Механическое Диво - Анна Ахрем Страница 59

госпитале длились до вечера. Тем удивительнее, что в этой кутерьме близнецы как-то также умудрились взять следующий уровень своей магии. Раненные нашими общими стараниями явно шли на поправку. Уже сегодня стало ясно, что мы точно никого не потеряем. Даже, если близнецы не возьмут быстро следующий уровень магии, через пару дней раны затянутся до уровня средних, и похилить народ смогу либо я, либо прокачанные зелья Сони. Хорошая новость, что ни говори. Опять наш госпиталь опустеет, и мы, скучая, будем предоставлены сами себе.

Хотя фиг тут с другой стороны заскучаешь. К нам тут недавно приехал Старший Аниматор Святой Византии. Чую пятой точкой, что он нам и конкурсы придумает интересные, и загадки, и песенки…

Сколько мне там осталось очков до выхода из этой дыры? Кажется, восемь сотен… Сколько осталось квестов? Не густо… Квест «Механическое Диво», Квест «Сущность». Эти оба явно невыполнимые. Из выполнимых, может, только «Инквизиция» и «Дезертиры», но за них мне принципиально браться не хочется… Че делать то? Где квест искать? Дай угадаю – прокачиваться и валить на фронт?.. Да ну его… Тут чего найти?.. Да фиг знает… Пока Старший Аниматор в лагере, мне пока лучше заняться чем-нибудь совершенно левым.

Дурацкое кольцо, опять же, не выходило из моей головы. Что я узнал, когда оно оказалось у меня в руках? Первое, да, действительно к нему, как я и предполагал, привязана ментальная магия. Второе, такие артефакты способен создавать, благодаря силе ауры, Старший Инквизитор. Скорее всего, только он один. Не думаю, что во всей Святой Византии найдется менталист с аурой, подобной ему. Если бы был, я бы о нем хоть что-то да слышал. Третье, артефакт «доверенных лиц второго круга», значит есть еще круг первый. Может и третий, четвертый, пятый и так далее есть, но это уже фиг знает. Соответственно, внутри инквизиторов есть своя иерархия. Возможно, есть и своя тайна, знают которую только Инквизитор и члены первого круга, ну а остальным слышны только отголоски от нее. Те же местные Инквизиторы, видимо, вообще были не в курсах, потому что на простенькое колечко на шее Адама во время дознания даже не обратили внимания. Блин, да чем больше рассуждаешь об этом, тем интереснее становится!

Вроде и надо залечь на дно и лишний раз не отсвечивать, но ведь до жути любопытно! Чую пятой точкой, что как раз это любопытство меня и погубит.

Вот был у нас в реале в нашем провинциальном театре клевый мужик гардеробщик – Леопольд Борисович. Что в нем было клевого? Здравомыслие. Здравомыслие и не суеверность. Редкие качества в современном мире. Для нас актеров роль из разряда: «Кушать подано» - это как сглаз или порча. Считается, если тебя просят такое сыграть, ни видать тебе народного артиста, и вообще, ждет тебя депрессия и полное достигание социального дна в ближайшие годы. Плохая примета, короче… В один из дней перед спектаклем господа актеры орали и матерились по обычаю друг на друга, выясняя, кто будет играть эту злополучную роль. Ясен пень, что не хотелось этого делать никому. Еще чуток, и в стенах храма Мельпомены началась бы понажовщина!

Но не тут то было! Наш святой гардеробщик – Леопольд Борисович – приметив это дело, спокойно сказал: «Господа, к чему это всё? Давайте я выйду и скажу ваше это кушать подано. Ну а кто-нибудь из вас в это время отвлечется, за гардеробом присмотрит»… Мы на него, как на благодетеля, смотрели. И воистину… О звании «народного артиста» он не мечтал, а пугать гардеробщика «депрессиями и достиганием социального дна…»? Пффф… Пугайте кого-нибудь другого…

Года два в нашем театре Леопольд Борисович был чуть ли не самым любимым и уважаемым человеком. Именно он и играл все наши «несчастливые» роли, за что мы все проставлялись перед ним, ибо считали это делом чести. Сгубило этого святого человека любопытство… Как оказалось, именно из-за него он начал тырить из карманов все, что плохо лежит. Сел по статье. Надо ли говорить, что после этого у нас стали еще больше боятся роли «кушать подано»?..

Когда ближе к вечеру на пороге госпиталя показался Ахиллес, я пятой точкой ощутил неладное. Чуйка меня не подвела:

- Ну что, господа врачи? Как раненные? Будут жить? – нарочито бодро спросил командир, по-хозяйски оглядывая госпиталь.

- Пусть только не выживут мне…- устало пробурчала Соня в ответ и добавила, - Я тогда их точно поубиваю…

Мда… Обыск в лаборатории алхимика окончился пару часов назад, солдаты уже перешли в другие комнаты, но девочка, видимо, до сих пор не отошла.

Близнецы дружно подбежали к Ахиллесу и, перебивая друг друга, стали хвастаться, что взяли второй уровень, что все раненные идут на поправку и, вообще, в госпитале все в ажуре…

Ахиллес, вот реально как Санта, посмеиваясь в бороду, этак по-отечески приобнял близнецов и успокоил их:

- Тихо, тихо… Я так и понял сразу, что у вас все хорошо… На самом деле я не просто так зашел к вам… - взгляд Ахиллеса резко стал задумчивым, - Не знаю, с чего начать даже… Слишком много испытаний выпало в последние дни на наш лагерь. Старший Инквизитор справедливо решил, что нам не помешает праздник. Как раз по календарю у нас скоро День Аркадия Хлебоеда. Завтра именно его и отпразднуем. Заодно, опять же, как приказал Старший Инквизитор, будет всеобщее моление. Для этого даже вынесут алтарь из храма… Вот…

После слов Ахиллеса про «всеобщее моление» и «храмовый алтарь» внутри меня как-будто что-то оборвалось. Томас, тот самый деревенский простачок, который все эти дни был спрятан глубоко внутри и помалкивал, вдруг спокойно и по-философски выдал: «Ну вот и всё… Отбегались мы с тобой, чертяка… Вот и всё»…

Его настрой можно было понять. Похоже, его Магуйшество решил одним выстрелом убить сразу всех зайцев. С помощью паразита в камне он не только вычислит меня (еще бы! Я буду единственным, к кому не потянется вообще ни одного щупальца), но и заодно слегка так подчистит ряды одержимых. Уверен, что не каждому удастся сохранить маску невозмутимости на лице, когда его эмоции будет жрать огромное уродливое нечто.

Паника начала накрывать с головой. Одернул себя. Вовремя. Как раз сейчас Ахиллес решил обратиться именно ко мне:

- Томас, ты ведь единственный из лекарей, кто был на дознании Инквизиции. Вот и про кольцо, кстати, сумел запомнить, чем очень нам помог. Тут такое дело… - Ахиллес явно юлил, как будто разговор вел в такие дебри,