Василий Сахаров - Большой погром Страница 63

За короткий срок, объединившись, славяне отбросили захватчиков. Они сожгли большую часть германских замков, разметали церкви и разрушили резиденции церковников. Был убит епископ Дудо и многие рыцари, потери были серьёзными, и германцы отступили. Однако мечту овладеть богатыми и плодородными землями они не оставляли. Раз за разом католики, не только германцы, но и поляки, обрушивали удары на Бранибор и Берлин. Иногда захватывали их на недолгий срок, подкупали князей и вождей, уничтожали свободолюбивых лидеров и почти добились своего. Народ, по крайней мере большая его часть, перестал воспринимать их словно врагов, а крещёные старейшины и вожди легко покупались за золото, серебро и титулы. Поэтому, когда витязь Сивер узнал об измене в Кепенике, то только покачал головой, немного подумал и послал гонца в Берлин. Воин Триглава решил стянуть все силы в кулак и удерживать один Бранибор.

В тёмную ночь, подпалив со всех сторон Берлин, гарнизон города вышел в поле и с боем прорвался в леса. А спустя семь дней он уже был в Браниборе, и Сивер провёл военный совет, подсчитал свои силы и понял, что шансов удержаться у него не много. После измены князя Яксы и местных вождей у него осталось всего четыре с половиной тысячи воинов. Все они в осаждённом Браниборе, и вот-вот враги пойдут на штурм. Положение тяжёлое, но не безнадёжное, и Сивер, окинув взором воевод и тысячников, сказал:

– Братья! Я знаю, о чём вы думаете и что хотите мне сказать. Нас мало, и на каждого нашего воина после предательства шпреван семь вражеских. Но пока мы держим город, армия Альбрехта Медведя не может двигаться дальше. Каждый день, который мы выиграем, увеличит нашу силу на севере. Так неужели мы отступим?

Все вожди, кто хотел, давно уже надели на шею крестики и примкнули к католикам. Остались только те, кто готов сражаться до конца, и ответ воевод был очевиден. Они поддержали Сивера, поручились за своих воинов и поклялись стоять до конца, каким бы он ни был.

Окончив военный совет, Сивер в одиночестве вышел на городскую стену и, глядя на большой вражеский лагерь, раскинувшийся возле Бранибора, долго размышлял.

Витязь Триглава знал гораздо больше, чем воеводы, и о многом умолчал. Он имел верные сведения, что часть войск Альбрехта Медведя всё же двинулась на север, уже вторглась в земли лютичей. Герцог хотел догнать беженцев из Бранибора, заранее отправленных Сивером подальше от войны, но против германцев выступило ополчение племени речан. А ещё он знал, что конница Вадима Сокола, его ученика, приближается и через месяц может оказаться вблизи Бранибора. Эти вести ему принёс голубь от великого князя Рагдая. Но витязь промолчал, не стал ничего говорить воеводам. Пусть они считают, что находятся в окружении и помощи ждать неоткуда. В конце концов, Вадим Сокол и его конница далеко. Неизвестно, сможет он переправиться через Одру и пробиться к осаждённому Бранибору. Так что рассчитывать можно только на себя. На крепость рук, силу духа, высоту стен и остроту клинков. Всё равно ничего другого не остаётся.

Глава 25

– На реке шнеккер! – Голос воина, который увидел плывущее вверх по Одре судно, заставил меня подняться и посмотреть на реку.

Вечер. Косые солнечные лучи скользят по земле, а жёлтое светило медленно опускается к линии горизонта. Видимость ещё хорошая, и кораблик, который приближался к нашему лагерю, принадлежал венедам. Я заметил красное полотнище, которым размахивал один из моряков, и улыбнулся.

Наконец-то мы встретились с посланцами великого князя! Я уже волноваться начал, смогут ли они нас отыскать или мы разминулись. Но оказалось, что переживал зря. А раз так, то вскоре я узнаю, что происходит в Венедском союзе и как идут боевые действия. Сейчас это самое главное, ибо без свежей информации я не знаю, куда нанести удар. Общая схема движения орды есть – вдоль Одры до земель поморян, а конкретики нет, и это плохо.

– Орей! – окликнул я ближайшего варяга.

– Вождь? – обернулся тот.

– Встречай наших братьев, – указал я на шнеккер. – Да проследи, чтобы какой-нибудь ретивый степняк стрелами корабль не закидал.

Кивнув, Орей побежал к реке, за ним последовало несколько варогов. А я сел возле шатра и посмотрел на правый берег Одры. На той стороне поляки, больше двадцати тысяч воинов короля Владислава Пяста. На время, не успев углубиться в земли поморян, он оставил венедов в покое и решил меня разгромить. Двигался король быстро, и в каждом поселении на пути его войска Пяста встречали с радостью. Ведь он шёл защищать свои земли. Вот только поймать меня, дабы навязать сражение на поле боя, не смог. Разбойники Яна Попела заранее сообщили о его приближении, и я приказал степнякам переправиться на левый берег Одры вблизи города Кросно.

