Попаданец Павлик Морозов (СИ) - Круковер Владимир Исаевич Страница 54

Железнодорожный вокзал Симферополя был знаменит тем, что украшали его… два Сталина. Бетонная скульптура стояла на привокзальной площади, бронзовая — возле здания вокзала. В самом же здании имелся еще и бронзовый барельеф вождя. В городской легенде утверждается, что посетители вокзала бронзовую скульптуру воспринимали как талисман. Якобы прикосновение к каблуку сапога Сталина — а выше достать было затруднительно, — гарантировало удачу и спокойную дорогу. Поэтому каблуки своим блеском выделялись издалека.

Роман не стал отдаляться от пассажиров и, внутренне усмехаясь, дотянулся до каблука. Причина такого нетипичного действа стояла рядом и солнечно улыбалась.

— Хочешь, на счастье? — спросил он.

— Я не достану, — ответила Надежда. Она и в самом деле была на голову ниже меня в теле невысокого Павлика.

Ни слова не говоря, парень подхватил девчонку за талию и поднял. Она взвизгнула, потерла сталинский сапог и как-то «по-девчачьи» извернулась, оказавшись ко молодому человеку лицом. Тот опустил ее на пол, но не отпустил. Глаза у девушки были карие с искрой, а губы нежные и сочные. И Шереметьев, старый пердун в молодом теле, опять не удержался от поцелуя.

В котором почти и не было подростковой похоти — одна лишь всеобъемлющая нежность.

Собственно он не удержался уже на второй день пребывания в Артеке, где комсомольца сразу определили в должность помощника вожатого и назначили старшим в средний отряд десяти-двенадцатилеток. И даже зарплату назначили в сорок рублей — отдыхай и зарабатывай. И, несмотря на то, что в этот год на 40 рублей можно было купить всего кило говядины на рынке, все равно было приятно. И конфет можно было купит целых четыре килограмма. Хорошо, что зубы у напарницы были здоровые — Павлик намеревался задать им сладкую работу!

Прибывающие в лагерь пионеры распределялись по отрядам по возрастному принципу. Численность каждого отряда от 40 до 50 пионеров. Отряд делился на звенья по желанию ребят. Численность звена — 8-10 пионеров. Из числа больных и ослабленных ребят комплектовались специальные звенья с щадящим режимом. Каждое звено избирало своего звеновожатого, который входил в состав совета отряда. Советом отряда руководил председатель, избранный всем коллективом отряда из числа наиболее активных пионеров.

Ну а воспиталкой в отряде Шереметьева оказалась эта самая Надя из Ленинграда, студентка пединститута. И поцеловались они уже на второй день, вечером, уложив ребятишек и утихомирив наиболее энергичных пацанов.

Артек вымывал пошлость из развращенной памяти старого циника, который к женщинам всегда относился потребительски, не удручаясь долгими связями. Это время — молодое и кипучее фактически меняло хладнокровного убийцу — Скунса, на склоне лет желчного и эгоистичного старика с аристократическими замашками. Так, для него было буквально шоком, что полуголодная молодежь учит эсперанто, потому что верит в объединение народов всего Земного шара в единое и дружное общество, которому неизбежно потребуется международный язык. И это при том, что Сталин отверг идею мировой революции, и большое внимание уделял дальнейшему освоению Урала и Сибири[122].

Он представив своих сверстников из 1960 года и понял, что те бы не стали учить никакой язык, кроме нужного для экзаменов. Они даже английский не учили, уверенные что их бытие пройдет только лишь и всегда в СССР, где никакой иной, кроме русского, язык и не нужен.

Где, когда мое поколение потеряло эту бойцовскую хватку, веру в идеальное будущее, комсомольскую отвагу! И очень плохо, что их важный лидер не Сергей Киров[123] (ну — к примеру), а всего лишь Сталин — темный вурдалак с протухшим дыханием и желтыми зубами[124].

И тем ни менее Шереметьев прекрасно знал, что вурдалак совершил невозможное: у СССР в это время скорость развития составляла 19 % ежегодного прироста ВВП. Такого прироста ни до, ни после сталинского времени не знала ни одна страна в мире: ни США, ни Китай, ни Япония, ни одна европейская страна не достигали такого роста объёмов производства. Они не в состоянии были даже приблизиться к указанным темпам развития. После Гражданской войны, разрухи СССР догнал США по темпам развития за 22 года, а Китаю, которым сегодня все восторгаются, для этого понадобилось 35 лет. Указанных экономических показателей СССР достиг притом, что рынки западных стран не были открыты для Советского Союза, а трудовые ресурсы СССР и Китая не сопоставимы.

Шереметьевское обманутое поколение и понятия не имело, что со времени окончания Гражданской войны, несмотря на постоянно растущие внешние угрозы, жизненный уровень трудящихся ежегодно повышался, потому что при отсутствии инфляции самое незначительное повышение заработной платы повышало жизненный уровень. При капитализме любое повышение заработной платы или пенсии ведёт к увеличению инфляции, которая часто превышает уровень повышения доходов, и бедные становятся ещё беднее, а богатые — ещё богаче. В тогдашней послепересроечной России выйти из этого заколдованного круга было невозможно, так как любое повышение доходов населения сразу приводило к повышению цен на товары и услуги.

Шереметьев все это знал и это знание расшатывало его детскую уверенность в том, что Сталин плохой и поэтому не может делать хорошее!

Конечно, с его 2020 года точки зрения государством должны управлять ученые и порядочные люди. Такие, как Келдыш Мстислав Всеволодович, Курчатов Игорь Васильевич, Антон Семенович Макаренко, Василий Александрович Сухомлинский, Шереметьев Роман Романович…Ученые, педагоги, историки. Но разве они и не управляют каждый своим участком под управлением идеализированного диктатора со сворой тонкошеих вождей. Как это у Мандельштама:

Может так и надо, а он тут суется со своим высокомерным мнением. То, что он из 2020 года не многим возвышает его над этими простыми ребятами и девчатами, которые умеют и убивать, и строить, и верить!

Кстати, надо не забыть спасти Осипа, внушить Сталину как велик этот поэт или как-то самого Осипа Эмильевича убедить не писать тот стих. Кажется время еще есть, хотя не помню когда его убили. Помню где — Владперпункт Дальстрой, Владивосток, но не помню год.

А ведь именно мандельштамовский стих мигом растопил сердце девушки и позволил коснуться её губ своими дрожащими губами! Я читал — почти пел, пользуясь чудесным тембром еще не сломавшегося голоса Павлика Морозова: