Юрий Корчевский - Бронепоезд. Сталинская броня против крупповской стали Страница 6

Но Сергей следы понять не мог.

– Ты что, следопыт? – поднял он глаза на Виктора.

– Есть немного. Я раньше в Сибири жил, охотничал – как без следопытства? Давай так: ты идешь слева, а я правее метров на пять.

– Следы чтобы не затоптать?

– Чтобы одной очередью не срезали, – пояснил Виктор.

Сергею стало неуютно. Вдруг сейчас, вот в эту минутку, немец уже держит его на мушке?

Они взобрались по насыпи, и Сергей сам увидел следы волочения.

– Тс! Стой! – сдавленным голосом сказал Виктор.

Сергей остановился и присел.

– Чего?

– Вон куча мусора впереди. Как ты думаешь, во время войны в посадке кто-нибудь мусор собирал?

– Нет.

– То-то. Ты обходи справа, а я – слева.

Они обошли кучу с двух сторон, приблизились. Виктор ногой раскидал ветки, бурьян. Под мусором обнаружился труп немца. Виктор осмотрел его, Сергею же было противно. Он мертвяков боялся всегда, а тут – мертвый немец.

– Волчьи у них порядки, – выпрямился Виктор.

– Почему?

– Этот немец ногу сломал, когда прыгал, потому другой его тащил сначала. А потом добил. Смотри, напротив сердца ножевая рана.

– Своего раненого?

– С ним бы он далеко не ушел. А у одного шанс есть. Только он где-то неподалеку, ведь после столкновения минут пятнадцать от силы прошло. Впереди чистое поле, никого не видно. Стало быть, он где?

– Стало быть, в посадке прячется, – в тон ему ответил Сергей.

– Точно! И их надо прочесывать. Только осторожно, башку под пули не подставляй, этот у них самый опытный и жестокий.

Сергей невольно поежился. Боевого опыта у него не было – никакого. А тут – опытный немец, своего убил. Вот же гад!

Они двинулись по посадке в сторону запада – именно оттуда ехала дрезина. Сомнительно, что немец в наш тыл пойдет.

Виктор шел между посадкой и железной дорогой, Сергей – по краю посадки, к открытому полю.

– Серега, есть следы! Подковки на них не наши, немец это!

Сергей подошел к Виктору:

– Давай я на паровозе поеду. Через километр-полтора я остановлюсь и пойду по посадке тебе навстречу. Ему деваться некуда будет.

– Верно, давай.

Сергей побежал к паровозу.

– А Виктор где? – округлил при виде его глаза Василий.

– В посадке, немца догоняет.

Сергей тронул паровоз. Он считал столбики – через каждые сто метров маленький столбик с цифрой. Через километр – столбик повыше, и на нем цифры – километры от Москвы.

Он проехал полтора километра, неотрывно глядя на посадку, но никакого движения не видел. Но он понимал, что немец, слыша приближающийся паровоз, мог упасть и затаиться.

Сергей спустился с паровоза, перебросил трофейный автомат со спины на живот – одному страшновато было, чего скрывать, и двинулся навстречу Виктору. Шел тихо, стараясь не наступать на валежник: он громко хрустит. Хоть и не был охотником, а сразу уяснил. Жить захочешь – быстро соображать начнешь.

Далеко впереди мелькнула серая тень – или показалось?

Сергей залег – так его меньше видно – и снял затвор с предохранителя. Он решил дождаться, когда немец сам на него выйдет – неподвижно лежащего заметить тяжелее.

Нет, не показалось. Между деревьями снова мелькнула тень, теперь уже ближе.

Сергей прицелился – по его мнению, дистанция для стрельбы была подходящей. Раньше он стрелял из «трехлинейки» и искренне полагал, что и автомат способен на дальнюю стрельбу. Заблуждение неискушенного новичка. Немецкий «МР-38/40» с его пистолетными патронами не мог вести эффективную стрельбу далеко, сто метров – предел. И когда снова показалась фигура в сером, нажал на спуск. Ствол автомата сразу задрался вверх, и Сергей отпустил курок.

Немца не было видно. Неужели он попал в фашиста?

Сергей приподнял голову и едва не поплатился за это: прозвучала автоматная очередь, и над его головой срезало ветки с молодыми листочками. И очередь далеко позади немца – это Виктор достал его.

Вражеский разведчик сообразил, что впереди и сзади русские, они на своей земле и, сколько их, неизвестно. Он рванулся в сторону, решив перебраться через насыпь и рельсы и уйти в посадку с другой стороны «чугунки».

Сергей и Виктор, не сговариваясь, бросились к путям. Немец уже успел сбежать по склону насыпи, пересек ров и лез к путям, оскальзываясь на молодой и сочной траве.

Виктор дал очередь – коротенькую, в три патрона. Пули ударили рядом с немцем – Сергей видел пыльные фонтанчики.

Немец развернулся и от живота дал длинную очередь, поводя стволом. Сергей вскинул автомат и тоже стал стрелять.

Немец перепрыгнул рельсы. Еще секунда – и он скроется в кювете с другой стороны.

Прозвучал одиночный выстрел – Виктор на самом деле был охотником, стрелял метко, немец схватился за ногу и упал. Но сопротивляться он не перестал и в ответ открыл огонь.

Сергей прицелился и дал очередь. Пули ударили в рельс рядом с немцем, и он спрятал голову за рельс как за укрытие.

Воспользовавшись заминкой, Виктор скатился по насыпи и взбежал на рельсы. Теперь немец был ему хорошо виден.

– Хенде хох, сука! – заорал он.

Немец попытался поднять автомат, но Виктор дал очередь. Немец понял, что сопротивление бесполезно, его убьют. Отбросив автомат, он закричал:

– Я, я, нихт шиссен!

Сергей и Виктор медленно приближались к немцу, держа его на мушке.

– Бежать! – приказал Виктор и продублировал сказанное жестом.

Немец тяжело поднялся – по правому его бедру расплывалось кровавое пятно.

Виктор подошел к нему, расстегнул на немце ремень и снял. Стянув с ремня ножны с ножом, сунул их в карман, ремнем же связал руки пленному.

– Гони сюда паровоз, не тащить же его на себе! И автомат его забери.

«Хм, кочегар распоряжается машинистом», – промелькнуло в голове у Сергея, но сейчас он чувствовал, что Виктор опытнее.

Он подобрал оружие немца и пошел, а потом и побежал к паровозу. Из его будки выглядывал Василий.

– Жив? – обрадовался он. – А то я стрельбу слышал.

– Немца в плен взяли.

– Да ну!

Сергей дал задний ход, подогнал паровоз к пленному и Виктору. Пленного за руки буквально втащили в будку и кинули в тендер на уголь.

– Сиди тихо! Дернешься – застрелю, – пообещал Виктор.

– А ты откуда немецкий знаешь? Я слышал, ты «хенде хох» кричал, – заметил Сергей.

– Я по-немецки только эти два слова и знаю. В кино слышал.

Сергей тронул паровоз – они и так задержались.

На станции Сергей остановил паровоз напротив здания вокзала.

– Василий, быстро на станцию. Пусть сюда милиция придет или чекисты.

Василий побежал на вокзал и вернулся в сопровождении двух милиционеров. На одном боку у каждого из них – кобура с револьвером, на другом – брезентовая сумка с противогазом.

Виктор рассказал им о происшествии.

– Давайте пленного и документы.

Немца спустили с паровоза.

– Он ранен, перебинтовать бы надо, а у нас бинтов нет.

– Не сдохнет.

Виктор отдал милиционерам документы всех четырех немцев.

– Убитые где?

– На двести четырнадцатом километре. Если от вас ехать, слева три трупа лежать будут.

– Оружие сдайте, гражданским оно не положено.

– Какие мы гражданские? Мы с бронепоезда. Вот наши документы! – возмутился Виктор.

Милиционеры посмотрели солдатские книжки паровозников и вернули их с видимой неохотой, наверное, хотели приписать бой и пленного себе.

Бригада взобралась на паровоз, а милиционеры подхватили немца под руки и повели, а скорее – потащили к зданию вокзала. Народ на перроне смотрел на это с удивлением, а Сергей погнал паровоз к угольному складу.

– Ишь, резвые какие! Оружие трофейное им отдай! Кукиш им с маслом, оно нам самим пригодится, – не мог успокоиться Виктор.

Бункеровка углем была операцией пыльной, и даже очень. Сергей поставил тендер под ленту транспортера, а сам слез с поезда и отошел подальше. С ним отбежал и Василий. Виктору же, как кочегару, деваться было некуда, он был обязан смотреть, полон ли тендер, и вовремя дать сигнал загрузчику. После бункеровки на лице его только глаза выделялись да одежда была черного цвета.

По транспортеру загромыхал уголь и посыпался в тендер, поднялось облако черной угольной пыли.

– Помыться бы нам не помешало. – Виктор сплюнул черную слюну.

– Вон баня рядом с вокзалом, иди, – пожал плечами Сергей. Они уже задержались на час, и потому четверть часа ничего не решит.

Глава 2

Безлошадный

Сергей подогнал паровоз к водоразборной колонке. Виктор ушел в баню, пообещав вернуться как можно быстрее. Василий подсоединил к колонке шланг и струей воды окатил бока тендера – на них был слой угольной пыли.

На станции стоял одинокий эшелон без паровоза. Эшелон был смешанным: платформы с ящиками, теплушки с людьми, несколько пассажирских вагонов, наверное, с эвакуированными, поскольку в вагонах мелькали дети, женщины и не было ни одного военнослужащего.