Мы уложились в одни сутки и теперь отдыхаем, а Владислав Пяст собирает лодки, чтобы последовать за мной. На это у него уйдёт пара дней, и когда он окажется на левобережье, орда уже покинет эти места.

Достав карту, я посмотрел на неё, хотя в этом не было особой нужды. Столько раз её изучал, что сейчас могу по памяти точно такую же начертить. Но взгляд скользнул по разноцветным линиям и кружкам, которые обозначали реки, дороги и города, а мозг ещё раз всё обработал.

Как я уже сказал, мы невдалеке от польского города Кросно. Справа – река Одра, за ней – Познань. В тылу – Глотов и Лигница. Впереди – земли поморян, примерно в трёхстах километрах. А с левого фланга полукругом снизу вверх – лужицкий Котбус, германский Магдебург и славянский Бранибор. До Котбуса километров сто. До Магдебурга – двести двадцать – двести сорок. До Бранибора столько же. Куда ударить? Вопрос более чем интересный, и всё зависит от того, что в послании Рагдая и какие цели я преследую. Если есть необходимость усилить поморян, продолжаем движение на север. Если хотим взять богатую добычу и понести наименьшие потери – тогда удар по Котбусу, богатому городу, который не прикрыт войсками. Если проникать в глубь Священной Римской империи, надо идти к Магдебургу и дальше. А если сражаться, двигаемся к Бранибору, который наверняка уже осаждён.

«Не торопись, – одёрнул я себя. – Сейчас придут гонцы, поговорим, и всё встанет на свои места».

Посланцев великого князя долго ждать не пришлось. Шнеккер пристал к берегу, и Орей сразу проводил ко мне сотника Ждана Жаворонка. Личность известная, доверенное лицо Рагдая, старый и опытный воин.

Обменявшись с ним приветствиями, я скатал карту, пригласил его в шатёр и, когда мы остались одни, обратился к нему:

– Где послание от великого князя?

– Вот. – Ждан протянул мне свиток.

Рагдай писал, что армия императора Фридриха осадила почти все города бодричей, а сам он продолжает наступление и подходит к Волегощу. Двигается государь католиков стремительно, и остановить его тяжело. Альбрехт Медведь покорил шпреван и гаволян, которые вслед за своим князем переметнулись на сторону противника, и сейчас осаждает Бранибор, а заодно посылает в земли племени речан крупные отряды, проводит разведку боем и намерен соединиться с императором. Богемцы и поляки наступление приостановили. А варяги смогли уничтожить флот католиков и спалили Рибе.

Не всё так плохо, как могло быть. Однако положение всё равно тяжёлое. Армия императора сама по себе, без войск Альбрехта Медведя и других крупных европейских феодалов, сильнее венедской и хорошо подготовлена. Поэтому удары лесовиков-славян легко отбиваются германскими егерями, а вдоль морского берега, не давая варягам закрепиться на суше и перекрыть дороги, двигаются конные отряды лёгкой кавалерии. Нам бы сил побольше, но воинов взять негде. В войсках все, кто способен сражаться. Земли бодричей и лютичей в огне. А новгородцы и пруссы мнутся, поэтому войск прислали меньше, чем могли. И это в то время, когда к крестоносцам постоянно подходят подкрепления. Движение огромных масс увлекает европейских бродяг и аристократов, а папа римский, как обычно, пообещал прощение грехов всем, кто готов пролить кровь язычников.

В общем, послание самое обычное, и в конце Рагдай просил (не приказывал, а именно просил) ударить по армии Альбрехта Медведя, а затем прорваться к Волегощу, чтобы усилить войско венедов и наших союзников. А заодно предупреждал о германских убийцах и сочувствовал моему горю, так как уже знал, что я лишился своего первенца. Связь при помощи голубей и через личных посланников. Подпись. Печать.

Отложив послание великого князя в сторону, я посмотрел на сотника Ждана:

– Ты знаешь, что в письме Рагдая?

– Да, – отозвался он.

– Что-то можешь добавить?

Сотник пожал плечами:

– Нет.

– Убийцы, о которых упоминает великий князь, много бед натворили?

Ждан помрачнел и сжал кулаки:

– Много. В Щецине, пока всех не выловили, нескольких волхвов убили, храм Триглава подожгли и склад с продовольствием. В Волине воеводу Свирида Большака убили и сожгли две лодьи. В Волегоще воду отравили, полсотни людей погибло. Ещё князя Велемара ранили, стрела отравленная, его едва спасли. А в Арконе убийцы попытались прорваться в храм Святовида. Не получилось, и тогда они вломились в святилище Поревита, заперлись внутри, жрецов перебили и подожгли себя…