина. — Я думала, ты на работе. Что ты дома делаешь? Опять… Ты, вообще, когда работать умудряешься? Двадцатого был аванс. Где деньги? — кричала Лина. Всё, что незаметно копилось все эти дни, с тех пор как Михаил остался у неё после новоселья на восьмом этаже, неожиданно прорвалось.

— Любимая, послушай, — подошёл Михаил к мойке и сполоснул лицо. — Не всё так просто. У меня нет московской прописки, а без прописки, как ты сама прекрасно понимаешь, на работу я устроиться не могу.

— Как нет прописки? — ошарашенно смотрела на него Лина. — Разве ты не работаешь в театре?

— В театре служат, — на автомате поправил её Михаил. — Нет, я не работаю. Пока! Вот, мы поженимся, ты пропишешь меня и тогда…

— Куда пропишу? — прошептала Лина, находясь уже в полуобморочном состоянии.

— Сюда, куда же ещё? Вот, будет у меня московская прописка и я смогу устроиться куда-нибудь на работу. Может, даже, и в театр, тётка с мужем меня устроят.

— Почему ты сразу не сказал? — растерянно спросила Лина.

— Ну, ты сама подумала, что я артист. А я боялся, что как колхозник тебя не заинтересую, — смущённо ответил ей Михаил, ласково улыбаясь.

— Я не смогу тебя сюда прописать, — откровенно сказала Лина, немного помолчав и пытаясь свыкнуться с новой реальностью, которая сильно отличалась от того, что она нарисовала себе в своём воображении.

— Почему? — насторожился он.

— Потому что это квартира не моя, а мамина, — ответила Лина и грустно взглянула на него.

— И что же делать? — растерялся Михаил. Видно было, что для него такая новость стала неприятной неожиданностью.

— Что делать? Откуда я знаю?

— Разве ты меня больше не любишь, зайка? — Михаил подошел сзади, обхватил ее крепко руками, начал целовать шею, ласкать грудь, и Лина поплыла.

— Надо ехать в Быково, говорить с матерью. Ой, крику будет… — прошептала она, сразу представив себе этот разговор.

— Так что получается — Миша не артист⁉ — шёпотом спросила меня жена, округлив глаза, как только мы вошли в лифт, покинув художников.

Данченки ещё прощались с ними в квартире, окончательно договорившись перед этим всем вместе ехать на цыганскую свадьбу в колхоз в Смоленскую область.

— Как видишь, — ответил я. — Но мы и так с тобой подозревали, что с ним что-то не то.

Святославль. Квартира Якубовых.

Оксана выбрала момент, когда муж был в хорошем настроении, отдохнув за время первого выходного за две тяжелые недели, чтобы поднять давно волновавший её вопрос.

— Как жаль, что ты не можешь отпуск взять, — печально проговорила она, ложась с ним рядом.

— Да какой отпуск, сама видишь, за троих работаю. В период отпусков всегда так. А в августе меня отпустят.

— Жаль. А я с третьего июля уже в отпуске.

— Вот, ты счастливая.

— Я тут с дочкой общалась, — проговорила она, ласкаясь. — Пашка её в Палангу отправляет, это в Прибалтике, на два месяца. Сам будет приезжать ненадолго. А комнату снял на всё время. Считай, его койка будет пустовать. Я подумала, может, мне с ней пожить? Всё помогу чем-нибудь. Первая беременность, и срок уже поздний. Тяжело моей девочке без меня…

— А Галия что думает по этому поводу? — напрягся Загит.

— Её очень беспокоит, как ты тут один останешься? Не будешь ли против? А то и я уеду, и Марат.

— Да что я, один не проживу месяц? — сказал Загит, решив, что Галия, наконец, помирилась с матерью.

— Так ты не против?

— Нет, конечно, — недоуменно взглянул на жену, а она радостно прижалась к нему.

— Поможешь с билетом? — с надеждой спросила она.

Вернулись домой. Галия была откровенно озадачена и расстроена. Оказавшись в декретном отпуске, свою кипучую энергию она не могла привычно потратить на работе или на учебе, и ей было не просто противно, что Миша обманывает Лину, но и хотелось что-то немедленно предпринять. Еле уговорил её не переживать, спокойно лечь спать и не думать о плохом.

А сам в тишине до ночи разбирал документы типографии на кухне. Выложил на стол бумаги из обеих коробок. Потом в одну коробку откладывал то, что к обязательной документации не относится, вроде рабочих записей мастеров участков, промежуточных итогов выполнения плана, и прочей лабуды, передавать это новому руководству вообще не надо.

Успел проверить расчётные ведомости, табеля, ведомости на выплату авансов и зарплаты. Там всё было в порядке. Система оплаты труда окладная, там всё просто и прозрачно. Первичка и ведомости учёта по материалам делились на две части, официальную и неофициальную. Очень удобно. Отложил лишнее в соответствующую коробку и все дела.

В целом, в типографии оказалось не так много документов, мало, конечно, новым составом успели поработать. По-хорошему бы, проверить итоги в официальных ведомостях, но дома нет ни счётов, ни счётной машины. А с другой стороны, бухгалтер в типографии очень аккуратный, это по документам видно. Все итоги сначала карандашом написаны, а потом ручкой обведены. Так обычно бывает, когда бухгалтер два раза ведомость просчитывает, сам себя проверяет.

И расчётные зарплатные ведомости чётко оформлены, чувствуется рука опытного специалиста. Одно удовольствие с такими документами работать.

Спать пошёл за полночь. До конца документы перебрать не успел. Сложил остатки аккуратно в стопки на столе, решил, что завтра досмотрю.

С утра в четверг после завтрака опять сел за документы типографии. Галия, тем временем, заканчивала сборы на курорт. До двенадцати закончил, подписал коробки, обозначая, где что лежит, и позвонил Сатчану на работу.

— Ну, что там? В двух словах, — спросил он.

— Закончил. Всё хорошо, — ответил я, — готов вернуть то, что одолжил.

— Отлично! Я тогда заеду сегодня, — пообещал он и попрощался до вечера.

Потом я позвонил бабушке на работу. Уточнил, собрались ли они уже и когда мне за ними приезжать? Бабуля сказала, что они давно готовы, на завтра она уже отпросилась и можно их забирать хоть сегодня.

— Ну и отлично, — обрадовался я. — Спокойно вас сегодня привезу, ночь у нас переночуете, а завтра без спешки сядем на поезд. Будьте готовы часам к восьми.

Сообщил жене, положив трубку, что сегодня всех привезу к ночи. Спросил, чем ей помочь, она попросила подсобить ей с бельём грязным разобраться. Мол, не хочется уезжать, оставив его не постиранным.

Москва. Останкинский молочный комбинат.

Студенческий стройотряд с понедельника вышел на другой завод. Женя с Костей исправно ездили на работу. После свадьбы все как-то быстро устаканилось. И на работе отношения с сокурсниками Кости у Жени сильно изменились. Её приняли в команду и стали относиться как к своей.

Ещё Женя начала пробовать на вкус слово муж. Так странно было произносить его.

— Девчонки, мужа моего не видели? — спрашивала она бывало. Сперва запинаясь на слове «муж»… не сразу привыкла.

Несколько дней привыкала она и к новой квартире, но вскоре удивилась, когда поймала себя на ощущении, как будто сто лет уже здесь живёт.

На работе больше ни с кем не спорила. Велели магнитом металл проверять и мелом подписывать, она так и делала. Магнитится, значит, сталь. Не магнитится, значит, алюминий. Мелкие куски, не тяжёлые, сама тут же в соответствующую кучу откидывала. Большие и тяжёлые таскали парни.