Айдол-ян. Часть 1 - Андрей Геннадьевич Кощиенко Страница 52

миром. Не нужно ходить к гадалке, как говорится, чтобы понять, что сейчас будет «разбор утренних полётов». На первый взгляд, в студии, утром, приключился полный дурдом, причём на пустом месте. Звукооператор внезапно впал в «ук» и кинулся выкидывать меня из своего кресла. Схватив меня за плечи, он дёрнул вверх и на себя со всей своей дурацкой дури! Не знаю, как так вышло, может, из-за того, что на мне была просторная рубаха, может, потому, что агрессор мало занимается спортом, ведёт сидячий образ жизни… Короче, его захват большей частью пришёлся не на плечи, а на тонкую материю рубахи. Хрясть! Дядечка с яростью вырвал с каждого моего плеча по тряпке, и, взмахнув руками, полетел назад спиною, прямо на находившуюся за ним ЁнЭ.

Бум! По глухому знакомому звуку я понял, что кто-то крепко приложился головой. Насмотрелся и наслушался я такого, играя в кабаках, когда кто-то из пьяных посетителей прикладывался башкой либо об пол, либо о стену. Я оказался прав. ЁнЭ, сбитая с ног и придавленная сверху телом звукооператора, «звезданулась». Сознания нет, непонятно — дышит, или, не дышит, а ещё этот сверху валяется, внезапно синея лицом. Поняв, что у меня на руках два реальных кандидата в трупы, я начал орать как резаный, зовя на помощь. Пока прибежал народ, я спихнул мужика с ЁнЭ и взялся делать ей искусственное дыхание и массаж сердца, решив, что её жизнь находится в большей опасности, чем у аджосии. Он — дышит, и будет ли прямо сейчас у него кровоизлияние в мозг или нет, на это я повлиять не могу, а вот ЁнЭ, теоретически, я могу «дотянуть» до приезда скорой. К счастью, на мои вопли народ сбежался быстро, я дал указание срочно вызвать медпомощь для двоих пострадавших и попросил спросить по громкой связи, есть ли у кого сердечные препараты и, может, в здании есть ещё те, кто в лечении разбирается? В общем, когда приехали врачи, все были живы, ЁнЭ дышала, а дядечке я засунул под язык сразу две разные таблетки, решив, что хуже, в его положении, ему не станет. Нашлись у людей нужные лекарства. С сонбе я поехал в больницу на машине неотложки, сопровождая. Пока в больнице врачи хлопотали над моим персональным менеджером, проводя экспресс-диагностику, с меня взялись брать показания о случившемся. В приёмном покое дежурные хотели понять — криминальный это случай, или нет? Нужно ли сообщать в полицию, или — не нужно?

Подумав о корпоративной этике, рассказал им историю о несчастном случае. Что у аджосии стало плохо с сердцем, и он упал. Падая, он сбил с ног госпожу менеджера. Аджосии мужчина крупный, а менеджер — девушка хрупкая, изящная. Вот она сильно головой и стукнулась.

В общем, история не вызвала отторжения. Ну, да, бывает. Тем более, колото-резаных ран нет, кровища не хлещет, из всего — одна только шишка на затылке у ЁнЭ да кровь из носа. Рабочие будни скорой помощи. А свою драную рубаху я спрятал под застёгнутой на все пуговицы джинсовой курткой. Меня в больнице ещё и поблагодарили за оперативность и за то, что не растерялся.

Напротив, в агентстве, меня благодарить не стали. СанХёну кто-то уже успел доложить, что ЁнЭ якобы, избили и он пребывал отнюдь не в радостном настроении. Хмуро выслушал мой рассказ и, ничего не сказав мне после его окончания, повернулся к КиХо.

— Этой версии и будем придерживаться, — дал он ему указание, — человеку стало плохо с сердцем, он упал и сбил с ног другого человека. Такое случается…

— Я вижу, что ты просто непредсказуема, — наконец сфокусировав взгляд из далёкого-далёка в которое он смотрел, на мне, говорит СанХён, — в любой момент от тебя можно ожидать чего угодно. Лучше всего тебя держать в клетке, а на свободу выпускать в ошейнике и на цепи.

Пока я осмысливаю сказанные шефом слова об ограничении моей свободы, он добавляет.

- Если ты сядешь в моё кресло и начнёшь распоряжаться, я тебя выгоню пинками, — обещает он мне.

- И в мыслях такого не было, господин президент! — пылко клянусь я.

— Уже появились физически пострадавшие… — говорит СанХён.

Да я-то тут причём? Он сам перевозбудился! Не нервничал бы так, всё бы было нормально.

— Петь ты не умеешь, — напоминает известный факт шеф, — а шоу с твоим участием заканчиваются невероятными скандалом, впрочем, и с невероятными рейтингами…

Замолчав, СанХён опять принимается меня разглядывать. Тоже молчу, решив не открывать рта, пока не спросят. А то как-то непонятна, суть претензий…

— Твой возраст и вид не соответствует твоему внутреннему содержанию, — похоже подводит итого своим размышлениям шеф, — это вводит в заблуждение и приводит к принятию ошибочных решений…

Сделав паузу, он вновь принимается меня разглядывать, пока я пытаюсь понять, что это были за ошибочные решения такие?

— Я видел, как ты пишешь песни, — говорит президент, — похоже, ты просто набита музыкой. Будет большой ошибкой не развивать твой талант композитора. И деньгами это принесёт гораздо больше и мне и тебе. Ты же хочешь зарабатывать?

Киваю.

— Да, господин СанХён, — подав голос подтверждаю я, весьма заинтригованный направлением развития разговора.

— Ну вот, — кивает мне в ответ шеф, — значит, ты заинтересована. Я допустил ошибку, поддавшись на твои уговоры о сцене и желании стать знаменитой исполнительницей. Но, тогда я тебя недостаточно хорошо знал и твой возраст, тоже ввёл меня в заблуждение. Не рассчитывал на что-то особенное от простой школьницы. Да, ты талантлива, но талантливых много стучится в двери агентств. Однако, твой талант оказался из редких. Умение писать песни и музыку, которые способны стать хитами — такое трудно найти…

Ага. Значит, в ваших ошибках, господин президент — я виноват? Миленько…

— Ты знаешь, сколько получает автор хита, вышедшего на международный рынок? — неожиданно спрашивает СанХён уходя куда-то в сторону от начавшегося разговора обо мне.

— Сколько? — с интересом спрашиваю я.

- От двухсот до пятисот миллионов вон, в первые несколько месяцев после релиза. В зависимости от степени известности и вложений в промоушен. А потом будет получать ещё, в течении всех лет, пока хит будет жить в ротациях на радио и телевиденье…

Молча смотрю на шефа, шеф смотрит на